Калеб в последний раз обернулся к Еве. Внезапная вспышка зеленого фейерверка высветила ее силуэт. Яркие глаза неотрывно смотрели на Псалтыря.
«Ева — его девушка, — подумал Калеб, — он имеет право спасти ее самостоятельно». Юноша слегка помахал Еве, как будто прощался с подружкой на остановке омнибуса, а не на краешке самой жизни, балансируя на высоте в шесть сотен футов.
ГЛАВА 57
Псалтырь целился в Фантома. Ствол оружия бликовал, отражая бесконечные фейерверки. Карманник шагнул вперед, а Фантом сделал шаг назад, ближе к краю, утягивая Еву за собой, еще на шаг ближе к пропасти.
— Ах, взгляни на чудеса «Парка Прошлого»! — заявил Фантом, окидывая взглядом городские крыши.
Пистолет в руке Псалтыря дрогнул.
Фантом вполголоса принялся напевать что-то себе под нос.
— Ты когда-нибудь прыгал с такой высоты? Хоть раз испытывал свободное падение?
— Нет, — выдавил Псалтырь, стиснув зубы. Его душила ярость — он вооружен, но беспомощен, не имеет ни единого шанса на прицельный выстрел.
— А я — много раз. В самом деле, буквально на днях я прыгал с этого самого здания. Тебе нужно попробовать, это нечто!
— Нет уж, спасибо.
— Давай так: либо спрыгнешь сейчас, либо оставайся — и тогда тебя сбросят мои оборванцы. Ну, парень, — подначивал Фантом, — прыгай с нами!
Со стороны лестницы послышались выстрелы.
— Вот и мое подкрепление подоспело, — ухмыльнулся Фантом.
— Всех твоих оборванцев этой ночью прикончили, — выкрикнул Хватпол. — Всех до единого! Лестрейд поработал.
Фантом помедлил долю секунды, оглянулся на город внизу и покрепче прижал к себе Еву.
В небе сверкнула ярчайшая белая вспышка; толпа Зевак внизу восторженно взревела.
Баксоленд звал из дирижабля:
— Это последнее предупреждение! Сейчас завоет сирена, и здание взорвется! Иди на борт, Адам, и Еву забери с собой!
Фантом сделал шаг к гондоле дирижабля, но в этот миг Псалтырь рванулся вперед и изо всех сил вцепился в соперника свободной рукой, ухватившись за развевающийся плащ Фантома.
— Отпусти ее! — завопил Псалтырь. — Я ее люблю!
Фантом обернулся, все так же прижимая Еву к себе одной рукой. Он взмахнул свободной рукой, и из рукояти слоновой кости выскочила острая бритва. Лезвие сверкнуло в темноте и стало опускаться на обнаженное горло девушки…
Псалтырь рванулся и одним движением подставил под удар свою шею!
— Адам, — выкрикнул из дирижабля Баксоленд, — скорей! Пора!
Воришка упал; из горла хлестала кровь.
Фантом вскинул руку; лезвие описало полукруг в воздухе, разбрызгивая капли крови. Ева, не отрываясь, смотрела на Фантома, как будто он тянул ее к себе магнитом. Боковым зрением она видела, что Псалтырь упал, раненный, быть может, смертельно.
В этот момент внутри нее что-то дрогнуло, высвободилось, и чары разбились. Она отчаянно закричала, забилась в руках Фантома и вырвалась. Бросившись к Псалтырю, она нежно обхватила его окровавленную голову.
Хватпол воспользовался открывшейся возможностью прицелиться и несколько раз выстрелил в Фантома.
Инспектор Принсеп швырнул из гондолы дирижабля оглушающую гранату. Воздух содрогнулся от взрыва. Хватпола сбило с ног. Толпа внизу заревела.
Фантом с какой-то спокойной решимостью шагнул прямо в воздух, даже не пытаясь забраться в раскрытое чрево гондолы. Впрочем, дирижабль отбросило от крыши взрывной волной.
Баксоленд что-то завизжал, но ветер заглушил слова.
Фантом падал.
Воздушный вихрь подхватил его, взметнул черный плащ. Фантом рванул какое-то кольцо на тросе, прикрепленное к груди, и резко дернулся в воздухе: в сером небе внезапно расцвел алый парашют. Падение замедлилось. На миг фигурка превратилась в куклу на веревочках и стала планировать в сторону толпы, медленно-медленно опускаясь вниз, снижаясь к Зевакам на мокрой мостовой.
Инспектор Лестрейд дождался, пока алый цветок опустился вниз, и сделал знак своей армии патрульных.
Над ликующей толпой раздался грохот колес, и в самую гущу ворвался черный, наглухо закрытый экипаж, в котором сидели оставшиеся в живых оборванцы. Железные колеса грохотали и звенели по камням, почти не слышимые за очередным гудком сирены. Где-то рядом засвистели полицейские; свистки эхом отражались от высоченных каменных стен.
Зазвучала сирена.
Ей ответила еще одна.
Фантом бросился вперед по мокрым булыжникам; из двуколки высунулась рука в оборванном тряпье, подхватила пассажира, втянула внутрь, и экипаж понесся вниз по холму, подальше от толпы, в туман; позади трепетало в воздухе гигантское полотнище алой ткани.
ГЛАВА 58
Ева с трудом поднялась на ноги, вздохнула и открыла глаза. Небольшой дирижабль Баксоленда уже тронулся с места и уплывал все дальше от здания. Ее напарник, ее неудавшийся убийца, ее Адам в черном плаще тоже исчез, словно испарился, шагнув с края крыши. Ее любовь, ее Псалтырь лежал у ее ног в расплывающейся луже крови.
— Здесь оставаться нельзя, — заявил ей мужчина с ружьем. — Я вам помогу, нам нужно вниз, в безопасность.
Ева опустилась на корточки перед Псалтырем и поцеловала юношу в лоб; кожа была теплая. Она поискала пульс. Жизнь прерывисто билась где-то внутри.
— Спасайтесь сами, сержант, — сказала она. — А я спасу Псалтыря.
— Здание взлетит на воздух в любую секунду, — настаивал Хватпол.
Опять взвыла сирена.
— Это последнее предупреждение, — объяснил он.
Ева обхватила Псалтыря руками и легко, как перышко, подняла юношу с крыши. Девушка шагнула к самому краю. Большой пассажирский дирижабль корпорации «Баксоленд» все еще парил в нескольких ярдах от здания. Туго натянутый трос чуть покачивался в воздухе, словно привычный цирковой канат.
— Ты что? — закричал ей Хватпол.
— Подождите, я вернусь за вами!
Она взглянула вперед, на дирижабль; на борту красовалось слово «Баксоленд». Псалтырь в руках девушки стал ее жизнью, ее балансиром. Ева шагнула над пропастью и встала на трос. Ноги уверенно ступали по натянутому тросу. Толпа внизу увидела, что происходит, и возбужденно закричала. Ева даже не запнулась. Она шла вперед, неся раненого Псалтыря, словно по широкой дороге, так, как учил ее Яго. Она двигалась быстро, а время для нее как будто замедлилось. Все движения были аккуратные и решительные, зрителям же девушка казалась черной молнией, стремительным, расплывчатым пятном.
Пилот, управляющий пассажирским дирижаблем, удивленно распахнул пассажирскую дверь гондолы, не веря собственным глазам. Ева уложила Псалтыря на диван и молнией метнулась по тросу за сержантом.
