Книга Жена нелегала - Андрей Остальский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
— Дело не в бомбе, хотя и в ней тоже, — сказала Джули. — Ты знаешь, поездка в Россию мне открыла глаза… До меня дошло — мы ведь в состоянии войны, пусть и холодной! Твоя страна и моя страна. И какие бы мы ни были продвинутые космополиты, совсем игнорировать этого мы не можем.
— Что-то я не замечал до сих пор, чтобы ты была такая уж патриотка, — пробормотал Карл.
— Дело не в этом! Давай отбросим сантименты в сторону. Война идет, жестокая, злобная, и ты в ней участвуешь. Еще как! И рано или поздно ты попадешься, ведь так?
— Совершенно не обязательно!
— Да брось! Я читала в «Таймс», там сказано, чем эффективнее работает шпион, тем неизбежнее провал. Это только вопрос времени.
— Зря ты так думаешь! Мой случай особый. Мой оператор — сам Первый. Кроме него, еще только Второй и Третий в курсе, но и то без подробностей. А сути того, что я делаю, не знают даже они. Ну и личный шифровальщик Первого осведомлен, но его без взвода охраны в туалет пописать не пускают. А больше во всем мире о моем существовании не знает никто! Я не принадлежу ни к какому отделу или управлению. Я сам себе свой собственный отдел. Сам решаю, когда и как на связь выходить. И уж поверь мне, я так это организую, что шансов попасться практически нет. В таком случае, откуда может утечка произойти?
— Как откуда! Я в ваших делах не сильно смыслю, но… Как только ты бросишь свою Венемюнде или кто она там, она тебя немедленно заложит!
— А ты думаешь, она знает, как меня зовут и где я живу? Или на кого я работаю? Не должен, совсем не должен я тебе этого говорить, но… раз уж такой решающий разговор… Она думает, что я — сотрудник «Моссад»! Не сомневается ни секунды! Я ей дал самой это «вычислить», а потом трагическим тоном признался: «Да, ты угадала, интуиция, видно, у тебя сильно развита». Стоял на коленях, умолял не выдать никому случайно. А для подкрепления еще себе израильский паспорт попросил изготовить и на столе в номере у нее как-то «забыл». Она после этого ни за что ничему другому не поверит.
— Но что это меняет? Если она сообщит бельгийской контрразведке, что ты — израильский шпион, тебя арестуют точно так же…
— В бельгийской контрразведке у нас сидит человек — он в этом случае немедленно предупредит Центр через своего оператора. Он, кстати, тоже думает, что на израильтян работает…
— Все равно что-нибудь когда-нибудь непременно сорвется. Все предусмотреть невозможно. Ведь графиня твоя, наверно, в НАТО трудится, секретаршей при каком-нибудь очень большом начальнике? Я правильно угадала?
Карл промолчал.
А Джули, не дождавшись ответа, продолжала:
— Значит, ее проверяют периодически.
— Нас предупреждают заранее о каждой такой проверке. И тогда я близко к ней не приближаюсь.
— Нет, все равно когда-нибудь что-нибудь сорвется… Вот разве тебе следовало все это мне рассказывать? Нет, конечно! Даже я понимаю, что это не очень профессионально. А откуда ты знаешь, что у Первого, или Второго, или Третьего нет никакой роковой любви? И что они никому в постели не проболтаются? А потом любовь эта не перескажет еще кому-нибудь. И пошло, и поехало… Нет, если вовлечен человеческий фактор, то рано или поздно провал неизбежен.
Карл посмотрел на нее удивленно.
— Третий прав. Ты — готовая разведчица… Откуда только что взялось…
— Как откуда? Начиталась литературы, с тех пор как… В газетах в последнее время — целый исторический экскурс. Ну и здравый смысл элементарный…
— Допустим, ты права. Есть некий риск, весьма теоретический. И что дальше? Почему из этого следует, что мы непременно должны расстаться?
— Да именно потому, что невозможно сидеть и трястись каждый день, ожидая, когда тебя — нас — изобличат! Потом, если ты не успеешь удрать, ты будешь сидеть в тюрьме и дожидаться, когда тебя поменяют на кого-нибудь. Но меня-то не поменяют! К тебе будут относиться с уважением, а меня презирать, как гнусную предательницу. Даже если меня не посадят, то все равно позорище такое, ничего не останется, как понадежней коктейль отравы приготовить, чтобы на этот раз сработало… А про Шанталь ты подумал? Что с ней-то будет в таком случае?
— Есть еще один вариант, — сказал Карл. — Всем бежать на Восток. Причем не дожидаясь провала. Я вот сейчас, может быть, выполню одно очень большое задание и после этого попрошу меня репатриировать. С семьей. Они почти наверняка согласятся…
— В страну, где посреди главного города лежит мумия? И люди стоят в очереди часами, чтобы на нее поглазеть? Нет, извини, в такой стране я жить не смогу. И не хочу, чтобы Шанталь там жила. И твои эти… тоже хороши. Потащили меня смотреть на труп вашего вождя в полной уверенности, что я буду горда и счастлива… Проникнусь величием вашей идеи.
— Да ладно тебе, культ как культ… Немногим хуже других. Христиане тоже мощи всякие выставляют.
— Католики — да. Но не протестанты. Но у католиков и православных вера в эманации всякие… в благодать… А здесь-то что, в атеистической стране? И главное — это же не просто некая церковная община, в которой люди во что хотят, в то и верят. Нет, у вас это государственный культ, обязательный для каждого гражданина, уклонение от него — преступление. Страшно. Как бы я тебя ни любила, мука для меня там будет жить непереносимая. И все равно мы в итоге разойдемся. А обратной дороги для меня не будет!
— Погоди, ну ладно, Кремль с Мавзолеем тебе не понравились, но от Третьяковской галереи ты, по-моему, была в восторге…
— Не лукавь. Верещагин с Серовым — это у вас так… вторично. Ошметки ушедшей культуры. Нового искусства же нет… Главное у вас — мертвый фараон на площади. И это все остальное задавило… С Верещагиным и Чайковским у нас бы «холодной войны» не было. У нас война с фараоном. Вы же хотите и нас заставить ему кланяться. Поляков с чехами вон уже заставили…
— Ты, я вижу, действительно газет начиталась…
— Да, начиталась. Но мне достаточно и того, что я видела.
— Эффективно я тебя свозил, ничего не скажешь… Я тебя недооценивал. Думал: тебе эта вся идеология безразлична.
— А мне и сейчас на нее совершенно наплевать! Мне все эти споры: социализм, капитализм — совершенно неинтересны. Откуда мне знать, кто прав… Единственное, что я поняла после поездки в Россию, — мы несовместимы. На уровне инстинкта. Подсознания. Понимаешь?
— Но как же мы с тобой? Мы-то с тобой совместимы?
— С Карлом, да. Но, видимо, не с Юрой.
Карл достал сигареты, жестом спросил у нее разрешения. Она пожала плечами. Он закурил. Второй уже раз на ее глазах. Спросила:
— Никак не пойму, куришь ты или нет?
— Я и сам уже не пойму… Раньше думал, что бросил, а теперь — не знаю… Слушай, а альтернативные какие-то предложения у тебя есть? Или расстаемся, и все? Подписано и запечатано? Без вариантов?
— Уволься. Подай в отставку. Раз про тебя почти никто не знает… То Юра может себе позволить исчезнуть. Останется один только Карл.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Жена нелегала - Андрей Остальский», после закрытия браузера.