чтобы разнести тут все к чертям, ты там у себя не припрятал?
Руни замахал манипулятором, как будто хотел сказать, что это было пустяком, а после опять провел им по почти по стертой надписи “Р-УНИ…”
Я подхватил из его манипулятора блок антенны и подключил его к своему экзо, так как показала мне Аня. И снова попробовал установить связь.
На этот раз сигнал прорвался. Я почувствовал, как потоки данных начали проникать в мой модуль связи. Это было как глоток свежего воздуха после долгого пребывания под водой.
— Связь! Есть сигналы! — радостно воскликнул я. — Что дальше?
— Сейчас, — она закусила губу и начала что-то перебирать. — Каналы нестабильные, но думаю мы сможем получить немного нужной нам информации.
Пока Аня пытался выудить хоть что-то из полученной нами связи. Я мысленно спросил у нее:
— Как Руни мог столько всего сохранить, находясь в заключении на свалке у Зары? — спросил я, пораженный его способностями.
Аня отвлеклась от связи и задумалась, затем ответила:
— Скорее всего, часть корпуса его головы сделана из такого же материала, как тот камень, который экранировал ЭРА в пещере, где мы спасались от бури. Но такой сплав очень дорогой, и это говорит о том, что Руни не так прост, как кажется на первый взгляд. Возможно, он был чем-то большим, чем просто исполнителем приказов. Возможно, он принадлежал к их числу... — Аня указала пальцем вверх, затем, поднеся его к губам, сделала жест, призывая меня сохранить эту информацию в тайне.
Я взглянул на радостного экзо, который носился по камере взад-вперед, весело кружился и застывал в нелепых позах. В этот момент я понял, что самое важное — это что он был с нами и готов был помочь. Все остальное можно было оставить на потом.
Мы продолжали получать информацию из доступных нам каналов связи. На этот раз потоки информации заполняли уже мой интерфейс, предоставляя данные о нашем местоположении, схемах и даже разговорах охранников. Из полученного я понял, что мы действительно были в камере содержания, но не просто камере, а одной из тех, где держат наиболее опасных заключенных.
Вся остальная информация имела обрывочные значения и представлял для нас никакой пользы. Тем не менее в одном из таких потоков мне удалось выудить схему одной из таких камер. Где был четко указан вход. Используя полученные данные, я двинулся в указанном направление и обнаружил обвал породы. Это было неожиданно, я еще раз проверил все и понял, что, единственным выходом из этой камеры оказался завал. Это расстроило меня, но ненадолго так как я вспомнил, что Аня говорила про какой-то выход, который нашел Руни.
— Аня, покажи мне, где Руни заметил что-то похожее на выход, — Я мысленно обратился к помощнице, и перед глазами тут же появился алый контур участка стены недалеко от моего местоположения. Подойдя ближе, я ощутил лёгкую вибрацию. Я провёл по металлу своими руками, убеждаясь в том, что вибрация действительно была, легкое подрагивание металла передавалось мне, и я чувствовал её в полной мере.
Отойдя на пару шагов назад, я начал внимательно рассматривать участок стены. Что именно я должен был увидеть, я не понимал, но не отступал и изучал каждый миллиметр с утроенной силой. Эта часть стены имела контур металлической рамки, с одной стороны которой были небольшие прорези. Таким образом, я заметил, что один край этой рамки, немного отходит от общей плоскости.
Руни все также носился по камере, не обращая на меня ни малейшего внимания. А я как истукан стоял и смотрел на часть железной стену, обведенную Аней красным пунктиром.
И вдруг заметил закономерность: вибрация была цикличной и имела перерывы, после которых одна прорезь поднималась на миллиметр вверх, а другие задвигались внутрь. Понаблюдав за этими изменениями некоторое время, я понял, что все указывает на то, что эти плиты могут быть отодвинутыми. А раз так значит за ними может быть выход из этой камеры. Но схема указывала на место завала? Возможно, это что-то другое? По крайней мере, эти плиты движутся, а значит, мы будем их двигать. Время не ждет.
Уверенность, что я нашел выход от сюда, придавала мне сил. Если это так, то это был ключ к нашей свободе. Но передо мной стоял новый вызов: как сдвинуть эти плиты? Металл передо мной был прочным и казался неприступным. Я взглянул на свои ладони и, сжав их в кулаки, понял, что грубая сила мне не поможет. Здесь нужно было придумать что-то более хитрое.
— Аня, у тебя есть какие-нибудь идеи, как мы можем их сдвинуть? — спросил я, перебирая в голове возможные способы решения этой задачи.
Появившееся Аня выглядела сосредоточенной.
— Эти плиты явно не предназначены для простого открытия. Скорее всего, здесь есть скрытый механизм или что-то похожее. Но учитывая, что это старая тюремная камера, возможно, у нас есть шанс найти обходной путь. Дай мне минуту, я попробую проанализировать структуру стены и найти слабые места.
Я наблюдал, как Аня исчезла, погрузившись в свои расчёты. Я опять подошел к стене. Вибрация стены продолжала слегка подрагивать, под моими руками. Внезапно, сбоку появился Руни, его манипулятор держал какую-то деталь.
— Что у тебя там, Руни? — спросил я, заинтересовавшись его находкой.
Руни, не теряя времени, подошел ближе и показал мне необычную деталь, которая выглядела как часть сломанного ключа: полумесяц с острыми ответвлениями, который с одного края оканчивался грубо сломанной ручкой. Я внимательно рассмотрел её не понимая, что это и зачем Руни притащил ее ко мне.
- Ты хочешь поиграть? - немного с раздражением сказал я. Но ответ я не услышал наш диалог прервала Аня.
— Эстет, — раздался ее голос, — я нашла слабое место. Мы можем установить, в эту прорезь - на стене появился импровизированный крестик- любой механизм или деталь и резонанс вибрации должен помочь нам отщелкнуть эту панель от основной стены.
Я повернулся к Руни, который продолжал стоять и настойчиво протягивать мне странную деталь, зажатую в его манипуляторе. Такие совпадения уже не казались случайностью. Мне обязательно нужно будет разобраться, кто же на самом деле мой новый друг. Но это будет потом. Сейчас я был рад тому, что он принёс.
Забрав у Руни деталь, я уловил момент, когда прорезь расширилась, и вставил её в указанное Аней место. Острые края детали плотно вошли в прорезь, а сломанная ручка осталась снаружи.
Вскоре внутри что-то
