указания Фрара выполнялись быстро и четко. Не зря он столько раз обдумывал свои приказы и действия именно на такой случай. Каждый знал свое место и дело. Прежде всего необходимо было завалить или перекрыть боковые тоннели. Открыть доступ к ловушкам. Проследить за вентиляционными и световыми шахтами. Все, способные держать оружие, после выполнения личных заданий должны собраться в главном тоннеле.
Фрар продолжал отдавать приказания и внимательно следил за их выполнением. Он отмечал на карте заблокированные проходы, когда вдруг вспомнил, что оставил на мосту Лони и Нали. Но почему же братья не возвращаются? Неужели до сих пор удерживают мост? Или Фрар ошибся в численности неприятеля? Но нет, орки уже перешли ров, разведчики видели их по эту сторону.
Холодок пробежал по позвоночнику, когда Фрар вспомнил свои слова: «Я вернусь за вами…».
— Действовать по обстановке. Я сейчас. Лони и Нали…
Не договорив, гном подхватил наперевес топор и побежал по направлению к воротам, прямо по середине тоннеля.
Поначалу близнецы просто сбрасывали деревянные мостки, которые враги пытались перебросить через бездонную расселину Морийского рва. После того, как врагам удавалось уложить поперек пропасти очередную широкую лестницу, братья сметали врагов выстрелом «арбалета», и один близнецов, не взирая на стрелы с противоположной стороны (ведь мифриловые доспехи почти неуязвимы), легко сталкивал конструкцию вниз. Два гнома могли удерживать эту позицию до бесконечности. За три года они не только создали «арбалет из арбалетов», но и сковали к нему тысячи болтов. Даже если бы близнецы непрерывно стреляли из своего оружия, запаса коротких и толстых стрел им хватило бы на неделю. Зайти в тыл противник просто не мог — все боковые ответвления вели либо к ловушкам, либо в наружный лабиринт. Зала, в которой держали оборону Лони и Нали, была единственным проходом вглубь Морийского царства. Лони, оставив на минуту брата, приволок из караульного помещения два мешка пустых кувшинов из-под пива. Он быстро наполнил их горючей смесью (кроме прочего, на братьях лежала обязанность заправлять ею факела), и вскоре глиняные плоды ночных бдений огненными клубками полетели через ров.
— Пивка! — рычал Лони, отправляя в полет пылающий кувшин.
— На закуску, — ревел Нали, спуская рычаг «арбалета из арбалетов».
— Эх, «драконье дыханье» бы на вас! — орал Лони, запуская очередной кувшин. Когда кувшины кончились, а противоположная сторона рва превратилась в озеро огня, Лони подбежал к брату помочь зарядить «арбалет».
— Надо было не слушать никого и приготовить тысячу бочек «драконьего дыхания». Мы бы здесь всё разнесли в клочья.
Нали вдруг отступил на шаг и поднял забрало. Лони увидел его изумленные глаза.
— Брат, неужели ты не понял? — кричал Нали задыхаясь от дыма. — Сделай так — и Казад Дум был бы уничтожен. Но разве мы пришли сюда за этим? Балин тысячу раз прав, что запретил нам опыты. В наших силах остановить врага. Мы сделаем это, не разрушая собственный дом. И если даже умрем, то после нас придут другие. Но за что они будут сражаться, если обнаружат вместо Мории лишь груду камней?
Нали решительным жестом вернул забрало на лицо и ударил по рычагу. Две сотни арбалетных болтов пробуравили дым и огонь. Послышались визг орков и крики людей. Воздух снова застонал от свиста стрел. Кричали раненные, а вал из убитых по ту сторону рва поднимался все выше и выше. В какой-то момент неведомый военачальник смог правильно оценить ситуацию. Убитые и раненные полетели вниз, в пропасть. На расчищенном пространстве выросла стена щитов, а над ними появилась огромная, уродливая голова пещерного тролля. Лони снова нажал на рычаг. Деревянную стену из щитов разметало по каменным стенам пещеры, но дело уже было сделано. Под натужное уханье людей, сиплое визжание орков и рев огромного существа по обе стороны рва легла тяжелая, весом не менее тысячи стоунов, конструкция. Тролль ринулся по ней первым. Братья, переглянувшись, встали у него на пути. Тролль размахнулся палицей, но Лони и Нали уже были рядом, вдвоем ухватили страшилище за ногу — и монстр, истошно вопя, полетел в бездонную пустоту. Близнецы ринулись на свою сторону рва. Они дружно крякнули, ухватившись могучими руками за бревна, но не смогли их даже пошевелить. Огромная тяжесть металла и дерева придали конструкции надежность монолитного моста. И тогда гномы просто встали на пути кричащей, вопящей и ощетинившейся многими клинками толпы. Поначалу это казалось легким — никто не мог противостоять мощи двух сорокафунтовых топоров. Их же латы отражали любой удар. Орки умирали десятками, а силы гномов не убывали. Пока в дело не вступили люди. С колонной, ощерившейся копьями, близнецы не смогли ничего поделать. Мало того, им пришлось отступить, потому что прикрытые щитами копьеносцы могли просто спихнуть братьев в пропасть. Оказавшись на открытом пространстве, в окружении, они продолжали сражаться, спина к спине, помня приказ: «Не пускать». И они не пускали.
От десятков пропущенных ударов в голове мутилось. По шлему, но наручам, поножам, кирасе, шее, пальцам, сквозь кольца несравненных по прочности кольчуг. Боль, кровь, то ли своя, то ли чужая, и не понять, откуда звон, видимо, в последний раз очень сильно ударили по голове, но надо встать и еще раз вырвать меч, ударить, еще раз встать, перекатиться и почувствовать спину брата и друга. Оин один раз похвалил Лони за то, что он умеет сражаться двумя клинками… Никто и никогда не сбивал братьев с ног… Даже если один начинал падать, его подхватывал другой… Никто и никогда — до сегодняшнего дня… Огромный человек поставил ногу на грудь Нали и с азартным хаканьем бьет кувалдой по тому месту, где должна быть голова. Лони хочется засмеяться, он кривит опухшие губы. Там нет головы, напрасны старания! Это просто кровь и мясо, голова видимо…. И тут Лони понимает, что этот человек должен умереть. Ему не исполнить виру за брата, но этот человек обязан умереть. Здесь. Сейчас. Лони хватает гиганта за пояс. Прикрываясь телом, словно щитом, он несет отчаянно вопящего врага к пропасти. Кто-то не успел отойти с дороги. Что же, это его право…
Фрар увидел, как Лони с человеком на плечах шагнул в пропасть. Старый мастер сразу понял, что никогда больше не увидит близнецов. Они всегда были неразлучны: куда один — туда второй. Отец мог гордиться сыновьями. Лони и Нали умерли достойной смертью, не менее достойной, чем их родитель: «сожженный гном» Фрерин, сын Трейна; брат Торина Дубощита. Именно они были наследными правителями Мории — но без единого слова или следа обиды уступили эту роль более
