и оплатила услуги. Именно ваша дочь умышленно пыталась нанести непоправимый вред Софье Изотовой.
Прикрыв глаза, боярин Соболев несколько долгих мгновений сидел недвижимо. Информация просто-напросто не укладывалась в его голове. Если в первый случай с наркотиком он со скрипом все же мог поверить — мало ли, что у девушек стряслось, и дочь решила так жестко отомстить, — то для покушения на убийство оснований найти не получалось. Ирине просто незачем убивать отличного делового партнера отца и свою одноклассницу! Это какая-то фатальная ошибка!
— Я не могу поверить, что моя дочь желала убить, — попытался схватиться за соломинку надежды любящий родитель. — Может, просто трагическое стечение обстоятельств, и девочка оказалась не в том месте и не в то время?
— Сомнения развеять довольно легко, — холодно отчеканил княжич. — Есть два варианта: ваша дочь опрашивается сотрудниками отца в ходе официального расследования, либо она дает показания им же добровольно. И в том и в другом случае солгать не выйдет. Вы сами знаете, как проводятся беседы со свидетелями и подозреваемыми по резонансным делам, — заметив понимание в глазах боярина, помолчал, а после предложил: — Если Ирина уже вернулась из школы, то неплохо бы ее позвать, — и, многозначительно посмотрев на хозяина кабинета, замолчал.
В голове умудренного опытом мужчины тотчас пролетела стайка мыслей. Князь не вызвал лично, прислал сына. А это значит, что у дочери, да и у самого боярина есть шанс отделаться легким испугом.
Коротко кивнув, Юрий Ильич взял со стола свой телефон. Молчал пару мгновений, а после спокойным тоном произнес:
— Ты дома? Зайди прямо сейчас ко мне.
Нажав на отбой, медленно положил мобильный на столешницу. В кабинете воцарилась тишина. Не говоря ненужных сейчас слов, каждый мужчина думал о чем-то своем. Лишь мерно тикающие часы отсчитывали ход времени.
— Батюшка, вы меня звали? — раздался от дверей мелодичный девичий голос. — Рада вас видеть Михаил, — тепло улыбнулась однокласснику зашедшая в кабинет красавица. Умышленно небрежно заплетенная длинная коса, коротенькие белые шортики и симпатичная бледно-розовая футболка — боярыня Соболева выглядела сногсшибательно даже дома.
Повернув голову, Михаил встретился взглядом с той, которая столько лет была ему если не другом, то понимающим товарищем. Когда-то он даже испытывал к Ирине влечение, но все же решил, что не стоит.
Сердце кольнуло.
Кривовато улыбнувшись, княжич сдержанно кивнул. Не встал, не произнес слова приветствия. Но девушка не стала комментировать такое грубое нарушение этикета, лишь удивленно нахмурилась.
— Ирина, присядь, пожалуйста, — Юрий Ильич указал на свободное кресло у стола. Проводив взглядом послушно севшую дочь, он спокойно произнес: — У нас с Михаилом есть к тебе серьезный разговор.
Неожиданно боярыня густо покраснела. Затрепетав длинными черными ресницами, она закусила губу и опустила взор. Посидев так пару мгновений, глубоко вздохнула, словно перед прыжком в воду, а затем резко выпрямила спину и, обаятельно улыбнувшись вначале Михаилу, а после отцу, сказала:
— Слушаю вас.
— Сотрудники светлейшего князя Южного установили твою причастность к отравлению боярыни Изотовой наркотиком в ресторане. Факт преступления доказан, — скупо роняя фразы, Соболев смотрел, как лицо дочери каменеет. — Кроме того, против тебя уже начали давать показания слуги боярина Стрелецкого, — примолкнув, подался вперед и добавил проникновенным голосом: — Скажи мне, зачем?
Гордо вскинув подбородок, Ирина несколько мгновений смотрела куда-то за плечо отца. Затем перевела взгляд на Михаила и тоном уверенного в своей правоте человека произнесла:
— Я давно решила, что выйду за тебя замуж. Мы идеально друг другу подходим. От нашего брака непременно бы родился уникально одаренный ребенок. Род бояр Соболевых и князей Разумовских получил бы идеального наследника. Кроме того, я тебя люблю, — добавила чуть дрогнувшим голосом, а после, молниеносно справившись с волнением, холодно произнесла: — Изотова встала у меня на пути. Это были просто адекватные меры по устранению преграды.
Не отводя взора от одноклассницы, Михаил хмурился, однако говорить не торопился.
— Ты сейчас серьезно? — негромко поинтересовался у дочери ошарашенный ее словами Соболев.
— Вполне, — та оторвала взгляд от княжича и невозмутимо посмотрела на отца. — Ты всегда говорил: если чего-то желаешь добиться, не стоит взирать на преграды, хорошо все продумай и действуй. Правда, рассказывал не мне, а брату, — Ирина грустно хмыкнула. — Но я ведь тоже член древнего рода Соболевых! А значит, не должна поступать иначе!
Закончив эту пылкую речь, девушка расправила точеные плечи. Сейчас она походила на прекрасную статую.
Не глядя на дочь, глава рода Соболевых задумчиво побарабанил по столешнице пальцами. Ирина, в целом, сказала правду. Да вот только, увы, неверно поняла, о чем он с юных лет толковал сыну. Речь шла о силе духа, необходимости тщательного анализа, решительности. Однако дочь почему-то сделала вывод, что, идя к цели, имеет право ни много ни мало безжалостно убивать всех, кто встал на пути.
— Михаил Игоревич, нет смысла производить официальный опрос. Вина моей дочери очевидна, — потухшим голосом сказал боярин. — Как глава рода, я готов понести любое наказание. Это касается и Ирины, — добавил твердо, глядя исключительно на княжича.
Юрий Ильич понимал — младший Разумовский уже знает решение князя. Фактически он и приехал-то только для этого: озвучить волю владыки. Мысленно вознеся короткую молитву, боярин Соболев застыл в ожидании.
— Я имею полномочия огласить вам вердикт, — и поза, и голос Миши были наполнены величием и важностью. — Боярыня Изотова не стремится придавать делу огласку. Напротив, желает ее избежать, — Соболев едва заметно выдохнул и чуть расслабился, но юноша не обратил внимания. — Поэтому светлейший князь считает возможным разрешить конфликт иным способом. Главе рода будет назначено наказание в виде штрафа, размер уточнят позднее. Ирина же должна незамедлительно принести извинения боярыне Изотовой и не мешкая покинуть территорию России. Вернуться ей дозволяется только после достижения двадцатипятилетия.
— Без возражений принимаю решение светлейшего князя, — твердо произнес Соболев. — В который раз убеждаюсь, что владыка нашего княжества бесконечно мудр. Разумеется, я, как и моя дочь, принесу глубочайшие извинения боярыне Изотовой, искренне надеясь на прощение.
— Изгнание? — прошептала Ирина, переводя взор с отца на Михаила и обратно. На лице девушки впервые промелькнули тревога и испуг. — За любовь и желание родить наследника лишиться всего?! — она неверяще посмотрела на невозмутимого княжича.
— Похоже, в твоих умственных способностях я сильно ошибался, — огорченно покачал головой Соболев. — Что ж, поясню: иначе
