не замечал. Сергей пил чай и смотрел на запись с камеры наблюдения, где Равиль Амирханов гулял с собакой, время, бегущее на записи, указывало на то, что мясник с рынка никак не мог быть в двух местах одновременно. Норвежский должен был расстроиться, ведь снова очень подходящий на роль серийника персонаж оказался не причастен к череде жестоких убийств, но он был доволен. Уж очень не хотелось Сергею, чтобы именно этот человек, переживший большую боль и страдания по вине глупых и алчных людей, оказался мразью, наводнившей город страхом. Это точно был не Амирханов, а это значит, что опять все сначала. Норвежский выключил компьютер.
Весь день Норвежскому не давала покоя мысль о внезапном исчезновении Макса. На звонки и сообщения тот по-прежнему не отвечал. Сергей вертел в руках смартфон, мысли крутились каруселью, и, как часто бывает в подобных ситуациях, думалось только о плохом. Экран телефона засветился, появилось красивое лицо Саши и разноцветные кружочки с изображением трубки под ним. Норвежский ответил:
– Соскучилась? Я уже собираюсь, скоро буду.
Затем Сергей молча слушал короткий нервный рассказ своей любимой девушки, а через минуту уже бежал вниз по лестнице Главного управления, перескакивая сразу через несколько ступенек.
Двигатель ревел, стрелка тахометра рывками приближалась к красной зоне. Город был пустой, он как будто специально для Сергея расчистил свои улицы, чтобы не мешать ему спешить на помощь к той, которая раскрасила его жизнь яркими красками любви. Норвежский точным движением руля ввинтил свою машину в темную арку и въехал во двор, возле заднего входа в «Ключник» стоял уазик патрульно-постовой службы.
Когда Саша подбежала к стоящему у кафе полицейскому автомобилю, дежурный наряд в нем уже поужинал и собирался ехать на маршрут. Девушка своим сбивчивым, но довольно коротким и ясным рассказом резко поменяла их планы. Патрульные усадили ее на заднее сиденье, дали в руки пластиковый стаканчик с горячим чаем и поехали на осмотр ближайших улиц и дворов. Вдруг повезет, и напугавший Сашу таинственный преследователь не успел далеко уйти. Она пила сладкий чай, пристально вглядывалась через нечистое окно в темные переулки и искала в последних вызовах на телефоне номер Норвежского.
– Ты как? – спросил Сергей, открыв дверь патрульного уаза.
Саша соскочила с сиденья и обняла его.
– Нормально уже, хорошо, что ты здесь.
Он прижал ее голову к своему плечу и прислонился губами к волосам. Из машины вышел старший наряда – немолодой сержант.
– Товарищ капитан, – обратился он к Норвежскому. – Объехали прилегающие дворы – никого. Девушку чаем напоили, она молодец. Кремень.
– Спасибо, сержант, – сказал Сергей и обратился уже к Саше. – Пойдем покажешь, как все было.
Они прошлись до арки, Норвежский бегло осмотрел нишу, потом двинулись к спасительному проходу между домами. Сергей шел, по дороге оглядывал окрестности, искал камеры, машины с регистраторами. Результат его не радовал.
– Вот здесь я заметила дырку и свернула, – Саша рукой показала на темный прямоугольник.
– Постой здесь, – Норвежский включил фонарик и нырнул в темноту.
Саша наблюдала, как пучок белого света шарил по земле и стенам домов, затем он стал удаляться в сторону проспекта, на мгновение задержался на противоположенной стороне, затем свет сделался ярче и стал приближаться. Сергей возвращался.
– Там кровь на металлическом листе, который сверху над дыркой, твоя? – спросил он, выйдя из тоннеля.
– Да, оцарапалась, когда бежала. Ерунда, неглубоко, – ответила Саша, потрогав пальцами рану на голове.
– Плохо, – сказал Норвежский, и глаза девушки удивленно округлились. – Не в том смысле, хорошо, что неглубоко. Плохо, что это твоя кровь, а не его.
Сергей поднял руку к свету, и Саша увидела, как он аккуратно, двумя пальцами, через носовой платок держит черную коробочку электрического шокера. Второй раз за этот вечер на нее обрушился леденящий душу ужас от осознания, что человек, бежавший за ней, был не просто хулиганом или перебравшим алкоголя похотливым идиотом. Человек, от которого она чудом сбежала, хотел ее убить.
Следующая пара часов пролетела в необходимых ситуации процедурах. Саша давала подробные показания в дежурной части, Норвежский поднял звонком из теплой кровати заспанного Вадима, потому что боялся, что дежурный криминалист может что-то пропустить, заставил участкового искать все возможные записи с камер в районе кафе. Возвращаясь среди ночи домой, он смотрел на задремавшую на пассажирском кресле Сашу и пытался понять, почему она. Вадим должен до утра определить, тот ли это шокер, которым вырубали всех жертв, но Норвежский и без экспертизы был в этом уверен, не бывает таких совпадений. А если за Сашей гнался именно их серийник, значит, ее убийство должно было быть посланием Норвежскому. Дерзким, страшным знаком того, что тот, кого он ищет, умнее и сильнее Сергея. А это уже что-то личное. Всех убитых ранее женщин можно было в чем-то обвинить, наказать за их поступки, у каждой из них в биографии были грехи, которые, видимо, как считал убийца, были смертными. А потом в его планах что-то пошло не так, он убил Ивана, убил, скорее всего, из-за того, чтобы тот не мог раскрыть личность маньяка. То есть это уже не «благородное наказание» плохих людей, а элементарный страх быть пойманным – заметание следов. Логично. Понятно. Но это первое отклонение от линии народного мстителя или вернее будет, – народного палача. А сейчас Саша, так почему именно она, в ее биографии, насколько было известно Сергею, не было эпизодов, тянущих на наказание смертной казнью, а значит, дело не в ней, а в нем. Пока он рядом, ей грозит опасность.
Норвежский уже заезжал во двор своего дома, голова болела от тяжелых размышлений, и было такое чувство, как будто он что-то упустил, смотрел, но не увидел что-то важное.
– Приехали? – открывая тяжелые веки, спросила Саша.
– Да, пойдем отдыхать, ты есть хочешь?
– Нет, я в душ и спать.
Девушка уснула мгновенно, сказались нервные потрясения прошедшего вечера, а Норвежскому не спалось. Он стоял у окна на кухне, смотрел на редкие огни ночного города, скромно подсвечивающие тяжелый морозный воздух. До утра оставалось четыре часа, Сергей понимал, что спать уже бессмысленно, а значит, шли вторые сутки без отдыха. Но организм не был уставшим, наоборот открылось второе дыхание. Сейчас главной задачей Норвежского было обеспечить безопасность девушки, которая спала беспокойным сном у него в кровати, сначала это, а потом психи с шокерами. У Сергея опять проскочило чувство, как будто он упускает что-то важное, он попытался поймать последние мысли, но нет – мимо, голова все-таки не очень хорошо соображала. Он закрыл дверь на кухню и включил чайник, надо было
