Хуесосы блядь, – говорит голос.
Заебали блядь, румыноиды хуевы, – говорит голос.
Твари блядь, засранцы ебанные, – говорит он.
Засрали все, – говорит он.
Крупно – лицо отца Николая, который вот – вот потеряет сознание. Он ползет по ступенькам, и отключается прямо у приоткрытой двери. Мы видим, что в руке отца Николая – чемоданчик. Мы слышим, как включается телевизор. Шумы, потрескивания.
Инцидент с трагическими последствиями произошел в непризнанном Приднестровье, – говорит голос Кати Андреевой.
Колонна священников и прихожан православной церкви, – говорит она.
…протестующих против принятия закона о свободе проведения гей-парадов в Молдавии, – говорит она.
Прошла торжественным ходом от Кишинева до Тирасполя, – говорит она.
У оружейных складов в местечке Колбасна подвергшись вооруженному нападению, – говорит она.
Не опознанных людей, – говорит она.
В ходе инцидента выяснилось, что колонне крестного хода содействие оказывали, – говорит она.
Сотрудники специального православного агентства безопасности «Невский», – говорит она.
Саперы, шедшие впереди колонны и минометчики, замыкавшие ее, – говорит она.
Дали достойный отпор предполагаемым сторонникам проведения гей-парадов в Молдавии, – говорит она.
В ходе короткого боя оказалось также, – говорит она.
Что крестному ходу было придано воздушное прикрытие, – говорит она.
В то же время, есть жертвы, – говорит она.
Несколько десятков богомолок убиты, – говорит она.
Пропал также без вести представитель РПЦ в Митрополии Молдавской, – говорит она.
Отец Николай, в миру Николай Трофименков, – говорит она.
Ветеран войны в Афганистане и двух чеченских компаний, – говорит она.
Мы смотрим на поникшего отца Николая, после чего начинаем видеть ретроспективы событий, под аккомпанемент бубнежа Кати Андреевой. Мы видим колонну, идущую крестным ходом по пыльной летней дороге. Мост через Днестр, вдалеке – силуэты военных складов. Кресты, золотые хоругви, священнослужители… Внезапно один из них падает, из головы течет кровь. Фонтанчики пуль на дороге. Участники крестного хода выхватывают пулеметы, автоматы, начинают окапываться. Дальний план – пост миротворческих войск на мосту через Днестр. Разворачивается бронетранспортер, начинает хаотично стрелять как в колонну, так и в тех, кто на нее напал. Крупно – напряженное лицо отца Николая. Бубнеж Кати Андреевой.
…со сторо… е… то буд… но, как крестный хо… – говорит она.
…амо собо.., ико… сы, крест… – говорит она.
Сумасшедшие, богомолки… – говорит она.
О, богомоххххххх ок… перед пого… фхффхфхф, на случай минныхххх пол…, – говорит она.
А… ы… – говорит она.
Ретроспектива продолжается. Отец Николай, покрутив головой, бочком-бочком отстает от колонны, которая собирается идти на прорыв, и скатывается в канаву у дороги. Оттуда бежит к лесу. Поглядывает на часы, потом – на листочек, который держит в руке. Тяжелое дыхание. Мелькают деревья, трава, цветы. Синее небо Молдавии, облака, нависшие над Днестром, словно раздумывают – искупаться ли в зной…
Бегущая фигура отца Анатолия. Он сбрасывает с себя рясу и с разбега форсирует Днестр, что не так уж и трудно, здесь течение реки достаточно узкое. Перебравшись через реку, отец Анатолий – он плыл, держа в одной руке автомат, – бежит к лесочку на другом берегу. Скрывается там. Камера разворачивается. Мы видим ожесточенный бой колонны крестного хода и нападающих. Те установили на холме над дорогой пулемет и активно обстреливают богомольцев. Внезапно один из священнослужителей вскакивает и с криком бежит на холм.
Ебана в рот!!! – кричит он.
Ловко, как обезьяна, забирается на холм и закрывает собой пулемет. Фонтанчики крови из тела героя. Искаженные страхом лица нападающих. Камера разворачивается. Мы видим вдалеке фигурку отца Анатолия, бегущего рысцой. Камера нагоняет его, как дух злого монстра, или оператор к/ф «Властелин колец» (что в принципе одно и то же, – прим. Сценариста). Дрожащая картинка (мы видим все как бы глазами отца Анатолия) – план, нарисованный ручкой на бумажке. Вдалеке – какие-то каменные плиты. Это напоминает вход в разрушенное оборонное сооружение Советской Армии. Табличка. На ней написано.
«Оборонное сооружение Советской армии, вход воспрещен!»
Становится громче и отчетливее бубнеж Кати Андреевой.
…ое дело не пизд… и… ать мусссссфффххххцццц… муссцццороввв… в… ровожденииии – говорит она.
….. ууууюшка,… а я… не… ы… – говорит она.
…ооооолько вот в……. иднестровье не знаю как… – говорит она
…аком, – говорит она.
…шние ментццццццыыы… ас,… ак тв… ссссслужат, – говорит она.
…аасссс.. едь мно… единяе… оворит она.
Поооославиеееее уууховввооосць, – говорит она.
…. ааааачит, верси… циальна…. така… – говорит она.
…итрополия прооооооив жооооопниооов пошшшцццссслаааа… рестны… ход…, – говорит она.
…ак приблизиммммммууу… склада…,…. еата проведу…… ацию, – говорит она.
…том со святын…., – говорит она.
…ратно в Кишинё…, – говорит она.
.. цидент, способный спровоцировать войну, – говорит она.
…нгтон потребовал от Москвы объяснений касательно серии взрывов на военных склада… – говорит она.
…темы ПРО ЕС приведены в состояние боевой готовности, – говорит она.
На что Кремль уже объявил о полной боеготовности систем доставки ракет средней даль… – говорит она.
…риарх Кирилл благословил воинство на смертный бо… – говорит она.
Мы видим все так, как если бы играли в компьютерную игру.
Вход в заброшенную базу ПВО, двери, болтающиеся на велосипедном замочке… Дверь с грохотом слетает, мы видим узкий тускло освещенный коридор, все это очень напоминает советский военкомат – мишень в виде воина НАТО, расписание дежурств, покрашенные во что-то отвратительно зеленое стены… Портрет воина отличника на плакате, знаки отличия у него на груди… Несколько гильз и, почему-то, черное пятно на полу. Провода, куски штукатурки… Это напоминает пейзаж из «стрелялки», декорации фильма кумира советских Непростых Интеллигентов Тарковского, или обычного советского учреждения, в котором деньги украли, и ремонт не сделали.
Общий план фигуры отца Николая.
Он разворачивается к двери, протягивает там что-то – подкованный сериалами «Братаны», «Братаны-2» и «Братаны-3» зритель понимает, что речь идет о растяжке, – и бежит внутрь помещения. За спиной взрыв, мы понимаем, что растяжка была установлена не зря. Мы видим, как в левом верхнем углу экрана медленно пролетает что-то оторванное… Это человеческая кисть… Преследователю не повезло… Крутой спуск по винтовой железной лестнице… Промышленный подземный пейзаж… Снова дверь на велосипедном замке… (то есть, все как в Советском Союзе – вроде бы и внушительно, и помпезно, а на самом деле – через жопу и на соплях – В. Л.). Нога выбивает ее…. Время от времени камера разворачивается и показывает нам растяжки, которые ставит отец Николай… Взрывы… Помещение, куда ворвался священник. Это заброшенный пульт управления ПВО. Почему-то, все приборы в исправности, все горит, мы видим, как на экране. Крупно – листок с записанным заданием Патриарха.
