стала она знакомиться с родственницей. И в комнату к ней не зашла. Не забыла, чью сестру пришлось спасать от смерти. Ограничилась тем, что приставила к болящей двух сиделок да попросила учителя приглядывать получше. Чай не простую даму пользует, а герцогиню.
Как бы то ни было, а портить себе и мужу праздник Εлена Павловна не собиралась. Дождавшись, когда тетушки смолкнут чтобы перевести дух, подхватила Вэля за руку и повела к себе - вручать подарки. Что сказать, угодила. И шахматы, и тем более кольцо с крупным сумасшедше-голубым "вареным" топазом произвели на герцога ошеломляющее впечатление.
- Что это? Откуда? – одев перстень, он любовался игрой света на гранях камня, который удерживали орлиные когти. Золотые геральдические орлы раскинули крылья на плечах кольца, на их крыльях сияли мелкие граненые топазы, образуя оперенье.
- Нравится? – только и спросила Елена Павловна. – Угодила?
- Не то слово, - как ребенок радовался Арвэль, то поднося руку к горящей свече, то отстраняя. – Ни у кого такого нет.
- Я искала камень под цвет твоих глаз, - с улыбкой призналась она.
- Элен, ты... Такие подарки, шахматы, в замке чистота, даже дышится легче, чем... – сбивчиво начал герцог. Жаль, не договорил, прервали.
- Ваша светлость, - непонятно к кому из супругов обращаясь, завопила Иви, – там целителя Оуэна казнить хотят!
- Что?! - моментально вскинулась Елена Павловна. За любимого учителя она была готова разорвать на ленточки и королеву-мать, и королеву-бать, и вcех придворных теть Моть.
- Не волнуйся, Элен, я разберусь, - пообещал Вэль, приобняв за плечи взбешенную женщину. - Побудь здесь...
- Я с тобой, - решительно перебила Елена Павловна.
Арвэль посмотрел на свою леди, прикинул что-то и кивнул.
- Идем.
До гостевого крыла Елена Павловна не шла - летела, муж за ней еле поспевал. Навстречу хозяевам замка неcлись отборная брать и крики. Чем ближе подходили Балеарские, тем громче и разборчивее они становились.
- Мой нерожденный сын пал жертвой заговора! - надрывался принц Джон. - Уверен, что этот прикидывающийся агнцем божьим монах приложил к этому руку! Хотел бы знать, по чьему наущению он действовал?!
- Нет ничего проще, милый. Вэль с чистым сердцем выдаст тебе головой этого криворукого целителя, - возмущенный ор прервал воркующий женский голос. Судя по всему, к беседе присоединилась свекровушка-всем выпью кровушку.
Услышав такие речи, муж и жена синхронно затормозили, переглянулись и, не сговариваясь, нырнули в одну из завешенных гобеленами ниш. Не хватало только, чтобы слуги или скандализированные гости застали их за таким неблаговидным занятием как подслушивание.
- И что вы на это скажете, святой отец? – к беседе присоединился папа Нэвил, чтоб ему гаду повылазило.
- Все мы в руках Всевышнего, - кротко ответствовал великан. - Я сделал для спасения жизни леди Элизабет все, что мог. На большее способен только чудотворец. Увы, я не сподобился... Не достоин.
- Палачам расскажешь, - снова взъярился рыжий. – Они разберутся. Выведут все ваше змеиное кубло на свет Всевышнего.
- Говорят, что леди Элен приложила руку к лечению моей дочери, – вкрадчиво поинтересовался гадский папа.
- Ее светлость делилась своими силами с пострадавшей. Лечебные манипуляции производил я, – неохотно ответил отец Оуэн.
- Не верю! Нормальная беременная женщина не стала бы рисковать своими детьми, – не поверил принц.
- У нее столько сил, хоть ведром черпай, не заметит, - огорчилась мамо, чтоб ей икалось козе коронованной.
- А жаль, - тяжело вздохнул Нэвил.
- Почему они так свободно говорят при отце Оуэне? - пользуясь паузой, шепнула Елена Павловна.
- Уверены, что я отдам целителя, - так же тихо ответил помрачневший Вэль.
- А ты отдашь?
- А ты? - невозможно синие глаза заглянули в душу леди Ласточкиной.
- Нет, – у нее не было сомнений.
- Жаль, - огорчился герцог. - Выдай мы Джону монаха, это заткнуло бы все глотки. Но если ты против... – он посмотрел на жену с надеждой.
- Я против, – уверила Εлена Павловна. Отца Оуэна ей было жальче левой бабы. Почему он должен страдать из-за нелепых подозрений деверя?
Вообще, за какие-такие грехи окровавленную родственницу выкинуло под копыта ее коня? Ну то есть не ее, а Дункана, но какая разница. "Гори огнем эти Нэвилы. Сволочи самодовольные. Мрази. Один вред от них, " - думала герцогиня, и стыдно ей не было. Достала до гипофиза окружающая действительность.
- А с другой стороны, – почесал в затылке Арвэль, - почему я должен лишать жену лучшего в Бригии целителя? Он же лучший?
- Допустим, - она ответила, почти не разжимая губ. Боялась расплескать свой гнев.
- Значит, оставляем, - постановил Вэль.
- Спасибо, – кинулась к нему на шею Елена Павловна. С души леди свалился не камень - целый валун. И так легко стало. Так хорошо. – Ты самый замечательный муж на свете.
- Помни об этом, - коротко поцеловав супругу, попросил герцог. - Особенно после того, что сейчас услышишь.
Договорив, он скроил постную мину и покинул нишу. Εлена Павловна глубоко вздохнула, собирая в кулак самообладание, зачем-то подергала висюльки на шапочке и двинулась следом, стараясь держаться в кильватере его светлости.
- Мы уезжаем, - заметив брата, сказал Джон.
- Немедленно, - добавила королева-мать, пряча в складках юбки подозрительно знакомую нефритовую жабку.
Проводив глазами артефакт - глушилку, Елена Павловна зависла. Это что же получается? Жаба сломалась? Или она просто не работает в стенах Инверари? Мало ли какой магический фон в старинной крепости? А может призраки постарались? Кто знает. Как бы там ни было, а вышло удачно.
Получается свекруха, папо Нэвил и рыжий брехали, не опасаясь лишних ушей. А как же целитель Оуэн? Неужели списали заранее? Были настолько уверены в поддержке Вэля, что не стали считаться со смертником? Ужас какой. Это что же выходит: Арвэль сильно подвержен влиянию матери? Не может же он быть простаком. Такие при дворе не выживают. А может Вэль в своем благородстве и прямоте выше заговоров? Балеарский предпочитает действовать в открытую? Вопросы, вопросы, а ответов нет.
"Дело ясное, что дело темное, " - задумчиво моргнула Елена Павловна. Леди настолько погрузилась в свои мысли, что пропустила все разборки, а они, судя по всему, были нешуточными. Вон с какими недовольными физиями стоят папо Невил (надо, кстати, узнать его официальный титул, а то неудобно) и королева-мамо. А рыжий Джон со зверски перекошенной мордой подхватил на руки охнувшую жену и сам, САМ попер ее на выход.
"Как бы не уронил, лестницы у нас крутые, - озаботилась было Елена Павловна, но быстро остыла. - А если и так, не наше дело. " Следом за
