там, — сказал я, указав на свой череп. — Дело сделано. Теперь я готов к битве. Надеюсь, что и наши соратники тоже.
— Как ощущения? — вопросительно мотнув головой, поинтересовался Беркутов.
— Снова в строю. Я полон сил. Переполнен ими, я бы даже сказал.
Телефон Беркутова зазвонил. Одновременно с этим я испытал мощное давление в голове. Будто кто-то пытался ворваться в моё сознание извне.
— Да, Игорь, слушаю, — ответил Руке Войны Беркутов.
Его глаза расширились.
— Началось, значит? — тихо промолвил он, услышав ответ Игоря Бьёрнсона.
Ку-ку, Перекрёстов, сукин ты сын. Я вернулся.
Голос Шнейдера звучал в голове леденящим душу эхо. Стенки черепа вибрировали, вызывая адскую боль.
К сожалению, я не могу определить твоё местоположение. Но могу с тобой говорить. Мой магический движок смог переварить кристалл разума, и теперь мне даже хренов мобильник не нужен, чтобы достучаться до твоей жалкой душонки.
Если ты сейчас же не заткнёшься, я при встрече тебе психо-цепь в задницу запихаю. Целиком. Я ещё даже не знаю, насколько длинной она может оказаться. Надеюсь, ты приготовился к магической колоноскопии.
Ты не сможешь от меня вечно прятаться. Я найду тебя, и уже даже знаю, как это сделать.
Я от тебя и не прячусь, полудурок. Кстати, понятия не имею, что ты там втираешь мне про свой магический движок. Я никак в толк не возьму, откуда он взялся у ничтожного антимага?
Ах ты… Вот как, значит? Всё-таки нашёл способ извлечь информацию из моего бывшего наставника? Что тебе ещё наплёл Мечников? Наверное, рассказывал, какое я чудовище, и как он мной разочарован.
Как раз наоборот, Шнейдер. Мечников считал тебя лучшим учеником, а ты со своими сумасшедшими амбициями разрушил все его ожидания.
Знаешь что, Перекрёстов? Ты слишком много о себе возомнил. Стоит тебя хорошенько проучить перед тем, как я поглощу твою магию разума. Любишь, значит, свой Московский клан? Души в нём не чаешь? Хорошо, это отличный способ досадить тебе.
Ты чего задумал, Шнейдер?
Ничего особенного. Просто думаю телепортироваться на Дворцовую площадь к твоему клану и устроить там тотальную резню. Поторопись, может, хоть одного человека спасти успеешь.
Стой!
— Твою мать! — гневно воскликнул я.
— Саш, все кланы вновь ополчились на центр. Последняя битва уже началась, — сказал Беркутов. — Рука Войны звонил. В Центральных районах идёт нешуточная схватка. Наши отбиваются на Дворцовой площади.
— Так они всё-таки там? — напрягся я. — Со мной только что с помощью магии разума связался Шнейдер. Он идёт за нашими ребятами.
— Шнейдер⁈ Он уже восстановился? — воскликнул Беркутов. — Плохо дело. Нам нужно спешить к нашим. Скорее!
Мы с Беркутовым покинули здание тюрьмы, запрыгнули в машину и на всех порах рванули в Центральный район.
— Почему оборону решили держать в центре? — спросил я. — В чём логика? Чтобы врагу было проще нас окружить? Драть меня за ногу, о чём только думали главы кланов? Со мной даже никто не посоветовался!
— Нет, Саш. У них не было выбора, — сказал Беркутов.
— Почему?
— Война, которая там началась, может город с землёй сравнять. Простыз жителей нужно было эвакуировать, — пояснил Беркутов. — Времени на эвакуацию жилых районов у нас нет. Там слишком высокая плотность населения. Пришлось полем финальной битвы выбрать самый слабо населенный район. Центральный. Там живёт одна знать, их переселить труда не составило. Тем более, большая их часть — это члены Центральных кланов, которые останутся биться за свой дом.
— Логично, — согласился я. — Правда, таким образом, мы спасёт людей, но уничтожим всё культурное наследие города.
— Что поделать… Главное, чтобы остались те, кто это наследие сможет восстановить. Вернее, создать заново, — вдохнул Беркутов.
Как только мы приблизились к мосту через Неву, воздух начал содрогаться от грохота магических залпов.
— Поверить не могу, что вижу нечто подобное… — прошептал Беркутов.
Посреди реки стояли суда Кронштадтского клана. Вокруг них царил хаос. Магические пушки били по береговой линии. С берега неслись в ответ сотни огненных и электрических снарядов. Островские столкнулись с войсками сразу нескольких кланов.
— У нас проблемы, Виталь Фёдорович, тормозите! — закричал я.
Засмотревшийся на речную схватку Беркутов чудом успел остановить машину перед разведенным мостом.
Мы выскочили из автомобиля. Дальше двигаться на нём было невозможно.
— Мосты подняли… — прошептал я.
— Да, — кивнул Беркутов. — Для того, чтобы наши Кронштадтские друзья могли проплыть. Вот только на последнем военном совете забыли подумать о том, что мы с тобой хрен теперь вернёмся в центр!
— Придётся переправляться через реку, — заключил я и побежал к берегу.
— Погоди! — крикнул Беркутов, рванув за мной вслед. — Как мы это сделаем? Там магией шарашат — мама, не горюй! Даже если не попадут по нам, плыть слишком долго.
— Хватайтесь за меня, Виталий Фёдорович, — начав преобразование своего тела, произнёс я. — Надеюсь, вы не боитесь акул.
Из-за изменения структуры моей головы, я не смог досконально расслышать, что сказал Беркутов. Но такого мата мой бывший командир ещё никогда не выдавал.
Беркутов вцепился в мою широкую акулью шею своей единственной рукой. Я наметил дистанцию для разгона, разбежался и нырнул в ледяную воду.
Я решил плыть под водой, чтобы избежать столкновения с вражеской магией. Половину пути мы преодолели меньше, чем за минуту.
Но затем до моих ушей сквозь толщу воды донёсся сокрушительный грохот.
Звук выпускаемого из чьих-то рук пламени, треск дерева. Мне пришлось вынырнуть, чтобы понять, что произошло.
И дело обстояло совсем паршиво. Какой-то вражеский маг смог перелететь за счёт реактивной тяги своего пламени прямо на главный корабль Островских.
И прямо сейчас она превращал его в пепел на наших глазах.
— Это… Я знаю его, это Князь Подсолнухов. Глава Калининского района. Сильнейший огненный маг в городе.
Плохо дело. Наших главных союзников уничтожат, если я не вмешаюсь. Тогда центр точно зажмут со всех сторон.
Я изменил направление и рванул в сторону корабля Островских. Ударив плавникам о воду, я взлетел вверх, и мы с Беркутовым оказались в пылу битву. В пылу — более точно и не описать.
Температура на горящем корабле была нешуточная. Вся вода на моей коже моментально испарилась.
— Правильно сделал, Сань, — пытаясь отдышаться, произнёс Беркутов. — Им надо помочь.
Я отключил форму акулы, и вновь оказался голым по пояс. Сколько же одежды я
