Вдруг я нашла ответ. Подняв голову и посмотрев на окно в стене напротив, я увидела, что потоки дождя не прекращаются, и подумала: «Мне по силам изменить завершающий поворот в судьбе этой семьи». Сейчас все действительно казалось так просто, сущий пустяк. Когда я это осознала, таинственность вдруг рассеялась. Стало понятно, почему я пришла в дом на Джордж-стрит, почему меня выбрали и чего от меня ожидали.
«Пока Виктор Таунсенд был жив, он превратил этот дом для всех в кромешный ад», — говорила бабушка на второе утро моего пребывания в этом доме. Она говорила об «ужасных фактах», что-то в том роде, будто Виктор демон и он заключил сделку с дьяволом.
Теперь, разумеется, мне все ясно. Виктор Таунсенд, несправедливо опороченный братом и всем Уоррингтоном, исчез, унося с собой озлобление, горечь и разочарование. Отказавшись от работы в Шотландии и потеряв Дженнифер, поступив подло с Гарриет, а затем и со своим братом, Виктор, должно быть, ударился в крайности.
Сидя на диване и глядя отсутствующим взором на мокрое от дождя окно, я представила, что он возвращается домой совсем другим человеком, одержимым мыслью о мести. Он стал жестоким, необузданным и расправляется с теми, кто очернил его, мстит им за причиненные ему страдания. А было ли все так? Неужели Виктор во время долгого одиночества позволил мыслям о мести отравить свою душу и вернулся, твердо решив отомстить тем, кого он раньше любил?
Боже мой, было ли хоть зерно правды в словах моей бабушки?
Часы тянулись медленно. Я лежала на диване в том же положении.
И снова возвращалась к одним и тем же мыслям. Наверно, мне дано спасти если не Гарриет, то хотя бы Дженнифер от возмездия Виктора Таунсенда. Если он все-таки вернется, как мне представлялось, то должна же я как-то вмешаться и защитить Дженнифер от судьбы, которая ей предначертана. Неужели возможно перенестись в прошлое и изменить ход событий?
А если возможно, то что станется со мной? Дженнифер приходилась мне прабабушкой. Она родила моего дедушку. Но что произойдет, если мне как-то удастся вмешаться и остановить Виктора? Это будет означать, что мой дедушка так и не появится на свет. Если проследить до конца подобный ход мыслей, то не будет ли это означать, что я тоже перестану существовать?
Должно быть, мне придется сделать лишь один выбор — пожертвовать собой. Мне придется решить, как поступить — стоять рядом и наблюдать, как Виктор мстит своей семье, или вмешаться и остановить его. А если я предотвращу эту беду, то, значит, сама наложу на себя руки.
Эта загадка была подобно лабиринту. Я углубилась в неисследованные области своей души, узнала себя в доселе неведомом свете. И чувствовала, будто выскальзываю из телесной оболочки, поднимаюсь к потолку, парю в углу, смотрю вниз и вижу, как корчусь на диване. В состоянии полной свободы принимаю размеры атома или расползаюсь до величины паруса и плыву по просторам Вселенной.
А что если я составила ошибочное мнение о Викторе? Тогда могу совершить страшную ошибку, предотвратив близость Дженнифер и Виктора, двоих очень дорогих мне и красивых людей, а этот промах приведет меня к собственной гибели. Мой дедушка, мать, тетя Элси, дядя Уильям, три кузена, брат, я сама… Мы все исчезнем в одно мгновение. Вот к чему приведет моя попытка не дать Виктору совершить свое последнее преступление.
Но разве можно изменить историю? А что если я только обманываю себя? А что если это маниакальный бред человека, который несколько дней не спит, не ест и находится на грани нервного и физического срыва? Откуда мне знать?
Стук над головой разбудил меня, и я обнаружила, что лежу на полу посреди гостиной. Мне понадобилось немного времени, чтобы сориентироваться, а когда я стала соображать и услышала стук над головой, то подумала, что бабушке от меня что-то понадобилось или явился гость из прошлого. Я с трудом поднялась и направилась к двери.
В коридоре было темно. Лестница исчезала в мраке, который казался более непроглядным и грозным, чем когда-либо раньше. Тишина становилась осязаемой, она прилипала к моей коже и грозила схватить меня за горло. С трудом преодолевая каждую ступеньку, я думала: «Вдруг я права и Виктор вернется измученным человеком, жаждущим мести? Смогу ли я стоять рядом и наблюдать, как он издевается над теми, кто мне дорог, и хватит ли у меня смелости вмешаться, предотвратить трагедию и в то же время погубить себя?»
На верху лестницы я тяжело прислонилась к стене, ловя ледяной воздух. «Если возможно вмешаться, то каким образом?» При следующей встрече я покажусь им совсем реальной. И как же предотвратить безумный поступок Виктора? Может быть, один мой вид, когда я неожиданно появлюсь, спугнет его? Или мне удастся задержать его так долго, что Дженни сможет уйти? Как я это сделаю?
Я посмотрела в коридор, окутанный тьмой. Конечно же, стук доносится из ближней спальни. В комнате бабушки стояла тишина.
Прежде чем войти в эту роковую комнату, я подумала: «А что если я ошибаюсь? Что, если Виктор вернется домой опечаленный, мучимый чувством крушения надежд и будет добиваться любви? А что будет, если я вмешаюсь и помешаю безобидной любовной близости?»
Тысячи вопросов роились в голове и остались без ответов. У меня не было иного выбора, как войти в эту комнату и отдаться судьбе.
Глава 16
Снова комнату освещал ореол рассеянного света от невидимого источника. Переступив через порог, я почувствовала, что рядом со мной кто-то есть. Это была Дженнифер. Она вошла вместе со мной, хотя, видно, не догадывалась о моем присутствии. Дженнифер уставилась на платяной шкаф и на мгновение остановилась.
Сцена была до боли знакомой. В комнате все та же мистическая аура, за которой таились ужасы. Казалось, что тени нависли под странными углами, отчего комната обрела какой-то искаженный вид, будто она накренилась. Я не могла избавиться от наваждения, что оказалась в павильоне смеха. То место, где я… мы… стояли, пронизывал холодный сквозняк, он устремлялся к нам со всех сторон, пронимая до костей. Игра света лишила комнату красочности, наполнила ее контрастами белого, черного и серого. Все казалось странным, уродливым, будто во сне…
Мы с Дженнифер пошли вперед. Ее лицо как-то странно застыло, сперва она смотрела в одну сторону, потом в другую, ее взор снова возвращался к платяному шкафу. Видно. Дженнифер вошла сюда в поисках чего-то, хотя я чувствовала, что она знает, подозревает, что искомое находится в платяном шкафу. Нас обеих тянуло к нему, мы не могли оторвать глаз от его полированной поверхности, от его мерцающей текстуры, от блестящих медных замков. Дженни оглядела комнату, но я не последовала ее примеру, боялась, что могу что-то увидеть среди теней. Меня охватил такой ужас, что хотелось громко закричать. Наконец мы остановились перед платяным шкафом и почувствовали, как волосы на голове встают дыбом. Может быть, стоит повернуться и бежать с этого места, но надо было узнать, что находится в этом шкафу.
Я видела, как мы обе протянули руки. Бледная рука Дженни коснулась маленькой медной ручки, моя рука повисла, имитируя движение ее руки. Мы застыли в нерешительности. Дженнифер ухватилась за медную ручку и повернула ее. Мне показалось, что я упаду в обморок. На полу у наших ног виднелись пятна крови, а у основания шкафа дерево перепачкалось кровью, сочившейся изнутри. Не в силах остановиться, Дженнифер медленно открыла дверцу шкафа.
