Кантра пощупала ворс, как ей было предложено, и обнаружила, что парнишка прав в отношении тактильных достоинств ковра. К сожалению, он был совершенно не прав в отношении его привлекательности, поскольку расцветкой он напоминал оранжевый сигнал тревоги. Она отвернула край и посмотрела в обратную сторону. Машинного производства, прочный, ничего особенного, что бы его рекомендовало – и цвет, решительно говорящий не в его пользу. Она со вздохом повернула край обратно.
– Интересно, – сказала она, – не найдется ли у вас менее… энергичной расцветки.
– Торговец, я в отчаянии. Цвет – отличительная особенность именно этих ковров. Вот если торговец изволит подняться на ступень выше, мы можем предложить вот этот…
Он перешел чуть дальше вдоль прилавка, демонстрируя ковер чуть большего размера, сотканный из различных розовых нитей. Ученик отвернул уголок до того, как она успела положить ладонь на ворс, демонстрируя ей изнанку.
Опять-таки машинное производство. Кантра протянула руку, отвернула уголок обратно и провела рукой по ворсу.
Жесткий и неприятный, обрезан чересчур низко. Она вздохнула и сделала шаг от прилавка, задумчиво остановив взгляд на лице паренька.
– Сударик, похоже, у вас нет ковров, которые вы желали бы мне продать.
У него хватило совести покраснеть: круглые щеки потемнели.
– Торговец, вы же сами попросили показать вам дешевые ковры.
Она взмахнула рукой, отметая эти слова.
– Вы меня неправильно услышали, сударь. Я хотела посмотреть прочные, уютные и практичные ковры за хорошую цену. Меня не интересуют произведения искусства, равно как и ковры настолько хлипкие, что потеряют все свои узлы при первом контакте с каблуком. Однако я вижу, что вы не можете меня удовлетворить. Я поищу в других местах. Хорошего вам дохода.
Она ушла, оставив густо покрасневшего ученика смотреть ей вслед. Кантра вздохнула. Это был старый прием: вести покупателя к товарам с самыми высокими ценами под тем предлогом, что не можешь показать ничего подходящего на уровне более низких. Паренек использовал его не особенно умело и скорее всего заработает выволочку от своего учителя за неуклюжесть. Тем хуже для него. Светлые торговцы, будучи вынужденно законопослушными, не должны прибегать к подобным уловкам, пусть даже светлый вариант этой игры больше похож на салонные фокусы, поскольку на кону стоят всего лишь деньги. Та же игра, разыгранная в Темном порту, вполне могла бы вестись на жизни и корабли.
В следующей ковровой лавке покупатели были – и неудивительно, если они все сначала заходили к парнишке с говором Пузыря. Старшая продавщица за прилавком адресовала ей быстрое движение пальцев – «сейчас подойду», – на которое Кантра ответила кивком. Побродив по выставленным коврам, не требовавшим объяснений продавца, она обнаружила два возможных: оба машинного производства, прочные и мягкие на ощупь. Один темно-синий, другой – спокойные зеленые тона. К тому моменту, когда старшая продавщица подошла к ней, Кантра уже выбрала зеленый, при условии, что цена и скорость доставки ее устроят.
– Торговец, чем могу служить?
У продавца оказался приятный выговор Центра и милое выражение лица. Ее поза и движения говорили, что она рассматривает эту сделку, как самую важную на весь день, и она открыто смотрела на Кантру ясными карими глазами.
– Меня интересуют хорошие практичные ковры, – сказала Кантра со спокойной улыбкой. – Они не обязательно должны быть произведениями искусства, но непременно прочными и приятными для глаза и ноги.
Женщина ответила ей улыбкой и подняла руку, чтобы погладить ворс синего ковра.
– У торговца хороший глаз. Этот и вот этот, – тут ее ладонь переместилась на зеленый ковер, – наши самые прочные товары. Как вы видите, они оба прочные, – умелое движение руки приподняло край зеленого ковра, – но машинного производства, конечно. Они обработаны пыле– и грязеотталкивающим средством стандарта САТА: чтобы очистить ковер, его надо просто вытряхнуть. А еще, как вы видите, все наши ковры имеют по углам противоскользящие накладки, для дополнительного удобства и безопасности.
– Ковры нравятся, – сказала Кантра, отворачивая угол синего и проводя пальцем по противоскользящей накладке. – При таком хорошем качестве, боюсь, они окажутся мне не по карману.
Старшая продавщица улыбнулась.
– Не может быть. За пол-ящика каждого я прошу всего шестьсот каролов.
– Увы, это мне совсем не по средствам, – вздохнула Кантра, разглаживая синий ковер ладонью. – Я надеялась, что мы сговоримся на трех сотнях каролов.
– На трех сотнях? – Карие глаза старшей продавщицы заблестели. – Торговец, конечно же, шутит! Да ведь…
И так пошло дальше, пока каждая не уверилась в том, что переторговала партнера. В итоге Кантра вручила свою торговую монету, с которой кареглазая продавщица сняла четыреста каролов. Был назначен срок доставки половины ящика зеленых ковров – и они расстались по-дружески.
Радуясь своим покупкам, как законопослушный и соблюдающий все правила торговли купец, Кантра неспешно вернулась ко входу. По дороге она делала подсчеты в уме, успев мельком понадеяться, что резьба Джелы окажется компактной и не потребует специальной упаковки. Резьба по камню часто бывает очень хрупкой, о чем она забыла его предупредить. И если он вернется, заключив сделку на полную коробку легко бьющегося…
«… то будет большим дураком, чем ты его считаешь! – мысленно огрызнулась она на себя. – Этот человек – пилот. Он знает про ускорение».
По правде говоря, он много про что знал интересного, не только про ускорение. Но это не имело ничего общего с энциклопедическим образованием, которое получила она сама, когда целью директоров было засунуть всю известную людям историю, культуры, языки и искусство в череп обучаемого.
Нет, Джела, похоже, специализировался на обрывках знаний, на произвольно выбранных крупицах мудрости. У него в распоряжении была поистине потрясающая библиотека песен – многие из них на той или иной планете считались непристойными, – и он тихо напевал их, занимаясь каким-нибудь делом, которое сам для себя находил.
Пока ей удавалось – но и то только за счет постоянных напоминаний себе – не считать его простым драконом-скопидомом, который хранит свои кусочки и обрывочки, не понимая и не интересуясь их более далекими связями. За время их недолгого знакомства Джеле уже не раз удавалось ее удивить – а у нее была аллергия на сюрпризы.
На пересечении с главной аллеей она повернула налево, двигаясь без спешки, поскольку до назначенной встречи оставалось еще время. Поэтому она была несколько удивлена, увидев невысокую широкоплечую фигуру в респектабельном кожаном костюме торговца, решительно шагавшую ей навстречу.
Кантра приостановилась под табличкой с названием аллеи и дождалась, чтобы он подошел – что было недолго.
Ее так и подмывало спросить у него, как прошла сделка с резьбой, но что-то в его лице заставило ее передумать, и вместо заготовленного вопроса она задала совсем другой:
