Она, словно слепая, врезалась в дверь своего офиса, и та открылась под нажимом ее груди. Она присела на кончик стола и уставилась в пол, крутящийся под ногами, потом она села в кресло и вскрыла следующее письмо.
«Дорогой Билли Бинбэг, — начиналось письмо, написанное корявым почерком. — Я тебя люблю, радость ты моя! Я тебя обожаю, дорогой мой, ты принадлежишь мне. Я молюсь о тебе день и ночь в своей келье, и я…»
Чернила расплылись огромной кляксой. Все вокруг потемнело. Она услышала лишь небольшой шум, когда ее подбородок коснулся стола, ударившись о поверхность. Послышался шум какой-то струи, как будто лилась кровь из мертвого сердца цыпленка или какой-то другой птицы. А потом наступила тишина и темнота.
Глава сорок шестая
На Пятой авеню за огромными окнами офиса Палмера постепенно темнело. Палмер стоял, наблюдая, как текут потоки машин, как они сливаются воедино и рывками двигаются вперед, собираются вместе и застывают без движения, а гудки и сигналы разрывают на куски мир и тишину вечера.
Он медленно вернулся к столу. Комната была длинной. Он как-то решил, что не станет целый день сидеть за столом, а будет прохаживаться по кабинету и тогда ему, может, удастся с девяти до пяти часов прошагать примерно десять миль.
Он взглянул на кипу бумаг в стопке «исходящие». Это результаты послеобеденного труда. Бумаги заберут через несколько минут, как уже произошло в обеденное время с теми, что он просмотрел утром.
Его корзинка для «входящих» была пуста, что выглядело странно.
В этот момент мисс Зермат вошла в кабинет. Она всегда входила сюда по своей методе — задом. Она не могла сделать иначе — ее руки были всегда полны кипами бумаг, которыми предстояло заниматься ему. Кстати, нужно связаться с этим Спитцером, автором запомнившихся ему теоретических выкладок насчет вышивки бисером.
— Сейчас уже шестой час, мисс Зермат.
Он с ужасом увидел, что она принесла огромное количество новых бумаг, которыми ему предстоит заняться.
— Надеюсь, ничего срочного?
— Самые обычные бумаги, мистер Палмер.
Она все вывалила в корзинку «входящие». Потом забрала «исходящие» и вышла из комнаты. Казалось, она не обратила внимания на реакцию Палмера.
Он снова уселся за стол, хотя и не собирался заниматься новыми поступлениями. Это на завтра. Он хочет пойти домой, поужинать, поговорить с Эдис и детьми, провести спокойный вечер, почитать книгу, рано лечь спать и хорошо выспаться. Его жутко расстроил тот факт, что бисер, которым он должен был назавтра вышивать красивым узором, уже принесен и теперь его придется метать. Но пусть вылежится. Бисера становилось слишком много, стол был завален. Никому нет дела до того, что он устал, что ему надоело работать.
Палмер продолжал сидеть и смотреть на корзинку «входящие». Он взял всю пачку бумаг и красным фломастером прочертил продольную линию. Крохотная красная точка отпечаталась на краю каждой страницы. Потом Палмер вышел из кабинета, быстро прошел вдоль почти пустого коридора. Он разделил все бумаги на пять неравных кучек и оставил каждую из них в разных офисах в корзинах «входящие».
Он вернулся к себе в кабинет, никто не заметил его выходки. Постоял в дверях. Он ждал, чтобы кто-то окликнул его. Чтобы кто-то увидел, как он нагло нарушил выработанную годами систему.
Через двадцать четыре часа Палмер убедится, что некоторые из этих бумаг уже побывали в работе и работа с ними проведена так же хорошо, как он это смог бы сделать сам. А мог быть и другой вариант: бумаги снова окажутся на его столе, он поймет это по незаметной красной метке. Впрочем, вернутся лишь немногие из них. Он разбросал бумаги по разным офисам без всякой логики, в этом был ряд положительных моментов.
Он увидел, что уронил одну из бумаг, наклонился, поднял ее с пола. Это был плотный пакет сероватого цвета, содержавший приглашение на ужин, который давал какой-то банк в честь своего президента, уходящего в отставку. Чистой воды формальность. Почему вдруг какой-то банк пожелал пригласить Палмера к себе на прием? Может, они боялись его и ЮБТК?
Он вернулся к своему столу и собрался было бросить приглашение в мусорную корзину, но заметил, что на нем было написано — «Пожалуйста, дайте ответ». Он сел за стол и уставился на приглашение.
Джинни Клэри, возможно, будет там, потому что это по ее профилю. Он поправил себя, не «возможно», а обязательно, она непременно будет на этом обеде.
Он открыл записную книжку и обнаружил, что в этот день свободен.
Глава сорок седьмая
«Тандерберд» Гарри Клэмена стоял у тротуара перед зданием, где находился офис радиостанции. Для этого времени года сегодня было прохладно, но по лбу и щекам Гарри катились капельки пота. Несколько более крупных капель собрались у него в ямочке подбородка, похожей на впадину. Он промокнул лицо носовым платком. Но не переставал следить за прохожими.
Частный детектив первым заметил Гарри.
Открыв дверцу «тандерберда», сел рядом с ним.
— Я вовремя прибыл, — пробормотал он.
Гарри с опаской посмотрел на детектива. Ему порекомендовали этого человека в качестве хорошего и неболтливого специалиста. Рекомендовали весьма высокопоставленные люди. Они сказали, что он может справиться с любой работой. «Он выглядит вполне компетентно», — решил Гарри. Небольшого роста, но весьма крепкий. Он мог бы играть в защите: такими длинными, как у обезьяны, руками легко блокировать любой удар. Плоское лицо похоже на покрытый синяками кусок бекона. Русые волосы, очень коротко подстриженные, похожи на жесткую щетку. Гарри был уверен, что в прошлом этот бандюга влетел на полной скорости в стальную дверь!
— Итак? — спросил он.
Детектив слабо улыбнулся, почти не раздвигая свои плоские бледные губы.
— Я ущучил эту сучку вместе с итальяшкой, — начал он. — У меня есть все, кроме фотографий, но, если нужно будет, я смогу их достать.
— Когда вы сказали, что «ущучили», — прервал его Гарри, — что вы имели в виду?
Он не спеша промокнул платком лоб.
— Я видел, как они встречались почти каждый день. Я записал на пленку их телефонные разговоры. У меня есть свидетель, которому нужно заплатить. Разве этого мало?
Гарри помолчал. Он почти не думал о том, какие ему будут нужны доказательства, чтобы убедить Винни Бига, что, если дело дойдет до суда, он его выиграет и что тому придется раскошелиться, чтобы Гарри держал язык за зубами.
— Фото могли бы здорово помочь, — сказал он и почувствовал, как снова взмок лоб. — Если будут фото, тогда не нужны другие объяснения, не так ли?
— Одно фото стоит десяти тысяч слов, — торжественно заявил детектив.
— Но в данном случае они стоят всего лишь пять тысяч долларов. Да или нет?
— Какие фотографии вы хотите?
