– Они были там оба… Какое пренебрежение безопасностью…
– Ты прав, юноша, они там были оба. И когда Касым решил, что все готово, он вошел в покои бея и убил сначала твоего брата, а потом и отца. Так мне рассказал первый советник, сумевший убежать, едва наемники стали прочесывать дворец и столицу в поисках верных умершему бею людей.
– Сумевший убежать… И много спаслось тогда людей?
– Увы, сие мне неведомо. Однако известно, что силы Касым-бея не очень велики – и более всего он обороняет дворец, который превратил в поистине неприступную крепость. Говорят, что люди потихоньку выбираются из столицы и скоро она совершенно обезлюдеет.
– Но почему никто не попытался усмирить Касыма? Куда смотрела дворцовая стража?
– Она, стража, и оказалась первой из воинских частей, что принесла присягу на верность новому бею – ибо старшина стражников, если ты этого не знаешь, приходится Касыму двоюродным племянником.
Мирджафар молчал, но душа его обливалась слезами. «Что ж, отец, ты никогда не учил меня быть наследником, никогда не видел во мне продолжателя династии. Но теперь, вижу, именно мне предстоит сбросить с трона негодяя и вернуть в страну покой и процветание. Чем я, родной, пусть и младший сын, хуже двоюродного племянника какого-то выскочки?»
Должно быть, старик-дворецкий подслушал мысли принца.
– Теперь тебе, Мирджафар, предстоит вернуть себе трон, принадлежащий вашей семье уже не один век.
– Ты прав, старик… Не просто вернуть, но сделать так, чтобы впредь никакой Касым, сколь бы хорошим солдатом он ни был, не смел смотреть на властелина как на следующую добычу…
Хаджи кивал – в Мирджафаре он не сомневался. Совсем юным принц сумел доказать свою верность семье, не просто доказать, но даже скрепить ее, клятву верности, своей собственной кровью.
– Так, говоришь, эта шелудивая собака прячется во дворце…
– Да, мой принц.
– Говоришь, что людей у него не очень много…
– Верно, мой принц. Стражники дозором дважды в день обходят город. Вербовщики сбиваются с ног, но поток новобранцев слишком слаб. Одним словом, Касым-бей спрятался в норе, как паук, в ожидании часа, когда сможет выйти на новую охоту.
– Отлично. Значит, людей маловато, а город пуст. Превосходно, старик, превосходно…
Принц совсем не по-королевски хлопнул старика по плечу.
– А теперь, почтеннейший, приведи-ка дворец в порядок. Скоро я вернусь, да вернусь не один, ибо буду показывать новые владения прекрасной своей жене, настоящей властительнице нашей великой страны. А тут пауки, мухи… привидения…
Слова Мирджафара превратили дворецкого из дряхлого старца в суетящегося хозяина. А сам принц, выходя из заброшенных покоев, прикидывал, с чего же начать войну.
Свиток тридцать седьмой
– Здесь ты будешь в безопасности! Жди меня!
– Но почему я должна прятаться здесь?
– Это удивительное место, принцесса. Вся страна считает башню заколдованной – и потому без лишней нужды никто не подойдет к ее стенам ближе чем на полсотни локтей. Мы с братом еще малышами разведали ход сюда и сбегали от наставников при каждом удобном случае.
Боль в душе Мирджафара уже была не такой острой, но любое упоминание имени отца или старшего брата отзывалось горечью во всем его существе.
– Воистину, мой принц, это может быть самое удивительное из всех удивительных мест. Но почему я вообще должна прятаться? Разве рядом с тобой мне нет более места?
– Глупая принцесса, моя звезда! Твое место всегда рядом со мной – так распорядилась судьба, и не нам, смертным, что-то менять в ее суровых решениях. Но сейчас мне предстоит… вернуть то, что какой-то шакал попытался отобрать у нашего рода. И здесь не будет места женщинам, даже самым смелым из них. Дождись меня – обещаю, что еще до заката мы встретимся! И тогда моя миссия будет завершена – и во дворец войдет невеста наследника престола. Моя невеста…
Василике покраснела. Да, им через многое пришлось пройти вместе, но лишь сейчас, за миг до решающей битвы, Мирджафар наконец назвал ее своей суженой.
– Жди меня, моя звезда…
И Мирджафар исчез в темноте хода, о котором только что вспоминал. Следом за ним будто растворялись в темноте верные люди принца. Василике с удивлением заметила, что их вовсе не так много, как должно было бы быть. Хотя что она, дочь далекой страны, знала о том, как отвоевывать трон?
Девушка поднялась по крутой винтовой лестнице. Верхняя комната оказалась на удивление уютной и выглядела обитаемой. Должно быть, принцы немало времени проводили здесь. И потому заботливая матушка втайне оборудовала ее всем необходимым. Расположенные по кругу узкие высокие бойницы смотрели на весь город. А вот крохотный балкончик, защищенный, однако, достаточно высоким ограждением с каменными балясинами, выходил прямо на дворцовый парк.
Девушка присмотрелась. Темно-зеленое шевеление в изумрудно-зеленой траве привлекло ее внимание – из лаза по одному выбирались люди, верные Мирджафару. Отсюда, сверху, рассмотреть любимого девушка не смогла.
– Должно быть, он меня и спрятал здесь, чтобы я видела, что происходит во дворце. Должно быть…
И больше ничего подумать Василике не успела – но нее донесся многоголосый крик. Мирджафар начал бой.
То был страшный рев десятков мужских голосов, как будто вырывающийся из пасти страшного зверя, крик берсеркеров. Его она слышала лишь однажды, в далеком детстве, когда страшные полуночные воины пытались напасть на замок, где она жила вместе с родителями.
Принц Мирджафар ворвался в зал, где трясся от страха новый владыка дворца, глупый Касым. До него, конечно, успели дойти слухи, что принц Мирджафар жив, вооружен и, более того, что он собрал стотысячную армию для того, чтобы вернуть себе трон.
Войско Касыма не насчитывало и пяти тысяч человек. Конечно, Мирджафар представлялся ему более чем грозным врагом – тем более что новый бей очень хорошо помнил, сколь велика преданность Мирджафара семье и на что он готов пойти для ее защиты.
Можно, конечно, не упоминать, что слухи эти распускал сам принц, вернее, немногие его верные люди. Народ же, который и боялся нового владыки, и не желал смены власти, с удовольствием подхватывал и увеличивал число воинов, превратив сотни в тысячи, а потом и в сотни тысяч. Принц Мирджафар более чем высоко ценил своих людей, был уверен, что каждый из них стоит доброй сотни глупых наемников, но не мог не смеяться, слыша, во что превращается пущенное им слово.
Мирджафар был уверен, что жители его страны с радостью примут возвращение к власти древней династии. Однако для этого следовало все же потрудиться…
Принц старался не думать сейчас о кипевшей вокруг битве – он отдался на волю своих инстинктов, пробираясь вперед и глазами разыскивая среди сражающихся наемников своего врага.
