Когда они прятались в пещере неподалеку от Гленмористона, их окружил отряд правительственных войск. Принц не видел способа спастись. Казалось, все было кончено…
Но Родерик, который внешностью и сложением походил на принца, не желал смириться с поражением. Он выбежал из пещеры, отвлекая на себя внимание солдат. Скрыться он никак не мог, и его застрелили. Когда англичане его окружили, он с трудом проговорил:
— Увы, вы убили вашего принца…
Солдаты, которым не хотелось тащить мертвое тело до штаб-квартиры герцога Камберлендского, просто отрезали голову покойнику в качестве доказательства, которое должно было принести им обещанную награду.
Сообразительность Родерика спасла жизнь принца.
Прошло несколько недель, прежде чем английский генерал узнал правду: во-первых, о том, что из него сделали полного дурака, а во-вторых, что он позволил настоящему принцу укрыться во Франции.
Дуглас был сокрушен. Но к нему пришла Эйтни и сказала, взяв его за руку:
— Я знала, что это случится. — И она напомнила ему о видении, которое явилось ей как-то раз у ручья. — Я была к этому готова. Мой сын умер, как человек честный и храбрый. Он пожертвовал собой ради принца, что изменило ход истории, Дуглас. Не забывай об этом. Рассказывай о нем своим детям и детям своих детей и оплакивай его.
А через неделю после гибели Родерика англичане схватили и самого Йена Даба. Его посадили на борт «Горделивого», которым командовал жестокосердный капитан Фергюссон, доставили в Лондон и заключили в Тауэр.
Больше года понадобилось герцогу Сьюдли, чтобы добиться его помилования. Наконец суд его обязал вернуться на родной остров.
— Благодарю вас за хлопоты по освобождению моего дяди, — сказал герцогу Дуглас. — Если бы не вы, его наверняка повесили бы.
Две ночи спустя парадный зал в замке Дьюнакен сиял от множества свечей. Звучали волынки — хозяева замка устроили большое празднество, каких здесь не видывали с прошлого века.
Во главе стола сидели Элизабет, Дуглас и их маленький Родерик, родившийся месяц назад. Здесь же была и Эйтни, которая недавно согласилась поселиться в замке, чтобы нянчить малыша Элизабет. Смеясь и подбадривая танцующих, они смотрели, как Йен Даб с женой отплясывают зажигательную джигу, а Маклеод с Рааси прихлопывают в ладоши в такт музыке. Отец Элизабет и ее сестры пробовали хаггис и виски; малышка Кэролайн скорчила смешную гримаску и заявила, что на вкус это очень противно.
Но среди гостей не хватало одного. Вскоре он появился из полутьмы, ведя за собой еще кого-то.
— Йен! — сказал Дуглас. — А мы удивлялись, куда ты подевался.
— Прошу прощения, что опоздал. Надеюсь, ты не будешь возражать, что я привел еще одного гостя.
Рядом с ним стояла темноволосая девушка, робко поглядывая на Дугласа из-за плеча Йена.
— Мойра?
Тут в разговор вмешалась Элизабет, отвечая на невысказанный вопрос мужа:
— Мы с Йеном предложили Мойре пожить в домике на ферме, Дуглас.
Дуглас смотрел на жену, не веря своим глазам. Его жена и его бывшая невеста стояли рядом.
Йен кивнул.
— Малл так далеко, что трудно к свадьбе приготовиться.
— К свадьбе? — Дуглас перевел взгляд с жены на брата. — Твоей?
Йен ничего не ответил. Он просто с любовью посмотрел на Мойру.
— Я просил, и Мойра согласилась стать моей женой.
Элизабет склонила голову на плечо мужа.
— Йен не был уверен в том, как вы к этому отнесетесь, поэтому сначала пришел ко мне узнать, что я думаю насчет его женитьбы на Мойре. Я сказала, что, по-моему, это просто замечательно.
Дуглас заключил жену в объятия и закружил в воздухе, пока она не начала громко смеяться.
Он был согласен с ней целиком и полностью.
