Остальные проследили за его взглядом. Потом Джилл почувствовал, как пальцы Анжелы сжали его руку.
– Спенсер, что это за штука? – шепотом спросила девушка.
Это мог быть кран на гусеничном ходу и паровой тяге. А может, это был гигантский механический дровосек… Джилл не ответил девушке, потому что этот механизм был частью окружающего ужаса. Экстрасенс никак не мог понять, что же он такое. Похоже, материализовался его худший кошмар. Он был окружен машинами и частями машин, но не понимал, как они могли работать, не понимал принципа работы ни одной из них… В том числе и того ужасного механизма! Ведь он всего лишь был малой частью общего. А все остальное…
– Твое слово, Спенсер, – обратился к нему Тарнболл, тяжело вздохнув. – Вы думаете, что это место – порождение вашего разума.
– Моих страхов, – поправил его Джилл.
– Ваших страхов? – переспросил Варре. – Значит, здесь собраны те вещи, которых боялись вы? Вы это имеете в виду, Джилл?.. Итак, чего же мы должны опасаться?
– Вы? – Экстрасенс повернулся к французу. – Я уверен, вам-то нечего опасаться. Нет, вы – счастливчик. Это место – порождение моих кошмаров, а не ваших. К тому же я не похож на Клайборна, если вас волнует именно это.
– Ваш мир! Мир Клайборна! – Андерсон воздел руки к небу. Его голос был переполнен едва сдерживаемой яростью, безумным разочарованием и более чем небольшим страхом. Обернувшись, он бросил взгляд назад, в стальную пещеру, и облизал губы. – И куда мы теперь должны идти? Я имею в виду, где находится кристалл с дверями? Мы прошли через дверь, и кристалл исчез. Так… где же он?
– Эти двери имеют одностороннюю проходимость, – ответил Джилл. – Словно зеркало: с одной стороны есть отражение, с другой – нет.
– А по-моему, они больше всего напоминает трясину, – покачал головой Тарнболл. – Зыбучие пески, из которых невозможно выбраться. Вы будете погружаться, пока ваши ноги не коснутся дна…
Анжела бросила на агента хмурый взгляд.
– Нездоровая ассоциация… не научная. Мы согласны с тем, что во всем этом нет ничего сверхъестественного, точно так же как не было в мире Клайборна. Все дело в разуме или в том, что может породить этот разум. И все это находится под контролем Дома Дверей. Кристалл был всего лишь одной из его проекций, одной из узловых секций базовой структуры. Он не исчез, потому что мы прошли сквозь него. Он до сих пор находится на склоне Бена Лаверса, в мире кентавра это – особняк, в мире Клайборна – зловещий кристалл. Здесь… он тоже находится где-то неподалеку. – Девушка стояла рядом с Джиллом и разглядывала груды заброшенного металла. – Большая его часть…
У Джилла это место вызывало страх, который не могли ощутить другие. Они чувствовали всего лишь чужеродность данного места, в то время как экстрасенса охватил неподдельный ужас. Взгляд его наталкивался на машины и части машин и не мог осознать их. Он должен был как-то отгородиться от всего этого. Что он и сделал: крепко сжал веки, тряхнул головой и попытался отринуть ужасное зрелище.
«Нет, – сказал он себе. – Нет, это происходит не со мной. Не я создал все это… Это всего лишь увеличенная картина моих подсознательных страхов. Кто-то решил хитростью свести меня с ума, поместить в мир, где я – экстрасенс, чувствующий машины, окажусь среди машин, которых не смогу ни почувствовать, ни понять! Кроме того… этот неизвестный совершил большую ошибку!» Джилл понял, что именно сейчас ему выпал шанс как следует разобраться в происходящем и понять науку этих инопланетян.
– Спенсер? С тобой все в порядке? – Это была Анжела.
Джилл открыл глаза и кивнул.
– Да, со мной все в порядке. Но… что ты там говорила? Узловая секция той же базовой структуры? Проекция?
– Я говорила о Доме Дверей, – ответила девушка. – В тот момент, когда мы его используем, он срабатывает вроде переключателя и переправляет нас куда-то еще. Он остается на месте, но «стрелка» его показывает совершенно в другом направлении. – Она моргнула, а потом тряхнула своей очаровательной головкой. – Не обращай внимания. Я и сама не понимаю то, что пытаюсь сказать.
– Трогательно, – усмехнулся Тарнболл. После разговора с Андерсоном он чувствовал себя не в своей тарелке. – Дом Дверей напоминает фальшивый маяк, построенный мародерами. Мы, словно проклятые корабли, всякий раз идем на его свет и разбиваемся о прибрежные скалы.
– Скорее, мы напоминаем крыс в лабиринте, – встрял Варре. – Мы чуем запах пищи, находящейся в другом конце лабиринта. Но стоит нам добраться туда, экспериментаторы разворачивают лабиринт на сто восемьдесят градусов, и мы снова оказываемся в начале пути.
Терпение Джилла истощилось. Ему не только нужно было сдерживать собственные страхи, но и успокоить своих спутников. В какой-то миг ему показалось, что он вот-вот задохнется.
– Итак, что вы предлагаете делать? – повернулся он к остальным. – Успокоиться? Не идти вперед, а успокоиться?
– Мы не можем успокоиться! – Андерсон сжал кулаки и потряс ими, неведомо кому угрожая. – Как мы можем успокоиться? Лечь и умереть, что ли? Но ведь в месте, где ты не нуждаешься в еде, ты и умереть не сможешь! Я не понимаю, как такое могло случиться… Более того, я начинаю сомневаться в том, что все это происходит с нами на самом деле!
– Будьте уверены, все происходит на самом деле, – ответил ему Джилл. – К тому же Клайборн мертв, разве вы забыли? И, возможно, Хагги. Вы хотите понять, как все это действует? Спрыгните вниз с этого балкона, узнаете.
При этих словах все поглядели вниз через паутину балок на листы проката, лежавшие далеко внизу. Андерсон отступил от края балкона.
– Это так… – вновь заговорил он. – Так…
– Так ублюдочно, – закончил за него фразу Тарнболл. – Словно кто-то хочет прикончить нас всех, но не хочет делать это сам. Словно ему что-то от нас нужно…
Все замолчали, обдумывая эту мысль. Молчание длилось, пока не заговорил Баннермен.
– Может, кто-нибудь соизволит помочь мне? Судя по словам Джилла, я с легкостью могу свернуть себе шею. Я и без этого достаточно изранен.
На мгновение мысли о несчастьях Баннермена отвлекли остальных от нерадостных мыслей. Более того, Сит благополучно отвел в сторону их внимание от опасной темы…
* * *
Они слезли на ближайшую «дорогу» – гигантскую полосу проката девяноста футов шириной и длиной… Бог его знает, какой она была длины. Она протянулась в обоих направлениях, насколько хватало взгляда.
Спускаться оказалось нетрудно. Если бы не Баннермен, то спуск показался бы увеселительной прогулкой. Повсюду было множество металлических лестниц, висящих кабелей, труб и пилонов. Казалось, что в земной коре этого мира… Хотя существовал ли такой мир? Может, он напоминал часть какого-то мира?.. Так вот, казалось, что в земной коре этого мира располагалась гигантская фабрика-робот, создававшая машины и машинные части. Потом эту фабрику сожгли, однако ее производственная линия безостановочно производила бессмысленные механизмы.
