Чину в СМИ не знали, и заканчивая рейдом на остров Чечжудо, устранением Врат посреди дороги и недавним сражением с неизвестными каменными статуями вместе с «Охотниками».
Чину, не скрывая своего шока, спросил:
– Ты все это собирал?
– Да, Чину.
Лицо Ю Чинхо немного покраснело.
– Но почему вдруг ты решил это показать?
– Знаете, какая общая черта у всех этих статей?
– Ну…
Наверное, дело было не в том, что там везде участвовал он сам.
Немного погодя Ю Чинхо заговорил, и его голос был не громче, чем у комара:
– Ни в одной из них нет меня, Чину.
Он бы и не расслышал, если бы не чуткий слух, усиленный высокой характеристикой восприятия.
– Что?
Когда Чину повернулся, Ю Чинхо поднял понурую голову и посмотрел на него.
– Чину, если вы собираетесь в Японию, возьмите и меня с собой.
– ?.. – Чину был озадачен.
Он думал, что тот будет пытаться остановить или поддержать его, но и представить не мог, что в ответ услышит просьбу взять его с собой.
Но Ю Чинхо был искренен.
– Мне неловко говорить это вслух, но вы – моя гордость. Единственное, что я с гордостью могу показывать другим.
– Ты…
Чину замолчал.
Казалось, Ю Чинхо имел больше, чем кто-либо другой.
Однако, судя по его словам, это были кандалы, которые мучили его все это время, а не повод для гордости.
Но встретиться с Чину и развивать гильдию «Ачжин» было собственным выбором Ю Чинхо. Так что его чувства, когда он говорил об этом как о его единственной гордости, можно было понять.
– Так что я тоже хочу быть там же, где и вы, Чину. Пожалуйста, возьмите меня с собой.
– Но ты ведь помнишь, куда я сказал, что собираюсь?
Хоть Чинхо и вел себя по-ребячески, но даже он слышал хоть какие-то новости из Японии. Это был настоящий ад, обрушившийся на их мир. Ад, где демоны, которых называют «великанами», безжалостно судят людей.
Однако Ю Чинхо кивнул с лицом, полным решимости:
– Если вы в порядке, то и я буду порядке. А если вы пострадаете… Эй, о таком я даже думать не хочу.
Ю Чинхо посмотрел на него полным доверия взглядом.
Даже в шутку нельзя было сказать, что ощущение, которое испытываешь, когда кто-то настолько тебе доверяет, плохо.
Почувствовав странное покалывание в груди, Чину потрепал волосы Ю Чинхо. Тот смутился, но голову не убрал.
– Ч-Чину?
– Конечно, это шутка. Зачем мне в Японию в такое время?
Чину поднялся.
– Давай закончим работу на сегодня. Ты отлично потрудился.
– А? Вы уже уходите, Чину?
Ю Чинхо поклонился Чину, который уже махал ему рукой, выходя из офиса.
– Увидимся завтра, Чину!
* * *
Щелк.
Чину вошел в дом.
Кончик носа защекотал аппетитный аромат рагу. Он ненадолго остановился и почувствовал запах ужина.
«Хорошо».
Самым лучшим после выписки его матери из больницы было то, что теперь всегда был кто-то, кто радостно встречал его дома. Там уже не было темно и тихо, как раньше.
– Сынок, это ты?
Он услышал голос матери из кухни.
– Да.
Аккуратно сняв обувь, он направился на кухню, а затем улыбнулся обернувшейся к нему матери.
– Я дома.
– Ты ведь будешь ужинать?
– Да, а что насчет Чины?
– Говорит, что не хочет.
Дрог.
Рука Чину, который уже начал было выдвигать стул, замерла.
– Все еще?
– Но она хотя бы уснула. До прошлой ночи она даже спать не могла.
– …
Чину, скрывая свое присутствие, осторожно открыл дверь в комнату сестры.
– М-м… М-м…
Чина все время ворочалась и не могла глубоко уснуть.
Хотя обычно она выглядела жизнерадостно, но, похоже, сильная душевная боль все еще продолжала терзать ее.
«Ну да… Ведь произошло такое…»
Каждый раз, когда он видел, как тяжело приходится сестре, его враждебность к монстрам закипала с новой силой.
И почему они все время мучают людей?
Тогда в голове Чину возникли серебряные воины, которые выходили из Врат и уничтожали монстров. Войско неизмеримого размера, которое ненавидело монстров так же, как и они их.
Если предположить, что они действительно существуют.
«Они наши союзники?»
Ведь говорят же, что враг моего врага – мой друг.
Чину, тихо посмотрев на уснувшую сестру, закрыл дверь в ее комнату.
А некоторое время спустя…
– Было очень вкусно.
После ужина Чину пошел в тренировочный зал Лиги размяться.
Это было удобно, ведь он оставил там теневого воина.
Когда в голове становилось слишком много мыслей, лучше всего было хорошенько попотеть. Давненько ему этого не хотелось.
Чину вызвал Бера.
Бывший король муравьев склонил голову и преклонил колени перед делавшим легкую разминку Чину.
– Мой король…
Бер был единственным в теневом войске, кто мог хоть немного выдержать атаки Чину. Однажды даже он вздрогнул, почувствовав в парне перемену.
– Поздравляю вас, мой король. Я чувствую, что ваша сила стала еще больше.
Бер почувствовал трепет от грозной магической силы, испускаемой Черным сердцем. Его обращенная вниз голова задрожала.
Однако Чину призвал Бера не для того, чтобы хвастаться своим прогрессом. Он жестом приказал муравью встать.
– ?..
Заметив полный тревоги взгляд Чину, которого он никогда не видел с момента, когда присоединился к теневому войску, Бер наклонил голову.
Чину тихо проговорил:
– С этого момента атакуй меня в полную силу.
– Король, как я могу…
– Все в порядке. Просто я хочу немного попотеть. Ты ведь и сам знаешь, что нет никого лучше тебя.
– Мне… так трудно совладать с нахлынувшими чувствами…
Чину бросил пристальный взгляд на Бера, который был так тронут, что собирался встать на колени.
– Что-то у тебя словарный запас вырос. Ты случайно человека не сожрал?
Бер вздрогнул, его плечи дернулись, но Чину больше не стал его расспрашивать. Он сжал кулаки и снова дал указание:
– Изо всех сил.
– Если это и есть ваша воля…
Бер высоко поднял голову и вытянул когти.
– Кьи-и-и-и-и!
Он совсем не беспокоился, так как знал, что даже если попытается воспользоваться когтями, ему не удастся даже задеть короля.
Чину улыбнулся и кивнул, наблюдая за Бером. Именно этого он и хотел.
– Кьи-и-и!
Бер атаковал с громким ревом, сотрясающим спортзал.
Бах!
Бер, которого Чину впечатал в пол, лежал, вытянувшись.
– Кьи-и-и…
127 боев, 127 поражений.
Как и ожидалось, даже когда Бер атаковал в полную силу, ему не удавалось оставить ни царапины.
За те несколько дней, что они не виделись, король стал сильнее. Сегодня уважение к его силе и преданность углубились в душе Бера.
Чину сел рядом с Бером, который растянулся на полу и никак не мог встать. На лбу
