Книга Перстень чернокнижника - Антон Грановский

Путь от Патриарших прудов до Зоомузея занял у Жени сорок минут. На работу она поспела вовремя. К удивлению Жени, другие уборщицы сегодня на работу не вышли. Одна заболела, другая взяла отпуск за свой счет и уехала к свекрови в Ростов, третья уволилась, четвертая просто не отвечала на телефонные звонки. После ухода смотрительниц Женя оказалась в огромном музее одна-одинешенька.

Работы было невпроворот. За окном стремительно темнело. Лишь три часа спустя, когда на землю опустилась ночная мгла, Женя позволила себе передохнуть. Устало опустившись в кресло, она решила повторить заклинания, которым научил ее Валентин Иванович. Но вдруг с ужасом поняла, что все позабыла. Волнение было тому виной или еще что-нибудь, но в голову не приходило ни строчки.

«Пропала!» — с упавшим сердцем подумала Женя. — Пропала сама и погубила Игоря! Господи, что же теперь делать?»

Где-то в глубине музея что-то негромко щелкнуло, словно кто-то открыл оконную створку. Женя уставилась на щиток сигнализации, ожидая, что вот-вот загорится одна из красных лампочек. Но ни одна лампочка не зажглась, и тишину музея не потряс вой сирены.

Женя подумала, что ей шум послышался, и тут опять — на этот раз весьма отчетливо — раздались над ее головой шаги. Кто-то ходил по второму этажу.

«Нет, — подумала Женя. — Не хочу! Не хочу!»

Но вместо того чтобы броситься к двери, ведущей на улицу, она посмотрела на часы. Без двух минут двенадцать. У нее в запасе было еще две минуты, чтобы подняться на второй этаж. И Женя больше не раздумывала. Она уже встала с кресла, когда в комнате погас свет. Женя ожидала этого и почти не испугалась. Музей был обесточен и погрузился во тьму. Женя порылась в столе охранника и нашла фонарь. Не ахти какое утешение, но все-таки…

«Главное — не бояться, — внушала себе она, поднимаясь по лестнице. — Помни, что сказала тебе тетя Матильда: будь смелой, и у тебя все получится. Главное — не бояться».

Однако, вопреки заклинаниям, боялась Женя отчаянно. Поднимаясь по лестнице, она вдруг вспомнила свое выступление на школьной сцене — это было классе в третьем или четвертом. Когда она поднималась на сцену, у нее, точно так же, как сейчас, тряслись поджилки. И точно так же, как сейчас, она себя уговаривала: «Главное — не бояться». Однако самовнушение не помогло абсолютно. Когда Женя читала стихи Пушкина, голос ее дрожал, как лист на ветру… Но самое обидное было потом.

Когда она спускалась со сцены, ей на секунду показалось, что все было хорошо. И что со своим страхом она успешно справилась, и голос ее дрожал вовсе не так уж сильно — и, в общем, никто этого не заметил. И тут она лицом к лицу столкнулась с классной руководительницей.

Вместо слов утешения или ободрения та холодно сообщила: «Ремизова, я никогда не думала, что ты такая трусиха. Ты дрожала как заячий хвост. Мне за тебя стыдно».

И мир рухнул. Женя почувствовала себя несчастным уродом, не способным ни на что. И она поняла, что никогда больше не сможет подняться на сцену — ни на эту, ни на какую-либо другую. «Вероятно, это не для меня», — сказала себе Женя.

И вот, двенадцать лет спустя, она вновь поднимается по лестнице навстречу своей судьбе, и сердце ее отчаянно бьется в груди. Шаг… Еще шаг… Вот лестница кончилась и впереди — дверь, ведущая в зал…

Женя вошла в зал и замерла, прислушиваясь… Ни звука, ни вздоха.

— Эй, — тихо позвала она. И снова прислушалась, стараясь уловить хотя бы намек на чье-то присутствие. Где-то далеко, по ту сторону реальности, в которую попала Женя, за черным, затянутым плотными жалюзи окном проехала машина… Потом еще одна… И больше ничего.

— Здесь есть кто-нибудь? — крикнула Женя и поежилась, испугавшись собственного голоса, так зычно и гулко он прозвучал. «Прямо как в склепе», — подумала она.

Она прислушалась — ответом ей была тишина.

— Эй, я пришла! — сказала она. — Вы здесь?

Сначала Женя услышала легкий шорох, а затем сипловатый мужской голос произнес:

— Ты принесла перстень?

Голос показался Жене знакомым. Но времени на то, чтобы копаться в памяти, у нее не было. Она кивнула и сказала:

— Да.

В руке мужчины вспыхнул фонарик мобильного телефона. Женя зажмурилась и периферийным зрением увидела черную руку, протянувшуюся ей навстречу.

— Отдай его мне, — властно проговорил мужчина.

Женя достала из кармана перстень и крепко сжала его в кулаке.

— Я хочу увидеть Игоря, — с вызовом сказала она. — Вы обещали, что приведете его. Где он?

— Он здесь.

— Но я его не вижу.

Лучик фонарика скользнул вправо, и Женя едва не вскрикнула — в правом углу, прямо на полу, сгорбившись и уставившись невидящими глазами во тьму, сидел Игорь Соболев.

Женя бросилась было к нему, но властный окрик ее остановил:

— Стой на месте!

Женя замерла. Луч фонарика снова заставил ее зажмуриться.

— Итак, ты видела, что он здесь, — сипло сказал мужчина, сидящий на стуле. — Я не обманул тебя. Теперь ты можешь отдать мне перстень?

Женя вдруг заколебалась.

— Однажды я уже отдала кольцо, — сказала она. — Но тот, кому я его отдала, просто исчез. Откуда я знаю, что вы не поступите так же?

— Ты не можешь этого знать. Но ты можешь верить. В любом случае ничего другого тебе не остается.

Пальцы Жени дрогнули, но она не разжала кулак.

— Сначала расскажите мне! — потребовала она.

— Что именно ты хочешь услышать?

— Все! Как вы похитили Игоря? Северинский был с вами заодно?

Мужчина усмехнулся.

— А ты любопытна. Что ж… Ты сама болтала каждому встречному, что от тебя сбежал жених. Мне об этом рассказала твоя бабка Матильда. — Мужчина снова усмехнулся, и Жене показалось, что во тьме блеснула полоска его зубов. — Кстати, весьма оригинальный способ избавиться от невесты! Нужно будет взять на вооружение. Потом я узнал, что ты отправилась за ним. И тогда я понял — это настоящая любовь. Ну или что-то вроде того. Я приехал в Москву, выследил этого слизняка Соболева и похитил его. Как видишь, все просто.