— Итак?
— Есть ответ, вероятный на восемьдесят процентов. Пауков используют для псевдожидких управляющих цепей.
— Чего? — не понял правитель.
— Когда были созданы первые атомные реакторы? — ответил вопросом на вопрос Стигмастер.
— В середине двадцатого века.
— В России, — уточнил старец. — После выработки ресурса их не удалось демонтировать. Под воздействием радиации все металлические детали стали хрупкими и рассыпались от малейшего прикосновения. В том числе и содержимое приборов.
— При чем тут наш подземный реактор?
— В ПЛДА-95 применены псевдоживые системы управления. Все проводники сделаны из специального пластика. Точнее, из цепочек сложных молекул. Они уступают металлическим по проводимости и прочности, но зато ведут себя как жидкость высокой вязкости. Это позволяет прокачивать синтетические провода через управляющие элементы в процессе их работы, а затем отфильтровывать разрушенные молекулы, заменяя их свежими. При такой конструкции надежность системы оказывается не меньшей, чем у древнеегипетских пирамид.
— Ну и что?
— Как что, Найл? Лучевой реактор потребляет в день до килограмма этого пластика. А после отлета людей с Земли производство пластмасс остановлено.
— Ты хочешь сказать… — начал догадываться правитель.
— … что хитин насекомых имеет близкие потребительские качества.
— Не понял… Что ты сейчас сказал?
— Из хитиновых панцирей смертоносцев можно получать материал, необходимый для работы управляющих цепей реактора.
— Вот это да… — присвистнул правитель. — Только этого нам и не хватает.
* * *
Еще далеко до квартала жуков Найла встретил Доггинз вместе с двумя из своих двенадцати жен. Селиму, которая держала в руках кувшин и стаканчик, правитель вспомнил сразу, а имени другой, высокой и золотоволосой, он не знал.
— Не хочешь ли перекусить с дороги, Посланник Богини? — После памятного судилища во дворце Скертоносца-Повелителя Доггинз не рисковал обращаться к правителю по имени.
— У тебя нашлись материалы о ядерных взрывах? — игнорировал Найл вопрос слуги жуков. Он не считал нужным избавлять своего бывшего друга от мук совести за предательство. В тот день, когда людям грозила смертельная опасность, слуги жуков сделали свой выбор, и теперь правитель не доверится им никогда.
— Нашел. Почти шесть часов пленки.
— Хорошо. Приготовь те, что пострашнее. Минут на двадцать. — Найл шагал по улице, не обращая внимания на суетящегося рядом Доггинза. Женщины семенили следом. Давным-давно попавшие в дом к слуге жуков, смиренные и послушные, они разительно отличались от воспитанниц пауков, привыкших командовать, а не пресмыкаться.
Правитель оглянулся, подозвал темноволосую Селиму:
— Налей стаканчик, в горле пересохло.
— Пожалуйста, мистер Риверс, — назвала она Найла именем, под которым он когда-то вошел в их дом.
— Спасибо, — улыбнулся ей Найл. — И идите к себе. Больше мне ничего не понадобится.
— Да-да, — подтвердил Доггинз. — Идите.
Найл кивнул женщинам на прощание и пошел дальше.
— Тебя хотел увидеть Хозяин, Посланник Богини, — нагнал правителя слуга жуков. — Он ждет тебя в кинозале.
— Проводи, — коротко приказал Найл.
В обширном зале Хозяин находился один. На экране черно-белые винтовые самолеты с воем падали в пике и роняли оперенные болванки бомб. Далеко внизу высокие каменные дома безмолвно превращались в серые тучи разрывов. Внезапно один из самолетов резко подпрыгнул на маленьком, с виду совсем безобидном облачке. Крыло бомбардировщика метнулось в сторону, а сам он закувыркался в беспорядочном падении. Пленка оборвалась, замелькали пятна, крестики. Потом появилась зеленая роща. Колыхались на легком ветерке листья деревьев, порхали над кронами птицы. Мирная, идиллическая картинка, совсем не во вкусе жуков. Найл едва открыл рот, чтобы поздороваться, как промелькнул серебристый реактивный истребитель. Поперек рощи за долю секунды вздулась многометровая огненно-красная стена. На опушку выскочил объятый пламенем человек, стал кататься по земле, вскочил, снова упал и больше не двигался. Огненная стена медленно оседала, обнажая, черные дымящиеся ветви.
— Я рад тебя видеть, Посланник Богини, — сказал Хозяин.
— Я тоже рад тебя видеть, — откликнулся Найл.
На экране реактивная установка быстро смешивала с землей аккуратные, словно игрушечные, коттеджи, окруженные длинными ухоженными грядками.
— Я приказал уложить твою служанку спать, — сообщил Хозяин. — Она очень устала. Надеюсь, ты простишь мою вольность?
— Благодарю тебя за заботу о Нефтис, — столь же церемонно ответил Найл.
— Ты только посмотри, как это красиво, — предложил Хозяин.
В основании стройного, сплошь застекленного и оттого похожего на хрустальный, небоскреба грохнул взрыв, разбрасывая куски металла, осколки стекла и гнутые балки. Прошло насколько секунд. Казалось, небоскреб выдержал, устоял. Но тут здание дрогнуло и стало оседать, одновременно заваливаясь набок, все быстрее и быстрее, пока не охнулось на крыши близстоящих домов. Место трагедии укрыла туча пыли.
— Всякий раз, когда я вижу все это, — мрачно проговорил Хозяин, — то вновь уверяюсь: люди — маньяки разрушения. Они превратили нашу планету в дурдом, они уничтожали, убивали, взрывали! Они не имеют права даже на малейшую власть, потому что опять начнут крошить, взрывать и убивать. Но только за всю свою долгую жизнь мне так и не удалось понять, почему после людей, маньяков разрушения, нам остались не руины, а оазисы, крепости, города. Даже город, в котором мы живем, построен не нами и не пауками. Он оставлен нам людьми. Из разговора с твоей служанкой я понял, что под нами, в земле, существует еще один город, возможно более величавый, чем наш. Откуда он, Посланник Богини, кто его создал, если человечество умело только уничтожать?
Найл смотрел, как киношная артиллерия вела огонь куда-то в сторону заводских труб, и впервые заметил не то, чем попрекали людей жуки, пауки и даже Стигмастер, он увидел не манию разрушения, которую постоянно тыкали ему в нос, которой обосновывали право пауков на владычество. Он впервые заметил, что люди уничтожают не созданное кем-то другим, а то, что создавали сами. Он вспомнил, что на месте разрушенных городов каждый раз вырастали новые, еще более красивые и величественные. Люди, улетевшие к звездам, оставили после себя не испепеленную пустыню, не изрытые воронками развалины. Они оставили города, дороги и даже исправно работающие реакторы.
Хозяин ждал ответа. Зная, что жуки не отличаются столь же безмерным терпением, сколь смертоносцы, Найл решил поторопиться с ответом, пусть даже не успев его достаточно обдумать:
— Люди не являются разрушителями, Хозяин. Люди любят строить, а не ломать. Просто строятся города медленно и тихо, а взрываются быстро и шумно. Поэтому пленки запомнили именно разрушение… — Правитель, конечно, чувствовал, что слова его не совсем соответствуют истине, но все же он делал шаг к истине, а не от нее.
