class="p1">– Хорошо, выпей, – Грег протягивает мне флакон. Я принимаю его и на секунду замираю, так как новая волна предчувствия окатывает меня своей тяжестью.
Я, продолжая держать склянку с зельем в руке, снова обращаю свой взгляд на женихов.
– У меня дурное предчувствие, может, перенесем церемонию?– обвожу взглядом мужчин.
– Если передумала, так и скажи. Зачем эти ужимки с предчувствием, – окатывает меня презрением Дориан.
Его слова, как ушат холодной воды, подавляю желание огреть его чем-нибудь тяжелым и залпом осушаю склянку.
– Ты просто боишься, это все нервы, мы …, – меня пытается отвлечь и успокоить Хьюго, приобняв и поглаживая мою спину.
– Идем, – обрываю я его на полуслове и направляюсь к выходу. Сама же при этом не отвожу взгляда от этого хама, который закатывает глаза и отводит от меня взгляд.
Мы выходим на дорожку, по которой совсем недавно шли в храм на представление королям. Справа от меня Грег, слева Дориан, все же есть какая-то иерархия в их расположении вокруг меня. Позади остальные принцы, так сказать, прикрывают тыл.
На эмоциях и от злости я не сразу чувствую, какой эффект вызывает у меня выпитое зелье. Сначала это был жар, как от крепкого алкоголя, но спустя пару минут на меня начинает наваливаться усталость. Странно, это средство вроде должно иметь противоположный эффект. Если я все правильно запомнила из объяснений Грега.
Когда мы подошли к храму, у меня немного плыла картинка перед глазами, и стал нечетким шаг. Я покрепче уцепилась в руку Грега, боясь оступиться и упасть, но решила не говорить о своем самочувствии, потому что выслушивать едкие насмешки Дориана у меня не было сил.
Мы прошли длинные коридоры и вышли к залу молитв. Пройдя вовнутрь, вся наша процессия остановилась. Громко хлопнули двери у нас за спиной, а я вздрогнула и постаралась сфокусировать взгляд и рассмотреть все вокруг.
Подобные залы я видела на картинках в нашем мире, только на стенах были изображены мотивы легенд этого мира. Они были выложены фресками, и я бы с удовольствием рассмотрела бы их, если б не обстоятельства, приведшие нас сюда.
Из-за большого алтаря вышел Оракул, на нем была привычная мне хламида, а в руках был изогнутый нож.
Церемония началась.
Оракул ходил вокруг нас и чертил в воздухе непонятные символы, которые загорались разными цветами, некоторые из них исчезали, некоторые опускались на пол, как осенние листья, создавая узор на полу.
Мое состояние ухудшалось. Сейчас это было не простое головокружение, а тело существовало отдельно от меня. Мозг давал сигнал телу пошевелить пальцем, а я не могла. Я была заключена в своем теле, которое не выполняло команды мозга. Мне становилось все страшнее и страшнее, я понимала, что так не должно быть, что с зельем что-то не так.
Я пытаюсь кричать, но мой язык не слушается меня, я даже голову повернуть не могу. Стоя словно статуя, не шевелясь, запертая в своем теле, словно в тюрьме.
Когда оракул перестал чертить в воздухе вокруг нас символы, шептать непонятные заклинания на неведомом мне языке, он протянул ко мне руку. Я не понимаю, что он ждет от меня? Что мне надо делать? Грег протягивает мою руку оракулу ладонью вверх и придерживает. На секунду он обеспокоенно всматривается мне в лицо, в глаза, но я даже не могу повернуть к нему лицо, чтобы глазами молить о помощи.
Лезвие кинжала полоснуло по моей руке, и из раны хлынула кровь. Оракул подставил под мою кисть какую-то емкость, в которую медленно стекает кровь. Она скатывается по руке, собирается в крупные капли и падает в миску. Боли я не чувствую, я вообще ничего не чувствую. Тело мне не принадлежит, я не контролирую его.
Оракул обходит моих женихов и так же режет им ладони, подставляя все ту же емкость, с моей кровью. Наша кровь уже заполнила полмиски, а я по-прежнему стою с вытянутой рукой, и капли уже падают на пол зала.
Женихи встают вокруг меня, образуя кольцо. Кровь с их рук капает на пол, никто не спешит перевязать рану и прекратить кровотечение. Я опускаю взгляд на пол и вижу, как вокруг нас образуется круг, поделенный на пять частей. Кровь будто подсвечивает пол. Сектора цвета соответствуют цвету магии, а я, стоя в центре, чувствую, как эта магия начинает стремиться ко мне. Она щупальцами подползает ко мне по полу и образует вихрь.
Оракул продолжает бормотать заклинания, обходя нас с внешнего круга. Окунает кинжал в кровь из чаши и рисует в воздухе узоры, которые не исчезают, а так и висят в воздухе, приподнимаясь над нами.
Закончив с внешним кругом, оракул проходит ко мне и дергает за тесемки на плечах и на талии. Туника падает к моим ногам, обнажая мое тело. Мне стыдно, неловко, но я по-прежнему не принадлежу себе. Спрятав нож в ножны, оракул окунает палец в миску с нашей кровью и начинает рисовать узоры на моем теле. Я не чувствую его прикосновений, но знаю, что мое тело покрывается рисунками.
Чем больше рисунков становиться на теле, тем сильнее вихрь из магии закручивается вокруг моих ног. В какой-то момент оракул куда-то исчезает, а разноцветный магический вихрь, поднимаясь все выше и выше по спирали, отгораживает меня от женихов.
Я не вижу, что происходит вокруг, только слышу непонятный звук, сначала похожий на хлопанье крыльев, потом шум сменился и стал похож на лязг оружия.
Мне страшно, мне дико страшно, а еще больно. Магия начинает наполнять рисунки на теле, приподнимая меня над полом. Я словно парю на облаке магии, которая проникает в мое тело. Когда боль становится нестерпимой, мне удается пробиться через пелену и выдавить крик. Я кричу так, что легкие жжет, и в это же момент облако магии отхлынуло, и вихрь рассеялся, позволяя мне увидеть все, что происходит в зале.
А в зале и в самом деле идет бой. Неизвестно откуда взявшиеся мужчины в черном нападают на моих женихов, которые находятся в меньшинстве. Мало того, они были без оружия и оборонялись только магией, резерв которой был истощен, так как большую часть магии они отдали мне.
Я обвела взглядом своих уже мужей, пытаясь понять, чем я могу им помочь, но мой взгляд выхватил в толпе мужчину. Я присмотрелась, точно, это же Федор. Федор Воронов.
Заметив мой взгляд, он улыбнулся мне и, взмахнув рукой, в какой-то момент превратился в гигантского ворона размером с крупную собаку. Птица взмыла к куполу храма, сделав всего
