в машине, что тихим фоном шла при разговоре, почувствовав, что требуется все мое внимание для нормального усвоения информации. Мы как раз выехали на автостраду, направляясь назад к себе, вернее месту, где мы в настоящее время обитали.
И Влад начал рассказывать, что культ Прародительницы Илииа зародился давным давно. Ее почитали. Ее боготворили. Ей даже приносились человеческие жертвы. Я обрадовалась, узнав, что от них в свое время решили отказаться, и до сегодняшнего дня не сохранился этот варварский обычай. Ведь в жертву приносились совершенно невинные люди, на которых якобы падала печать принадлежности. Просто в какой-то определенный момент жрец мог решить, что именно этот человек достоин быть жертвой.
У меня по коже бегали ледяные мурашки, когда Влад рассказывал о подобных зверствах. Организация культа была на высшем уровне. Ведь необходимо с одной стороны соблюдать тайну, а с другой привлекать в свои ряды все новых и новых лиц. Кроме того, от желающих не было отбоя. Культ Прародительницы Илииа имел огромную силу и мощь, ведь в его рядах было очень много сильных мира сего. Тайна хоть и была тайной, но тем не менее ею владело большое количество народа. Ведь известно, если тайну знают двое, то она уже не является тайной. Вступить в ряды адептов хотели многие, да только не всех «приглашали». Как и любая саморегулирующая организация она имела свои правила и ограничения. В частности это касалось неучтенного обращения, что не приветствовалось, ибо существовали определнные квоты.
Для того чтобы какой-то товар был востребован на рынке он должен быть в ограниченном количестве. Так обстояли дела и с долголетием. Если бы все могли попытаться продлить свою жизнь, то цена была бы очень низка, а так она держалась на уровне. Длинную жизнь могли получить лишь либо очень нужные люди, либо очень богатые. Вот допустим в случае с Олей был второй вариант. Ее папаша, бросив на произвол судьбы жену и ребенка, тем не менее не забыл (а может быть взыграла совесть) и, узнав о возможности для нее жить полноценно, сделал все необходимое для дальнейшей более-менее нормальной жизни.
Так же существовали люди, такие как Славик, которые мечтали нажиться на этом товаре, при всем при том ненавидящие обращенных и не желающие рисковать своей жизнью ради предполагаемого долголетия и приобретения других возможностей.
Надеюсь, теперь он прекратит свою гнусную торговлю, а иначе не жить ему на белом свете. Ведь после вживления чипа он на особом контроле у надзирающих. В следующий раз просто так ему не отделаться. Во второй раз разговор будет коротким. Мужчине всего лишь выдадут билет в один конец. На тот свет.
А с Владом же была, вообще, интересная история. Его, еще и младенцем, подбросили ночью под двери храма, где парня и нашел жрец, пришедший совершать службу во имя Прародительницы Илииа. Он же и воспитал Влада, назвав своим нареченным сыном. Как и большинство родителей отец мечтал, чтобы сын пошел по его стопам, то есть стал жрецом. Влад всеми силами пытался отбиться от такой чести, желая соблюсти мнимую, но свободу. Однако идти против Верховного жреца это было равносильно плеванию против ветра, так же нереально. Максимум, что удалось выторговать парню это определенный срок, который подходил к концу. Вышло так, что даже имея длинную жизнь может оказаться очень мало времени.
Вот это успел поведать мне Влад прежде чем на нас выскочил огромный грузовик и мы благополучно слетели в кювет, по пути несколько раз перевернувшись вместе с машиной.
Глава 30
— Твою ж блин бога мать, — орал мужчина первым подскочивший к перевернутой машине. — Нет, ты видел, как этот козел протаранил их? Что за дерьмо творится на дороге?
Длинноносый мужчина заглядывал в перевернутую машину, в то время, когда второй все еще бежал. Тому мешала сильная тучность и пересеченная местность. Первый из подбежавших успел уже осмотреться и подойти ко второму пассажиру машины, которым оказалась молодая особа.
— Кажется, она приходит в себя или это у меня глюки? Скорее всего глюки. После такого не живут, — произнес длинноносый мужчина, склонившийся над распростертой на траве женщиной, вывалившейся из разбившегося окна автомобиля. Если бы все не происходило на его глазах, то он вряд ли бы подумал, что такое возможно. Тело лежало в полутора метрах от машины. И как только так получилось? Просто удивительно.
— Что будем делать? — спросил второй, подбежавший только что. Он уперся руками в колени и в полусогнутом состоянии пытался перевести дыхание, сорванное быстрым бегом. С его шеи свисала скатанная плащ — палатка. Мужчина захватил ее на всякий случай.
— Я боюсь ее трогать. Вдруг еще что-нибудь поврежу.
— А ты думаешь, я не боюсь?
— Там в машине еще водитель, — ткнул пальцем в сторону длинноносый.
— Живой? — спросил рыжий.
— Мне кажется нет. Но ты можешь проверить сам.
— На фига? Чтобы он мне по ночам снился? Раз ты говоришь, что он мертв, значит я тебе верю. Все равно я ничем помочь не смогу. С того света еще никто не возвращался.
— Что делать-то будем? — длинноносый ощутимо нервничал и поглядывал по сторонам. Пока на горизонте не наблюдалось ни одной машины, из которой бы их могли заметить и помочь.
— Валим отсюда. Все равно ничего сделать не сможем. Смотри она не дышит. Грудная клетка совсем не поднимается, следовательно мертва, — сделал заключение рыжий.
— Думаешь, так будет лучше? — с сомнением спросил мужчина.
— Лучше не лучше, но спокойнее точно. И давай быстрее дергать, пока народу не набежало. Хорошо, что машину в кювете с дороги не видно, так что их не сразу обнаружат. А найдут, подумают, что сами слетели. Мол заснул водила, да и скопытнулся. А то повесят все на нас.
— Нет. Я так не могу. Давай хоть бабу заберем с собою и отвезем в больницу. Молодая же. Может все же выживет?
— Эх, уговорил. Тогда давай грузить хоть как-нибудь...
Мужики вдвоем быстро переложили женщину, что была без сознания, на расстеленную плащ палатку и понесли ее в сторону своей машины. Не успели они дойти до нее пары метров, как сзади раздался взрыв. Это полыхнул бензобак перевернувшегося автомобиля.
— Слушай, как мы вовремя. Еще бы немного и трындец нам бы был, а так только в штаны наделали, — прокомментировал случившееся рыжий.
— Меньше болтай. Давай помогай. Тут каждая минута
