— Что ты с ней сделал? — прокричал Уолли.
Оставлять Джей-Джею время на то, чтобы тот сформулировал ответ, не входило в планы фермера-великана. Широко размахнувшись своим пудовым кулаком, он обрушил его на обидчика Виллы.
Хрустнула кость, брызнула кровь, Джей-Джей отшатнулся и рухнул навзничь на землю.
— Ну вот, — удовлетворенно проговорил Уолли, — не будет теперь у тебя идеально симметричного носа.
— Ты же еще вчера знал, что рекорд не будет засчитан, — сказала Вилла, сверля Джей-Джея уничтожающим взглядом.
Она резко дернула рычаг переключения передач, и пикап запрыгал по проселочной дороге. Даже поворот под прямым углом Вилла прошла, не снижая скорости, отчего Джей-Джея всем телом швырнуло на дверцу кабины.
Нос у него буквально горел. В месте перелома ощущалась болезненная пульсация.
— Я не был до конца уверен, — попытался оправдаться он.
Голос Джей-Джея был приглушен грудой бумажных полотенец, при помощи которых удалось приостановить бивший из его носа фонтан крови. Каждая яма и кочка на дороге, каждый попавший под колесо корень дерева отзывались острой болью у него в переносице.
— Брось, я же помню тот звонок за ужином, после которого ты стал сам не свой. Почему ты мне все не сказал?
Джей-Джей с трудом дышал от стыда и боли.
— Прости, — прошептал он, старательно взвешивая даже не каждое слово, а каждый слог. — Я очень хотел, чтобы все получилось. Я сделал все, что было в моих силах. Я отстаивал рекорд Уолли до последнего. К сожалению, решение в издательстве принимаю не я, и на этот раз оно оказалось не в мою пользу.
Помолчав с минуту, он вдруг признался:
— А теперь меня отправляют в командировку в Грецию.
— Когда?
— Ехать нужно уже сегодня.
— Ты использовал меня, — сказала Вилла.
— Нет, ты не права…
— Ты обманул меня. Не сдержал обещания, которое дал мне и всему городу.
Она не хныкала и даже не плакала, просто слезы против ее воли текли по щекам. Джей-Джей поднял руку и осторожно прикоснулся к ее плечу. Вилла вздрогнула и сбросила его руку.
— Неужели ты думаешь, что я хотел, чтобы все так получилось? — взмолился Джей-Джей. — Я и молчал вчера лишь потому, что не знал, как сказать тебе об этом. Я надеялся на чудо. Вдруг начальство передумает, и с утра…
Они выехали из города по шоссе 8. Двухполосная дорога была абсолютно пуста. Вилла резко затормозила перед небольшим зданием, выстроенным из серых шлакобетонных блоков. Табличка над входом гласила: «Ветеринарная клиника». Машина замерла на месте, и Вилла объявила:
— Все, приехали. Тебе сюда.
— Вилла, пожалуйста, пойми меня…
— Убирайся.
Она даже не посмотрела на него. Джей-Джей открыл дверцу пикапа и чуть не вывалился на землю. Он стоял на асфальте и смотрел вслед удаляющейся машине.
— Вилла! — прокричал он в отчаянии во весь голос.
Машина лишь прибавила скорость, и у Джей-Джея впервые в жизни заболело сердце. Заболело сильнее, чем сломанный нос.
Висевший на стене плакат с петухами в красках расписывал основные признаки респираторных заболеваний, свойственные домашней птице. Другой образец наглядного справочного материала содержал не менее важную для Джей-Джея информацию о пяти признаках, по которым можно безошибочно определить появление грыжи у крупного рогатого скота. Приемная ветеринара представляла собой довольно просторное помещение, стены и пол которого были выложены белой кафельной плиткой. Посреди комнаты стоял высокий стол из нержавеющей стали.
Джей-Джей сел на холодную столешницу: для этого ему пришлось подпрыгнуть, и теперь его ноги болтались в воздухе, не доставая до пола. На докторе Нуджине был по-больничному стерильный белый халат. На шее у него висел вполне обычный на вид стетоскоп.
— Если бы мы имели дело с переломом коровьего носа, — изрек доктор Нуджин, завершив первичный осмотр, — я бы, наверное, поступил вот так. — С этими словами он аккуратно положил свои здоровенные ладони на лицо Джей-Джея, прикрыв таким образом ему глаза. — Корове, наверное, было бы больно, но, выбирая из двух зол меньшее…
Резким, явно отработанным движением он изо всех сил крутанул нос пациента в сторону, одновременно вытягивая его вниз.
Джон Смит издал истошный вопль, заглушивший все звуки как в самой клинике, так и в примыкающих к ней загонах и вольерах для животных, находящихся на излечении и карантине. Судя по тому, что ни одна скотина и ухом не повела, можно было предположить, что подобные экзекуции здесь были не редки.
— Ну вот, — удовлетворенно сообщил доктор Нуджин, — будь это коровий нос, я бы сказал, что он выправлен и поставлен на место.
«Будь это коровий нос…»
Джей-Джей даже боялся подумать о том, как он будет выглядеть, когда спадет опухоль. У него были веские причины опасаться, что этот обонятельный аппарат, некогда способный уловить экзотический аромат печеного бедуинского верблюда, никогда больше не сможет функционировать должным образом. Его безупречно симметричный нос!
— Как насчет болеутоляющих? — превозмогая боль, осведомился Джей-Джей.
— Ну… — Доктор на несколько секунд задумался и как-то неуверенно стал теребить свою бороду. — Предположим, корова со сломанным носом принимала бы — разумеется, по моему предписанию — фенилбутазон. Проблема, пожалуй, заключается в одном — в дозировке. Очень уж большие таблетки делают для крупного рогатого скота.
Ветеринар заглянул в стоявший у стены шкафчик и вытащил из него здоровенную пилюлю, размером едва ли не с сардельку.
— Давайте прикинем. На первый взгляд по весу вы тянете примерно на пятую часть коровы. Если хотите вычислить более точную пропорцию, то считайте сами.
Джей-Джей понял, что с такой болью в лобной и лицевой части черепа ни о каких точных расчетах речи быть не может. Пришлось согласиться с предложенной ветеринаром приблизительной дозировкой.
— Через несколько недель все как рукой снимет, — донесся сквозь пелену боли голос доктора. — Впрочем, должен вам сообщить, что та корова, о которой шла речь выше, еще некоторое время после выздоровления вряд ли могла обоснованно претендовать на участие в конкурсах красоты.
Джей-Джей с ужасом посмотрел в зеркало. Он с трудом узнал себя. Его глаза превратились в две узкие щелки, вокруг которых расплылись огромные черно-синие круги.
— Спасибо, док, — сказал Джей-Джей гнусавым из-за вмятого в череп носа голосом.
Он слез с железного стола, зажал в руке огромную таблетку и молча пошел к выходу. По дороге из ветеринарной лечебницы в город облаять его посчитала своим долгом каждая собака. Ни одна машина не притормозила, чтобы предложить помощь или подбросить до мотеля. Наоборот, Джей-Джею казалось, что местные водители его демонстративно объезжают и лишь прибавляют скорость.
