Да, ему пятьдесят семь. Но последний президент подал в отставку только в семьдесят лет. Именно об этом будут помнить правление и акционеры. Они забудут, что он принял «больной» банк от больного президента и на протяжении последнего десятилетия с каждым годом увеличивал его доходы.
Быстро забудутся намёки премьер-министра о том, что ему хотят присвоить звание пэра. Десяток руководящих постов — не более чем рутинная работа для выходящего в отставку президента крупного банка — внезапно испарятся вместе с приглашениями в Бак-Хаус,[20]ратушу и на центральный корт Уимблдона — единственное официальное мероприятие, которое нравилось его жене.
Прошлым вечером за ужином он сообщил Катерине, что собирается подать в отставку. Она положила нож с вилкой, сложила салфетку и сказала:
— Слава богу. Теперь можно прекратить этот фарс под названием брак. Разумеется, я подожду немного для приличия, а потом подам на развод.
Она встала и вышла из комнаты, не произнеся больше ни слова.
До сих пор он даже не представлял, что Катерина так сильно переживает. Ему казалось, она догадывается, что у него были другие женщины, хотя ни один из его романов не был серьёзным. Он думал, что они достигли взаимопонимания, научились приспосабливаться друг к другу. В конце концов, так живут многие семейные пары их возраста. После ужина он поехал в Лондон и провёл ночь в своём клубе.
Сэр Уильям открутил колпачок с перьевой ручки и подписал двенадцать писем. Весь день он держал их у себя на столе в надежде, что до закрытия банка произойдёт какое-то чудо и он сможет порвать их. Но на самом деле он знал, что ничего подобного не будет.
Когда он наконец отнёс письма своей секретарше, она уже напечатала имена получателей на двенадцати конвертах. Он улыбнулся Клер, лучшей из всех своих секретарш.
— До свидания, Клер, — сказал он, целуя её в щёку.
— Всего доброго, сэр Уильям, — ответила она, прикусив губу.
Он вернулся в свой кабинет, взял пустой портфель и номер «Таймс». Завтра сообщение о его уходе будет напечатано в разделе деловых новостей — он не настолько известен, чтобы появиться на первой полосе. Он обвёл взглядом президентский кабинет, прежде чем покинуть его навсегда. Тихо закрыл за собой дверь и медленно пошёл по коридору в сторону лифта. Нажал кнопку и стал ждать. Двери лифта открылись, он вошёл внутрь, радуясь, что в лифте никого нет, и доехал до первого этажа без остановок.
Он вышел в вестибюль и бросил взгляд на приёмную. Хаскинс давно уже ушёл домой. Когда стеклянная дверь плавно отъехала в сторону, он подумал о Кевине, который сидит дома в Пекхэме со своей беременной женой. Он бы хотел пожелать ему удачи. Хорошо бы парень встал во главе приёмной. По крайней мере, этой должности отчёт Маккинзи не коснётся.
Он шагнул на мостовую, и что-то привлекло его взгляд. Оглянувшись, он увидел старого бродягу, который устраивался на ночлег в дальнем углу под аркой.
Билл поднял руку ко лбу в шутливом приветствии.
— Добрый вечер, президент, — широко улыбнулся он.
— Добрый вечер, Билл, — улыбнулся в ответ сэр Уильям.
«Вот бы поменяться с ним местами», — подумал сэр Уильям, направляясь к ожидавшей его машине.
