— Позвольте мне поговорить с ним. Может, я смогу помочь.
Элизабет кивнула со смятенным видом, ее губы начали дрожать, и она опять уткнулась в газету.
Эбигейл нашла Кристофера в кабинете. Он сидел у стола и смотрел в окно, а злополучная газета лежала перед ним. Эбигейл закрыла дверь и прислонилась к ней спиной, и только после этого Кристофер медленно повернул голову и посмотрел на нее.
Он улыбнулся, но его взгляд остался серьезным.
— Похоже, ты оказалась права насчет интереса ко мне. Первая полоса. Наверное, сожалеешь, что не ты написала эту статью.
— Нет, не сожалею, — сказала Эбигейл, направляясь к нему. — Я бы написала другую, менее скандальную.
— Это тебе так кажется.
Она вздрогнула, но не обиделась. Кристофер страдал, думая о том, что его теперь ждет впереди, переживая за доброе имя своей семьи.
— Что ты намерен делать? — спросила Эбигейл.
— Я думал об этом все утро, — произнес он слишком спокойным тоном. — Конечно, мне нужно вернуться в Лондон. Я не могу прятаться тут. Я должен успокоить деловых партнеров, ободрить друзей и политиков и показать врагам, что я не собираюсь бежать на континент.
Он говорил отстраненно, без эмоций, и Эбигейл не знала, как ей пробиться к сердцу Кристофера. Он был не таким ласковым и откровенным, как вчера. Но ей нужно было вновь сблизиться с ним.
— Значит, вот зачем сюда приезжала вчера Мэдлин?
— Да, — хмуро улыбнулся Кристофер, — она дала мне последний шанс, чтобы я согласился стать ее мужем. А когда я отказался, то заявила, что расскажет о моей тайне Уолтону. По ее словам, я все еще в долгу перед ней и ее братом, хотя мы с Майклом давно помирились.
Эбигейл присела на край стола и спросила:
— Ты расскажешь мне, что тогда произошло?
— Разве в статье это не описано во всех отвратительных деталях?
— Я хотела бы услышать историю от тебя самого. Кристофер сжал губы, и на мгновение Эбигейл показалось, что он ничего ей не расскажет. Но он рассказал.
— Мне было тогда семнадцать, — начал он тихо, снова повернувшись к окну. — С тех пор прошло десять лет, но они показались мне вечностью. Я часто дрался, мне нравилось, что меня боятся, что мало кто мог противостоять мне. Майкл был почти таким же, только ему нравилось первому задирать других, в то время как я любил отвечать, и довольно жестко, а не начинать драку. Мы с ним часто мерялись силами. Как только мы оказывались вместе, нас тут же окружали ученики, чтобы посмотреть, чем все закончится. Свидетели, как их назовут позднее, — сухо добавил Кристофер, кивнув в сторону газеты. — Майкл так часто дразнил меня «полукровкой», что я уже почти перестал обращать на это внимание, но однажды он разразился грубой бранью в адрес моей матери.
Эбигейл вздрогнула. Она знала, как любил и уважал ее Кристофер.
— И я ударил его, несколько раз, — продолжил Он. — А Майкл — меня. Вскоре стало ясно, что я выйду победителем, но я никак не мог остановиться. Я был в ярости, потому что знал, что такие же слова хотели сказать мне все, с кем я учился.
— О, Крис… — Слова сами сорвались с ее губ. Эбигейл не хотела ничего говорить, чувствуя, что Кристоферу не нужно ее сочувствие, что после стольких лет он до сих пор зол на себя.
— Последним ударом я сбил его с ног. Майкл упал, ударился головой о камень и с тех пор перестал ходить. — Кристофер посмотрел на нее. В его взгляде полыхал мрачный огонь. — И не говори мне, что это была случайность. Я понимал, что уже победил, что биться дальше не имеет смысла. Но я не мог совладать со своей злобой и думал, что это достаточно извиняет мое поведение.
Кристофер сложил руки на груди и смотрел на нее, словно спрашивая, осмелится ли она его пожалеть.
— Но никто не узнал, насколько сильно пострадал Майкл, — сказала Эбигейл.
— Нет, — вздохнул Кристофер. — Прошло несколько дней, прежде чем доктора поняли, что Майкл больше не сможет ходить. Отец отправил его в Шотландию, заявил, что ему стыдно за поведение сына, за то, что он принимал участие во всех этих драках. Я понимал, почему Майкл уехал. Зачем оставаться там, где все друзья будут смотреть на тебя с жалостью. В то время я не знал о том, какое участие принял во всем этом мой отец.
— О, Крис, — с вздохом проговорила Эбигейл, — когда же ты об этом узнал?
— Годы спустя. Из одного письма, которое я случайно обнаружил. Пойми, Эбби, мой отец был очень хорошим человеком! Он только один раз совершил скандальный поступок — женился на моей матери, женщине, которую он по-настоящему любил. А после моего ужасного поведения ему пришлось нарушить все принципы, по которым он жил, и тайно заплатить семье Престон.
— Он сам принял такое решение, — сказала Эбигейл.
— Но из-за моего проступка! А через год он умер. — На мгновение его черные глаза вспыхнули горем и сожалением, но он тут же принял отстраненный вид. — Это все, что отец знал обо мне. Он так и не увидел, как сильно я изменился. А теперь весь свет узнал, что я натворил, и как ему пришлось поступить, чтобы скрыть последствия.
— Но в статье не написано, что вы с Майклом стали врагами, — сказала Эбигейл; — Элизабет говорит, что вы стали друзьями.
Постепенно его напряжение спало, и он со вздохом ответил:
— Да, слава Богу, мы помирились. Я навещаю его так часто, как могу. Он научился передвигаться в инвалидном кресле. Он сказал, что переезд в Шотландию обернулся для него благом. У него там свое дело, он стал успешным человеком. Майкл как-то рассказал мне, что в то время как мы учились в Итоне, его семья была на грани разорения. Управляющий растратил все их состояние, а отец Майкла был слишком благороден, чтобы предать это дело огласке. Майкл говорит, что мой отец спас его семью. Хотелось бы в это верить. Он не считает, что я обязан жениться на Мэдлин. В письме он предупредил меня, что Мэдлин решила мне отомстить. Я не представлял себе, чего от нее ожидать.
Эбигейл направилась к двери, намереваясь уйти из кабинета. Но вместо этого она вдруг повернула ключ в замке и вернулась, ощущая на себе пристальный взгляд Кристофера.
— Ты слишком много говоришь, — прошептала Эбигейл, ероша его волосы.
Она поцеловала Кристофера в лоб, в нос, потом в губы, стараясь не думать о том, что ласкает его в последний раз. Пребывание в Мэдингли-Корте подходило к концу, загадка привидения была решена, и все гости возвращались обратно в Лондон. Она не желала тайно видеться с ним, а в столице они вращались в разных кругах общества. Это станет их прощальным свиданием, о котором она будет вспоминать всю жизнь, — ведь после этого она собиралась рассказать ему о своем плане.
Кристофер не касался ее, но Эбигейл заметила, что он вцепился руками в подлокотники кресла.
— Эбби, ты пытаешься соблазнить меня, чтобы отвлечь от проблем? — хрипло спросил ее Кристофер.
