укоризненно на меня посмотрела, но ничего не сказала.
В столовую нетвердой походкой зашел отец. Обвел нас мутным взглядом и расплылся в улыбке. Рубашка была расстегнута, рукава закатаны, пиджак помят.
А он неплохо проводит тут время.
— А что это вы тут делаете? Едите? — спросил он. — А чего меня не позвали? Я, может быть, тоже голоден!
— Ванечка, ну в каком ты виде! — вскочила матушка и постаралась увести отца.
— Что ты делаешь, женщина! Я пришел к сыну! Володя, пойдем со мной, я привез отличное вино из отпуска.
Матушка сложила руки на груди и покачала головой.
— Так, он, по его собственным словам, решил отдохнуть от нас. — фыркнула она, но затем сразу же улыбнулась. — Поговори с ним.
— И что сказать? В доме появится еще одна женщина? И нужно вести себя приличнее? — рассмеялся я. — Дело ему нужно придумать, а то зачахнет среди такого цветника.
— Вот и придумай. У тебя голова светлая, — одобрительно сказала она. — А у нас с Анечкой еще дела.
Я поблагодарил за ужин, забрал отца, и мы отправились в его кабинет.
— Сюда я их не пустил, — гордо сказал отец, оглядывая обстановку. — Запретил! Мое это все. Никому не дам наводить здесь свои порядки.
Он рухнул в кресло и задумчиво уставился на пустой бокал.
— Что-то хотел сказать, да вылетело из головы, — посетовал он.
В его руках появилась початая бутылка. Отец налил себе половину, потом поднял на меня взгляд и спросил:
— Будешь?
— Не откажусь, раз ты так хвалишь это вино. Неужели лучше нашего?
— С ума сошел? Нет лучшего вина, чем вино Эгерманов! — ответил отец, прижав бутылку к груди. — Это совсем иное. Фруктовое. Слушай, сын, а может, высадить плодовые деревья? Яблоки, к примеру?
— И будем делать сидр! — рассмеялся я, принимая бокал.
А неплохо. Яркий вкус, чувствуются нотки, кажется, граната. Наверное, именно таким должно быть вино с юга.
— Сидр? А что, это идея! Зайдем на рынок с хорошего пинка! — поддержал он идею. — Только ты сам этим занимайся, а то мне что-то не хочется.
— А что тебе хочется?
— Отдыхать, — вздохнул отец, глянув на дверь. — Замучили они меня, Володь! То в магазин, то погулять, то в гости. А мне бы просто лежать под солнышком, да лимонад пить.
— А что по поводу Вероники Рокотовой думаешь?
— А что тут думать, женись!
— Вот так просто?
— Что, любовь тебе нужна? — усмехнулся отец. — Мы вот с твоей матушкой познакомились за пару недель до свадьбы. Мне тогда родители сказали: Ванечка, мы договорились. И все.
— Но все же отлично вышло?
— Поэтому и говорю тебе, не думай, женись.
— Я все же, сначала подумаю.
— Подумай, — кивнул отец. — Но недолго. Нам с матушкой уже хочется внуков понянчить.
Эта фраза вызвала раздражение. Какой бы ни был мир, а родители все равно говорят про внуков.
— Надо придумать тебе дело, — сказал я. — А то, если ты будешь на винной диете сидеть, совсем лицо потеряешь.
— Володь, ну а чем?
— Садом, к примеру? — я вопросительно на него глянул.
— Не хочу.
— Лошадьми?
— Нет.
— Марки собирать? — разозлился я.
— А что это?
— Это бумажный знак, подтверждающий, что ты оплатил почтовое отправление.
— Неинтересно, — поморщился отец.
— Да святые наместники! — я всплеснул руками, — тогда иди в исследовательский центр, изучать по архивам историю магии.
— Володь, не серчай на старого дурака, — пробубнил отец. — Давай, как-нибудь потом вернемся к этому разговору. Совершенно не хочется думать.
— Хорошо, — я подхватил бокал и поднялся, — тогда оставляю тебя наедине с бутылкой. Ведите себя хорошо. Хочу отоспаться, завтра на службу с утра.
— Служба — это хорошо, — сонно сказал отец и вдруг распахнул глаза. — Вспомнил! Тебе письмо пришло от какого-то Луки Кузьмича.
Глава 24
Я торопливо вскрыл письмо от главы исследовательского центра. Внимательно вчитываясь в витиеватый текст, я никак не мог отделаться от мысли, что Лука Кузьмич не просто приглашает меня приехать, а настойчиво просит о помощи.
Что ж, мне и самому интересно побывать в этом загадочном центре, где исследуют магию. Может, узнаю что-то полезное? Мне все не давали покоя свойства медальона. Что еще, кроме усиления магии может в нем быть?
Лука Кузьмич писал, что ждет меня в скорейшем времени. Вот завтра с утра и отправлюсь. Проснусь, неторопливо позавтракаю и поеду.
Как удачно все складывается!
Только вот брать ли с собой Лерчика? Там же его отец работает. Решу этот вопрос потом. Попадется мне на глаза — поедет. А нет, так нет.
С этими мыслями и вошел в спальню, где меня ждал приятный сюрприз, закутанный до носа в простыню, с милым личиком Ангелины.
Перед глазами мелькнули образы баронессы и Настюшки. Что ж дамы так любят заворачиваться в здоровенные тряпки?
— Доброй ночи, ваше высочество, — пискнула служанка, густо покраснев.
— И вам, дорогая Ангелина, ночи, — с улыбкой ответил я.
— Я…
— Хотела помочь мне принять ванну? — подсказал я, видя ее смущение.
— Да-да! — торопливо ответила она и еще глубже спряталась в простыню.
— Ангелина, — тихо позвал я, — ты по своей воле здесь стоишь?
Вместо ответа, она коротко кивнула.
Хотел покачать головой и отослать ее прочь, но ткань так изумительно обтягивала ее бедра, что я плюнул на все и начал раздеваться, а потом отправился в ванную. Я не стал оборачиваться, чтобы дать последний шанс служанке отказаться от своей затеи.
Но Ангелина скользнула вслед за мной и застыла в дверях, не решаясь пройти дальше.
Пришлось протянуть ей руку, осторожно освободить от простыни и поднять на руки. Она в ответ застенчиво улыбнулась и тесно прижалась ко мне.
Шагнув в просторную ванну, я дернул краны, и на нас обрушился целый водопад.
Девушка смешно вскрикнула, вызвав улыбку. Ее темные волосы сразу же намокли, а краска на щеках загорелась ярче.
Никогда не думал, что можно так сильно покраснеть!
Я взял мочалку и стал нежно водить по ее телу, оставляя мыльные разводы.
Служанка стояла, практически оцепенев. Но в какой-то момент все же осмелела и
