всех в долгах. Об отце.
— Нежд знает, что делает, — успокоила Оленя, будто увидела старые беды, ожившие в других глазах. — Пойдёмте лучше плясать!
Отрывисто кивнув, Севара с трудом отвела взгляд с порхающих карт в руках игроков. Всего на миг почудилось, что там, напротив Неждана, сидит некто, скрытый маской, а его длинные белые волосы струятся вниз. Но то лишь очередная образина волка, не более. Не мог же Хозяин Зимы спуститься из своего замка уже сейчас? Да и зачем? Не развлекать же себя азартом? Да и какая ставка могла бы его заинтересовать?
Нет. Зима только завтра. Только завтра нужно думать о том.
Правда, «завтра» наступит меньше, чем через отрез…
Оленя потащила замедлившуюся Севару за собой, прямо в бушующую плясками толпу. Многим танцам обучали юных дворянок: торжественный полонез, энергичная мазурка, скользящий падепатинер. Но тут… Пожалуй, если бы спросили, Севара сказала бы, что пляски местных напоминают чем-то кадриль, если бы кадриль был более диким, менее стройным и совершенно презирал какие-либо правила. Пары становились троицами, сталкивались друг с другом, хаотично менялись, кое-где девушки танцевали с подругами, ловко скача от загребущих рук парней, а иногда и поддаваясь им.
Начать было просто, а продолжить ещё легче. Никаких норм, утончённости и возвышенности. Просто движения. Севара начала с Оленей, но очень быстро их разделили. Новый партнёр был невысокий в бычьей харе. Затем ещё один, в неясной маске нечастика, после случайное столкновение и девушка с откинутой на макушку маской, спровадила парней, затащив Севару в небольшой хоровод из пяти незнакомок. Когда и эта форма рассыпалась, вновь показалась знакомая лисья маска Олени, которая запыхавшись спросила:
— Весело?
— Ага! Я удивлена, — призналась Севара, делая оборот.
— Новый год вот-вот придёт! — крикнул какой-то парень, забравшийся на стол.
Весть встретили дружными криками, и музыканты ударили по своим инструментам, заставляя те поддаться общему ликованию и возопить.
— У нас есть приметы, — Оленя подошла ближе, чтобы не пришлось кричать, — что нужно правильно встретить Новый год, чтобы по душе он был. Если хочешь богатств, то нужно есть, если хочешь свадьбы, надо петь, а если хочешь удачи, то танцевать.
— Я за удачу, — хмыкнула Севара, — мне она пригодиться.
— Тогда пляшем!
И они продолжили свои странные танцы, как и многие здесь. Их вновь разделили, и вновь безобразная харя в партнёрах, и снова следующая и следующая, пока Севара наконец не устала так сильно, что наконец поняла, почему так многие наталкиваются друг на друга. Ноги заплетались и оступиться — плёвое дело.
Севара спиной наткнулась на очередного ряженного.
— Простите, — засмеялась она, а оглянувшись застыла, похолодев.
Высокий в волчьей маске, похожей больше на сдёрнутую с животного шкуре, искусно обработанной так, чтобы та сохранила прежние очертания. Белый мех падал на плечи, а из-под него проглядывались настоящие волосы. Длинные. Белые.
Не почудилось, выходит.
Когда к Севаре навстречу потянулась рука с длинными пальцами, то сердце её знакомо ёкнуло, а тело живо вспомнило ночь в заснеженном лесу и стужу, струящуюся по венам, оплетающую шею, что не вздохнуть, не порезавшись об острый мороз.
Миг, и кто-то дёрнул её, увлекая в толпу, дальше от руки и незнакомого знакомца.
— С Новым годом, госпожа! — поздравил Неждан, усмехнувшись. Его маска была снята, оттого стала заметна самодовольная ухмылка, лёгшая ему на губы.
Севара остановилась, крепко прижимаясь к нему, силясь восстановить дыхание. Она знала от кого её увели — от Хозяина Зимы. Она чувствовала это всем своим естеством, как чувствовала, знала, что он здесь по её душу.
— Всё закончилось, — улыбнулся Неждан, — ты свободна, любовь моя.
Севара подняла голову, стягивая маску. Увидят — пускай. Она вытерла рукавом выступившую испарину, и посмотрела на нежно щурящегося Неждана.
Что-то изменилось в ней. Что-то, что поселилось внутри с того момента, как Севару спас Хозяин Зимы. Словно камень, упавший на сердце. Метка, темнеющая в ложбинке между грудей. Рука инстинктивно потянулась туда, словно чувствуя.
Маска упала с глухим стуком, который не услышал никто, кроме Севары и Неждана. Пальцы лихорадочно расстёгивали пуговицы шубы, стягивали шарф и спускали ткань платья.
Никакого пятна. Только чистая кожа.
— Это ты сделал? — едва не задыхаясь от изумления, радости и облегчения, спросила Севара.
— Ну, как сказать… — Неждан пожевал губу, пытаясь подобрать слова: — Я выиграл.
Карточные игры когда-то погубили отца Севары, а её саму спасли. Как иронично!
— Ты играл… с Ним?
В ответ лишь пожатие плечами.
Севара вдруг засмеялась, немного истерично, но счастливо.
— Охлёстыш!
Она прижалась к Неждану снова, вдыхая запах мяты.
Он дал обещание, и он его сдержал! Всё закончилось. Ни тяжкие мысли о Хозяине Зимы, ни он сам — ничто не потревожит больше покоя. Ничто не разрушит жизнь, ничто не станет терзать душу.
— Я так устала! Пойдём домой? — пробурчала Севара ему в грудь.
— Как прикажет госпожа, — насмешливо ответил Неждан.
— Надо только Оленю найти, где… — фраза оборвалась, когда она заметила свою камеристку.
Та, казалось, забылась: маска слетела с лица, и она отплясывала с ряженым в белого волка.
— Да он издевается! — прошипел Неждан.
Севара метнулась вперёд, но толпа не давала двигаться свободно, а Оленя тем временем уже шла, влекомая своим партнёром по танцам, к выходу.
С трудом, но Севара протолкнулась, выскочила наружу, и побежала к полю, по которому быстро скользил Хозяин Зимы, держащий в объятиях Оленю. Его ноги не утопали в снегу, они поднимались над ним всё выше.
— Стой! — кричала Севара.
Но Хозяин Зимы не думал останавливаться. Он отмахнулся от неё резким порывом ветра.
— Сева! — Неждан, выбежавший следом, нагнал её наконец.
И Хозяин Зимы вдруг замер в воздухе. Он снял маску, являя бледное лицо, а затем усмехнулся печально и вдруг метнул что-то прямо в них. Это было похоже на россыпь сияющий мелких алмазов, которые летели с такой скоростью, что легко могли пробить даже стену. Словно мелкая дробь, но слишком крепкая и смертоносная.
«Он хочет нас убить!» — только и успела подумать Севара, зажмурившись от страха.
Но ничего не произошло. Послышался звон, как бывает, когда стекло бьётся об стекло. Стоило раскрыть глаза, как стало ясно в чём дело — прямо перед ними вырос полупрозрачный, как изо льда щит, об который и разбилось ворожба Хозяина Зимы. Однако, Олене это не помогло. Она уже скрылась в облаках вместе со своим похитителем.
— Сиктир! — выругалась Севара, беспомощно падая в снег. Она тяжело дышала, изо рта её вырывался пар, в глазах застыли слёзы. — М-мы должны что-то придумать, Неждан!
Она повернулась, но тут же замерла. Неждана не было. Её Неждана не
