прежде чем вытащить ещё несколько. Я предполагаю, что это самая масштабная работа в саду, которую принц когда-либо проводил.
— Я собрал воедино довольно много информации о твоих выходках из академических сплетен, и я видел, как твои усилия отражались на вечеринке. — Виндзор бросает свою четвертую морковку в корзину, прежде чем встать и провести ладонями по переду комбинезона. — Я хочу помочь. — Я скептически смотрю на него, и он смущённо улыбается мне сверху вниз. — В конце концов, они угрожали мне с того момент, как я переступил порог. Я же не могу просто оставить это, не так ли?
Я фыркаю, вытаскиваю из грязи последнюю морковку и кладу её в корзину, прежде чем встать и повернуться лицом к Виндзору.
— Не притворяйся, что это всё ради меня, — говорю я ему, поднимая корзину и направляясь к большой промышленной раковине в углу. Я осторожно перекладываю корзинку с морковью в таз из нержавеющей стали и включаю съёмный кран, чтобы ополоснуть её. После этого мы отнесём их на кухню, и остаток дня у нас будет свободным. — Я копала под тебя: а Миранда практически эксперт по твоей жизни. — Грязь стекает в канализацию, когда я смотрю на красивое лицо принца. Он действительно выглядит как член королевской семьи, почти слишком совершенный, чтобы быть реальным, как будто он должен существовать на картине или скульптуре, а не в реальной жизни. — У тебя репутация человека… Как бы это сказать, хулигана, которому нравится издеваться над хулиганами. — Я выдыхаю. Это глупо, но это правда.
Виндзор не делает вид, что отрицает это, но он тянется к раковине, хватает морковку и откусывает кончик. Когда он протягивает руку и проводит испачканным грязью большим пальцем по моей нижней губе, мои колени серьёзно слабеют, и мне приходится ухватиться за край раковины, чтобы не пошатнуться.
Этот парень неисправимо флиртует со всеми, и хотя я это знаю, это не мешает мне любить его поступки.
— Мне нравится ловить крупную добычу, — говорит он с ухмылкой, — это правда. Мне нравится бросать вызов, Марни. Позволь мне помочь тебе так, как не могут твои друзья.
Виндзор подходит ко мне и обхватывает моё лицо своими грязными ладонями.
— Они все были здесь в прошлом году. Были ли они соучастниками или нет, все они связаны между собой. Но не я. Я новичок, никаких обязательств, никаких скрытых мотивов. Я просто нахожу забавным унижать тех, кто думает, что они слишком высоко залезли, чтобы упасть. — Он внезапно отпускает меня и отступает назад, прислоняясь к стене под окном. Холодное зимнее солнце проникает внутрь и делает его волосы похожими на кровь. То, как его карие глаза изучают меня, создаёт ощущение, что он раздевает меня догола. — В этом нет ничего плохого, не так ли? Кроме того, что плохого в том, чтобы иметь лишнюю пару глаз, прикрывающих твою спину?
Я вздыхаю, но ничего ему не отвечаю. Мы познакомились неделю назад. Что я могу сказать, я не доверяю этому парню.
Однако к концу этой недели… происходит кое-что, что заставляет меня начать.
Нет ничего, что я ненавижу так же сильно, как плавание; не из-за самого занятия, а потому, что оно оставляет меня одинокой и уязвимой перед каждой девочкой в этой школе, которая меня ненавидит.
Теперь, когда я в команде поддержки, мне не нужно много этим заниматься, но Бёрберри — старомодная академия, которая по-прежнему требует, чтобы ученики научились плавать, прежде чем им разрешат завершить учёбу. Миранда жаловалась на это всю неделю, громко заявляя, что государственные школы больше так не делают, и что это несправедливо и непрактично.
— Какое отношение плавание имеет к выживанию в современном обществе? — спрашивает она любого, кто готов слушать, но это не имеет значения. В пятницу ученики группами переодеваются и по очереди плавают в бассейне для тренера Ханны.
Я вхожу в последнюю группу этого дня, в которую входят такие люди, как Харпер, Бекки и Айлин. Поговорим о сырой сделке.
Мы переодеваемся, и я подвергаюсь чрезмерному количеству щелчков оттянутого бюстгальтера со стороны других девушек. К тому времени, как мы действительно выходим из раздевалки и направляемся к бассейну, моя спина розовеет и болит от того, что мой купальник дёргали и щелкали на мне. Это приводит в бешенство, но я уже однажды нарушила своё правило без насилия и больше так низко опускаться не буду. Пусть они придираются ко мне: у меня запланированы вещи получше.
Мы все залезаем в бассейн для разминки, растяжки и следуем за тренером Ханной, когда она выполняет упражнение на суше. Примерно на полпути ей звонит её дочь, которой осталось всего несколько дней до рождения ребёнка. Она коротко извиняется, и я вздыхаю, покачиваясь в воде, желая, чтобы этот день поскорее закончился. Я знаю, что умею плавать, не только благодаря прошлогодним занятиям физкультурой, но и потому, что провела лето, тренируясь.
Чего я не понимаю, пока не становится слишком поздно, так это того, что девушки медленно образуют вокруг меня круг. Харпер ухмыляется мне, когда я, наконец, замечаю тот факт, что меня окружают как представители Голубой Крови, так и Плебеи.
Я осторожно вздыхаю и провожу ладонью по своим мокрым волосам.
— Чего ты хочешь, Харпер?
— Чего я хочу? — спрашивает она, шокировано расширяя глаза, как будто я только что лично оскорбила её или что-то в этом роде. — Я хочу вернуть свои грёбаные волосы назад.
— Ага, мы все этого хотим, — раздражённо отвечаю я, уставшая, переутомлённая и готовая лечь спать. — И что с того?
Харпер насмехается надо мной — выражение, к которому я уже давно привыкла. Я не возражаю, когда она это делает, потому что чего она не знает, так это того, что она не красива, когда так хмурится.
— Я не знаю, что ты сделала, чтобы так быстро привлечь принца на свою сторону, возможно, раздвинула ноги или что-то в этом роде, но мне это не нравится. Ты настроила его против нас, когда он должен был быть на нашей стороне; честно говоря, мы должны выгнать Зейда или Крида, а Виндзор должен стать новым Идолом. — Харпер подплывает ближе ко мне, и я отступаю, но деваться некуда. — Я преподам тебе небольшой урок о том, как не надо портить моё настроение во время моих вечеринок. Дамы. — Она делает жест подбородком, и все девочки подплывают ближе, хватая меня за плечи, за руки, даже вырывая пряди моих волос.
Прежде чем я успеваю осознать, что происходит, они толкают меня вниз.
Я так потрясена, что случайно делаю вдох,
