Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 145
Как ни парадоксально, предводители иудеев — жрецы Иерусалима и фарисеи-не-палестинцы отождествляли себя с Израилем, соседом и вечным соперником Иудеи. Они приняли палестинский цикл историй и традиций Сынов Израиля, скомпилировали старые тексты, обнародовали их, соединяли, убирали, добавляли, и создали Ветхий Завет в том виде, в котором мы его знаем. Они использовали рассказы и традиции Сынов Израиля так же, как дорический бард VIII века до н. э., Гомер, использовал «придворный эпос микенской Греции» (это слова Роберта Грейвза из его книги «Гнев Ахилла»), сочиняя свои «Илиаду» и «Одиссею», или как сделал это Писистрат, афинский тиран, в VI веке до н. э. обнародовавший тексты Гомера.
Новая Библия проповедовала радикальный монотеизм, то есть отрицание местных сущностей и проявлений Бога. Традиционная палестинская вера, как и вера других коренных наций, наполняла мир знаками Божественного присутствия. Новый «экстратерриториальный» еврейский подход напоминает об отношении музейных хранителей к искусству: евреи «перенесли все следы Бога» из маленьких святынь Палестины в свой огромный Храм в Иерусалиме. По этой причине они разрушили все храмы и святыни в Шхеме и других местах. Как Лувр, собрав шедевры живописи, оставил без них все города Франции, так и Храм в Иерусалиме стал гигантским пылесосом, всосавшим в себя весь Дух и оставившим остальную землю бездуховной.
Метафизически это соответствовало концентрации духа в Едином Боге, но мир, воспринимаемый иудеями лишился духа. Израильский археолог Исраэль Финкельштейн из университета Тель-Авива заметил в своей популярной «Раскопанной Библии»[65], что Второзаконие вознесло короля Иосию (4 Цар. 22) на самое высокое в библейской иерархии место, потому что он разрушил все святыни страны, оставив лишь одну в Иерусалиме. Неясно, насколько описание деяний Иосии соответствует реальным историческим фактам. Вероятно, следует предпочесть осторожную позицию Томаса Томпсона из университета Копенгагена, который считает всю древнюю «историю» Израиля и Иудеи более поздней конструкцией. Но для нас не имеет значения переняли ли иудейские лидеры и теологи традиции древних времён Иосии или изобрели их сами, потому что эти традиции стали основой их антипочвенной веры.
Христианство развязало этот метафизический узел. Каждая христианская церковь — это Храм. Каждый священник — Первосвященник. Тулуза и Минск священны не меньше, чем Иерусалим. Вера в Христа и Пресвятую Деву стала одновременно и всеобщей, и местной. Поклонение местным святым полностью восстановило ткань, разорванную издателями древнееврейской Библии. Христос переключил иудейский Пылесос на реверс, снял с Иерусалима непомерное бремя и снова наполнил землю духом. С разрушением Иудейского храма лопнул духовный мыльный пузырь.
Но евреи по-прежнему хотят обратить процесс вспять. Они мечтают разрушить церкви и славят Бога, низвергающего святыни безбожников. Еврей должен произнести эту хвалу всякий раз, когда видит покинутую или разрушенную церковь. Они мечтают о восстановлении иудейского храма в Иерусалиме на месте мечети Аль-Акса, что выразилось в закладке краеугольного камня этого храма. Даже Шимон Перес, «светский» еврей, призывает к созданию мировой столицы в Иерусалиме и к исполнению вечной мечты евреев. Но их мечты становятся ночными кошмарами других людей. Миру не нужна столица, не нужен и центральный храм, ибо вся Земля и есть Его Храм.
В Ветхом Завете, отредактированном фарисеями, заключены и другие пугающие идеи. Изначальная теологическая мысль человека обычно содержит в себе воспоминание о любящем союзе Неба и Земли, отражённом в любви Мужчины и Женщины. Истолковывая старые мифы о сотворении мира, гностики исповедали изначальный союз Земли Геи и Духа Божьего. Душа Адама была единосущна Христу, и св. Лука отсчитывает поколения от Адама до Иисуса. В Евангелиях говорится о союзе земной женщины — Богородицы и Святого Духа, породившем Христа. Союз Мужчины и Женщины должен напоминать нам о космическом объятии, давшем рождение Человеку, и он был центром всех мистерий, исполнявшихся в древних храмах.
Библия фарисеев принижает значение женщины: Бог-мужчина создал человека-мужчину, а женщина навлекла на него Гнев Божий. В более поздних талмудических историях Адам не прикасался к Еве сто тридцать лет после изгнания из Рая. Отрицание Земли связано с неприятием женщины или тождественно ему. В доиудейской Палестине Женщина была так же священна, как и мужчина, и союз их тоже был священным. Жриц любви в древних библейских текстах называли «кедеша», «святые женщины». (Современные переводы предлагают весьма неверный термин — «храмовая проститутка»).
Христианство развязало и этот узел. Новая Ева смыла с себя грех старой. Культ Пресвятой Девы сорвал планы иудеев. И снова Жене — Пресвятой Деве, Матери, Земле, Природе-поклоняется Муж. Муж, но не адепт иудейской парадигмы. «Слава Богу, что Он не создал меня женщиной», — должен ежедневно повторять еврейский муж. Борьба против поклонения Пресвятой Деве проявляется в их участии в производстве порнографии. Евреи-издатели журналов Playboy и Penthouse, этих флагманов порно, сделали огромный вклад в профанацию любви и деградацию женщины. Первым плодом победы США (под водительством неоконсерваторов-евреев) над «фундаменталистами» в Афганистане была доставка похабщины на местный рынок.
Маркс заметил, что порнография вырывает женское тело из контекста, превращая его в товар. Но она также подрывает поклонение Пресвятой Деве. Человек, чей взор непрестанно подвергается бомбардировке образами обнажённых женщин, вряд ли будет в восторге созерцать нежное лицо Мадонны.
Зигмунд Фрейд, в стиле Фридриха Энгельса и Марка Аврелия, предложил свою трактовку Небесной Любви, как замены (сублимации) земного сексуального влечения. Если мужчине хватает секса, ему не нужна Божественная любовь, утверждает Фрейд. Он ошибался, но эти два чувства действительно взаимосвязаны. Почему евреи качаются во время молитвы, спросили цадика, и он ответил так, как мог бы ответить суфий: мы совокупляемся с женской ипостасью Бога, Шехиной. Эта связь между сексом и поклонением нашла своё высшее (а не сублимированное!) выражение в поклонении Пресвятой Деве. Фрейд думал лишь о мужчине, который никогда не испытывал Благодати или любви женщины, о духовном и чувственном импотенте, но его идея очень соответствовала вульгарному материализму того времени.
И всё-таки предметом Библии остаётся Любовь — любовь Братства (они называли его «Израиль») и его Бога. Так Братство превратилось в Божество. В конце концов осталось только это обожествлённое Братство, ибо Бог Всемогущий был устранён из этого мира. Маркс писал: «ревнивый Бог Израиля — деньги». Но на самом деле истинный Бог Израиля — это Израиль. Евреи поклоняются Израилю, то есть самим себе.
Христианство и ислам развязали этот узел двумя способами. Христианство создало идею Нового Израиля, Церкви, всеобъемлющей общины («умма» в исламе) и вернулись к первоначальной идее — Договору между человеком и Богом, как его воспринимали Авраам и Моисей. «Авраам не был евреем, он был ханефом», то есть человеком, ищущим Бога, если выражаться словами пророка Магомета. Любовь Человека и Бога заняла место любви Общины и её Бога.
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 145
