Книга Гарпия - Генри Лайон Олди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
– Аркан непрерывно раскачивают. Каждый, проходящий мимо, считает своим долгом дернуть его. Вновь и вновь слепой орел, нахохлившись, хлопая крыльями, восстанавливает рановесие. Тугр-охотник дергает аркан чаще других. Перед сном, после пробуждения. Когда орел задремал. Когда он хочет есть. Когда молчит. Всегда. И опора качается, грозя опрокинуть тебя в неизвестность.
Тихоня вскрикнул по-человечески. Топчась на месте, кречет щелкал клювом, нервничал, толкался в прутья клетки. Черные когти впились в брусок дуба, оставленный для забавы птицы. Послышался неприятный хруст.
– Я уже заканчиваю. Всякая пытка должна иметь перерывы. Иногда тугр гладит орла, снимает клобучок, ласково говорит с пленником – и дает кусочек мяса. Но дает не просто так. Потянувшись за едой, голодный орел должен сесть на руку, защищенную перчаткой. На этом благотворительность заканчивается. Снова аркан, мрак и зыбкость. Снова голод. И – рука с подачкой. Месяц, и ты выучиваешь урок до конца твоих дней. Перчатка и лицо хозяина – покой и еда. Все остальное – ночь и мука. Теперь ты, орел, вернешься, даже побывав в небе, даже убив дичь; вернешься на руку-владычицу за милостыней…
– А гарпия? – осмелился напомнить Кристиан.
– Давным-давно, тысячу лет назад, когда я чирикал глупости, Абдляр Ниразхалла предложил коллегам эксперимент. Он хотел приручить гарпию. По орлиной методе. В горах Шеш-Бед есть два-три поселения гарпий… Мы воевали с гарпиями, считая их полулюдьми. Тугры были последовательней. Они отказали гарпиям во всем человеческом, полагая их птицами. С птицами не воююют. Их уничтожают, терпят или приручают.
– И что?
– И ничего. В смысле, ничего не вышло. Аркан, клобук – полный крах. Месяц, два, пять. Постыдный конфуз. Гарпия отказывалась принимать охотника, как избавителя и хозяина. Абдляр потом сказал мне, что узнал секрет. Гарпии – другие. Не вполне птицы, не до конца люди. Я решил, что он говорит о внешности. И ошибся. Он говорил о скрытом. Мы с тобой помним о вчерашней пытке, как если бы она творилась сегодня. Мы боимся завтрашней пытки, как если бы она происходила сейчас. Боль, ужас, мука. Терзания. Нынешняя пытка стократ усиливается яркой памятью о прошлой и кошмарным предчувствием будущей. У гарпий – иначе.
Дидель замолчал. Ловко орудуя шилом, наметил места для розеток под драгоценности. Позвенел бубенцами, прислушался. Подтянул язычок у самого маленького. Кристиан не торопил сокольника.
– Гарпии помнят, что было с ними вчера. Гарпии понимают, что произойдет завтра. Но их память и понимание свободны от чувств. Абсолютно. Не огонь, но холодная сталь. Усиления не происходит. Абдляр называл это отсутствием якорей. Верней, так называли это гарпии в разговоре с Абдляром.
– В разговоре?
– Ты не ослышался. С тех пор тугры полагают гарпий равными себе. Другими, но равными. Лишь равный способен не стать рабом, если не хочет. Рабом страсти, мечты, воспоминаний; рабом живого хозяина. Обучая птицу, помни: она – не друг тебе. Столкнувшись с хомобестией, знай: в ней может оказаться больше человеческого, чем кажется на первый взгляд. Но тогда…
Дидель встал, сотрясая лавку.
– Что тогда, мастер?
– Тогда нечеловеческое будет выглядеть страшнее.
– Или вовсе перестанет замечаться, – рискнул предположить Кристиан.
– Тем хуже для тебя. Однажды оно все-таки станет заметно. А ты окажешься не готов. Правило третье, мой любопытный друг: никогда не смотри птице в глаза. Во-первых, ты не увидишь когтей. Во-вторых, кто-то из вас обязательно испугается. А это опасно…
* * *
Поутру глазам лавочников, домохозяек и ребятни, обитавших в окрестностях Веселого Тупика, предстала неординарная картина. По Кладбищенской улице шагом ехал всадник с песьей мордой. Восседая на мышастой кобыле турристанских кровей, псоглавец был облачен в мундир лейб-стражника. На макушке красовалась форменная треуголка – бант, галун, перья страуса.
Золотая кисть, как требовал устав, висела сбоку, щекоча бахромой краешек пасти.
Парика всадник не носил. Временами он снимал треуголку – вытереть пот со лба, либо помахать хорошенькой белошвейке, высунувшейся из окна. Тогда острые собачьи уши высвобождались и смешно торчали вверх. Однако зубоскалить по этому поводу никто не спешил. Такие уши хорошо слышат, а такие клыки славно грызут.
В поводу он вел за недоуздок вторую кобылу – пегую, в диковинных светло-лиловых разводах. Окрасом кобыла напоминала малабрийскую зебру, полинявшую от дождей, или скульптуру из орнаментального мрамора. Судя по философскому спокойствию лошади, весы склонялись в пользу статуи.
Заседлали пегую странно. Ее спину, поверх обычной попоны, венчало толстое одеяло из верблюжьей шерсти, сложенное вьюком. Две подпруги надежно фиксировали одеяло. Стремян у импровизированного седла не наблюдалось.
Псоглавец подъехал к перекрестку, остановился возле углового дома и стал ждать. Терпения Доминго, сыну Ворчака, было не занимать. Только оно ему не понадобилось, терпение.
– Куда?! Не пущу!
Окно на третьем этаже открыли с рассветом. Голос бабушки Марго далеко разносился по улицам. Что ответили бабушке, осталось тайной. Но ответ сердобольную старушку не удовлетворил.
– Какие занятия? Тебе лежать надо! Сил набираться, бульончик пить…
Доминго оскалился, ухмыляясь. Пророчества капитана Штернблада, из-за которых он и приехал сюда, захватив вторую лошадь, сбывались.
– Упр-р-рямица, – рыкнул он.
– Горе мое, дитё неразумное! Куда она денется, твоя наука?
Бабушка Марго привыкла опекать внуков. Хоть своих, выросших и разлетевшихся по свету, хоть приемных. Опека являлась стержнем ее жизни. Забери, и женщина – марионетка с оборванными нитями – грудой тряпья ляжет на землю. Сейчас Келена в полной мере ощутила на себе всю мощь самоотверженной заботы. Наседка, будто цыпленка, загоняла орлицу в курятник.
Надо сказать, орлица сопротивлялась с большим трудом.
– Да куда ж ты пойдешь, деточка?! Ножками тебе не дойти…
Нашла коса на камень. «Деточка», мать двоих взрослых сыновей, не желала пропускать ни единого дня занятий. С постели встать смогла? Значит, должна быть в университете. Но убедить в этом бабушку оказалось не легче, чем снискать расположение профессора Горгауз.
Бабушка точно знала, что необходимо крылатой подопечной. Покой, здоровая пища и лечение. Да-да, лечение! И никаких Универмагов!
– Пожалей себя, маленькая! У тебя ж вся жизнь впереди! Никто тебя там не ждет… Только через мой труп!..
Голос бабушки затих в недрах дома. Пару минут спустя из дверей на улицу вышла Келена – в новом платье из темно-карминового шелка. От любимого декольте гарпия отказалась: строгий воротничок был застегнут под самое горло. Келена не желала демонстрировать синяки окружающим. Желание здравое, но плохо реализуемое – вся правая сторона лица представляла собой сизый отек. Глаз заплыл, черной маслиной блестя между опухшими веками.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Гарпия - Генри Лайон Олди», после закрытия браузера.