Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
глядя, как утренние лучи заливают мостовую, Элла ощущала радостное предвкушение.
Дополнительную глубину городу придавало волшебное изобилие ароматов, витающих в воздухе. Мидхевен славился четырьмя вещами: высокими башнями, белыми стенами, цветами и пекарнями. Первые две превращали город в прекрасную картинку, а вторые подхватывали тебя волной запахов и несли, несли…
Элла, вытаращив глаза, смотрела на самую большую пекарню в своей жизни, раз в десять больше, чем «У мамаши Гурны» в Мельногорске. Здесь было всё, что только можно представить: булочки, торты, пирожные, пироги – список длился и длился. Хотелось остаться здесь навечно.
Рэтту же не терпелось сперва добраться до постоялого двора и проверить, есть ли там комната. Лето в Илльянаре – самый сезон для путешественников и торговцев, а Мидхевен, расположенный в центре провинции, служил перевалочным пунктом.
– Кажется, вон там, за мясницкой лавкой, – указал рукой Рэтт.
И точно: шагах в двадцати, по правую руку, находилась мясницкая лавка, а на следующем за ней здании висела большая табличка с искусно изображенным золотой и серебряной краской луком.
Купец не соврал: постоялый двор и правда выглядел очень мило. Он был меньше, чем трактир в Кэмилине, но зато имел почти домашнюю атмосферу, а на стенах не росла плесень, что уже само по себе хорошо. Трактирщик оказался жизнерадостным мужчиной, полноватым, с лысеющей головой и лучезарной улыбкой. На его кипельно-белом фартуке не было ни единого пятнышка. «Это ненадолго», – подумала Элла.
К ее приятному удивлению, в «Золотом луке» нашлись свободные комнаты. Более того, комната, в которую их с Рэттом устроили, была по-домашнему уютной. В дальнем углу, под скошенным потолком, стояла удобная двуспальная кровать. На стене над резным деревянным столом висело старинное зеркало. Идеально.
Элла упала на кровать и утонула в мягкой перине. С наслаждением вздохнув, она зажмурилась и снова открыла глаза. Рэтт стоял перед ней с письмом в руке.
– Я должен кое-что тебе показать, – озабоченно глядя на возлюбленную, произнес он.
Глава 22. Валерис
– Так, еще раз, зачем мы направляемся в самое зловещее место во всей Эфирии? Я даже не про легенды, а про само название: Темнолесье!
Данн за последние несколько дней замолкал, дай боги, лишь на пару минут кряду – и то чтобы перевести дух. Кейлену казалось, что Тэрин просто убьет его во сне, а тело спрячет. Вот и сейчас эльф недовольно всматривался Данну в затылок и шевелил губами. Кейлен стоял далеко и не мог расслышать слов, но готов был поспорить, что ничего лестного не прозвучало.
Эйсон в четвертый раз ответил на вопрос Данна, и Кейлен позавидовал его терпению.
– В Темнолесье, у подножия Лоддарских гор, есть древний проход. Маршрут не самый приятный, но по нему мы благополучно доберемся до Белдуара, обойдя блокаду.
Данн ненадолго задумался.
– Хорошо, понятно. – Он кивнул. – А почему Тэрин так против этого пути?
Эльф сделал вид, что не слышит.
– У него есть на то причины, – сказал Эйсон. – Если сможешь помолчать до Темнолесья, то я отвечу на три вопроса, на которые отказался отвечать Тэрин. Но только если ты не произнесешь ни слова за всю дорогу.
Данн тут же открыл рот, да так и замер. Эйсон наклонил голову и приподнял бровь, а затем сделал жест пальцами, будто завязывал губы в узелок.
«Сомневаюсь, что этого надолго хватит», – усмехнулся про себя Кейлен.
Хотя в открытую Эйсон с Тэрином по поводу маршрута не спорили, всем было ясно, что эльф его не одобряет. После первого же упоминания о Темнолесье он явно помрачнел. Кейлена, признаться, это направление тоже не вдохновляло. Он не слышал ни одной истории, в которой кто-то вошел бы в Темнолесье, а потом вышел обратно.
Кейлен почувствовал исходящий от дракона прилив возбуждения, а затем услышал довольно громкий крик. Расправив белоснежные крылья, ящер перепрыгнул с седла Кейлену на правое плечо. Тот не мог сдержать улыбку. За последние несколько дней дракон стал спать гораздо меньше, а его аппетит вырос вдвое. Сам он тоже вырос раза в полтора, и Кейлен ощутил, с какой тяжестью в него впиваются когти.
– Мне кажется, ты уже великоват, чтобы кататься у меня на плечах.
В ответ раздалось недовольное ворчание. Кейлен знал, что дракон его понимает. Так же, как и он понимал своего дракона.
Он до сих пор не придумал имя. Ни Эйсон, ни Тэрин дельных советов не дали. На вопрос, как обычно называют драконов, они с ностальгической тоской по давно минувшим дням принялись перечислять имена из прошлого: «Вылдрар – так звали дракона, с которым была связана Альвира Сэррис. Еще Тинуа, Зарден, Анайя, Салина, Пурлон…» Список казался бесконечным и сузить круг поисков не помог.
– Ночевать будем здесь, – объявил Эйсон, когда они подошли к небольшому гроту в склоне скалы, рядом с медленно бегущим ручьем. – Купайтесь, ешьте и ложитесь спать. Отправимся дальше, как только я открою глаза. Солнца дожидаться не станем.
Они рассчитывали добраться до Темнолесья к ночи следующего дня, и при таком темпе это казалось более чем вероятным. Эйсон гнал их на износ. По прикидкам Кейлена, за день они преодолевали около двадцати лиг. Лошади чуть не падали. Останавливались только один раз, чтобы поесть и попить воды. На ночь разбивали лагерь. Данн охотился, Дален разводил костер, затем Эйсон брал Данна с Кейленом на тренировку. Таков был заведенный порядок.
Поначалу их обучение заключалось только в бесконечном повторении позиций и ударов. Нужно было добиться, говорил Эйсон, «чтобы переход от одной позиции к другой стал таким же естественным, как дыхание». В первый раз Кейлен чувствовал себя глупым и неуклюжим: эти фигуры были куда сложнее, чем те, которым его учил отец. Он вечно путался в собственных ногах. Но со временем всё изменилось. В движениях появилась сила, уверенность. Теперь занятия ему даже нравились; они успокаивали и напоминали о тех временах, когда они выходили в поле фехтовать с Варсом и Хеймом.
Постепенно к ним присоединился Эрик. Он безупречно исполнял все переходы, но Эйсон всегда находил к чему придраться. Неверный шаг, слишком высоко поднятый меч, неустойчивая поза. Однако Эрик никогда не жаловался, а просто кивал и повторял снова. Делать одно и то же замечание дважды его отцу не приходилось.
Кейлен чувствовал, что дракон наблюдает за тренировками. Его бледно-лавандовые глаза светились интересом. Юноша был готов поклясться, что во время обмена ударами его посещает предчувствие. Поначалу это ощущение сбивало с толку, но постепенно он научился к нему прислушиваться: оно никогда не обманывало. Не раз юноша встречал удивленный взгляд Эйсона, когда
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
