Беда в том, что аргументы Морли слишком весомы. Монашка имела возможность как следует нас рассмотреть.
Майя включилась в мою игру. Она чертовски здорово вошла в роль, притворяясь до смерти испуганной. Время от времени она дрожащим шепотом рассказывала о своем предыдущем пребывании у Сынов Хаммона.
Майя знала почти все, что знал я. Она сумела сгустить краски.
Вернулся Морли:
– Охранники спереди и сзади. По одному на каждую дверь.
– Есть сложности?
– Больше нет. Они были не очень бдительны.
Я хмыкнул.
– Пошли, – сказал я женщинам. – Сестра, ведите себя хорошо еще пару минут, и вы свободны.
Мы прошли, наверное, футов пятьдесят, когда Морли объявил:
– Вот оно!
«Оно» – это тревога, которую мы предвкушали.
Зазвонили колокола, заревели горны. Сигнальные огни дугой прочертили ночное небо.
– Что-то они чересчур возбудились, правда?
Мы перешагнули охранника. Дверь, которую он сторожил, была заперта, но ее верхняя часть представляла собой витраж – Террелл в нимбе. Я выдавил стекло и поднял внутреннюю щеколду. Мы протиснулись в дверь.
– Усыпи ее, – попросил я Морли.
Морли ударил монашку кулаком за ухом. Он понял, чего я добиваюсь.
Кто-то с лестницы издал вопросительное восклицание. Голос мужской. Я двинулся наверх. Морли за мной. За ним – Майя, вооруженная ножом, который она позаимствовала у охранника, как только Морли отключил монашку.
Шум снаружи все нарастал.
Через двенадцать ступенек лестница поворачивала под прямым углом к площадке, на которой меня встретил мужчина в ночной рубахе. Он издал какой-то звук, что-то вроде: «Горк!»
– Обознался ты, брат.
Передо мной стоял тип, которого я видел в заведении для болтунов, – лысый недомерок с большим носом. Я схватил его за подол рубахи, прежде чем он успел опомниться, утихомирил своей дубинкой и спихнул его Морли.
– Добавочный приз.
Морли нежно, как мама, подхватил нашего приятеля. Я пошел дальше. Майя последовала за мной.
Джилл – шустрая девочка. Когда я ворвался в комнату, она просовывала ногу в открытое окно. Но оно было недостаточно широко для быстрого отступления. Я добрался до нее, когда она все еще мучила раму, пытаясь переоборудовать окно в аварийный выход. Я схватил ее за руку и дернул.
– Можно подумать, будто вы не рады меня видеть. И это после всех мытарств, через которые я прошел ради вашего спасения!
Джилл обрела равновесие и чувство собственного достоинства, после чего одарила меня убийственным взглядом:
– Вы не имеете права.
Я ухмыльнулся:
– Может, и не имею. Но я здесь. И вы – тоже. Мы уходим. Даю вам минуту на одевание. Не уложитесь, придется тащить вас по улицам в таком виде.
На ней было надето меньше, чем на хищной птичке из поговорки. Я не мог не восхититься открывшимся передо мной ландшафтом.
– Перестань пускать слюни, Гаррет, – прорычала Майя. – Или я начну подозревать, что у тебя непристойные мысли.
– Боже упаси. Джилл?
Майя встала между Джилл и окном. Я послал ей одобрительную улыбку и отступил к двери, проверить, как там Морли и лысый хрыч.
– Мы ее взяли. Она должна одеться.
– Не тратьте время. Мы переполошили все осиное гнездо.
– О чем и речь. Посмотри, не удастся ли тебе разбудить его. Он идет с нами.
Морли насупился.
– Если кто и знает нужные нам ответы, так это он.
– Ну, тебе виднее… Тогда поищи что-нибудь, что можно на него натянуть. Не тащить же его так.
Я огляделся. Одежда коротышки лежала аккуратной стопкой на стуле. Джилл была почти готова. Она не стала возиться с нижним бельем. Майя плела ей всякую чушь о том, как мы сказали монахине, что ее, Джилл, заслали сюда с целью обработать коротышку, чтобы он размяк к предстоящему похищению. У этой девушки есть голова на плечах.
– Джилл, вы понесете одежду своего приятеля, – сказал я. – Он идет с нами.
– Будь проклят тот день, когда я к тебе обратилась!
– Согласен, милая. Пошли.
Мы вышли из комнаты: я – впереди, Джилл – посередине, Майя, размахивающая ножом, – сзади. Она развлекалась от души.
Морли привел коротышку в чувство настолько, что тот уже мог ковылять самостоятельно. Они уже наполовину спустились. Мы догнали их внизу.
– Лучше нам направиться к ближайшему забору, – сказал Морли.
– Правильно. – Хотя тогда мы окажемся в самой дальней от дома части Страны Грез.
Мы вышли в ту же дверь. Вокруг царила невообразимая суматоха.
Морли извлек откуда-то кусок веревки и накинул петлю на шею коротышки:
– Один писк, и я тебя придушу. Мы не за тобой пришли, так что нас не хватит удар, если придется тебя прикончить. Усек?
Коротышка кивнул.
Морли двинулся с ним на юг. Мы с Майей пошли следом, удерживая Джилл между нами. Майя пригрозила Джилл, что воткнет ей нож в задницу, если она не будет шевелиться быстрее.
Она действительно веселилась вовсю.
Я бы не прочь превратить этот эпизод в высокую драму со свистящими над головами стрелами, яростной схваткой с фанатиками-священниками и чудесным избавлением, когда все уже казалось потерянным. Но ничего похожего не произошло. Они ни разу даже близки не были к тому, чтобы нас схватить. Дюжина священников с факелами и воплями пронеслась к дому в тот самый момент, когда мы убегали, но они так и не заметили нас. Мы влезли на стену ограды – я, Морли, Джилл, Майя и лысый недомерок, которого мы с Морли втянули наверх за руки – прежде, чем эта шайка выскочила из дома и взяла след.
Мы затерялись в переулках промышленного района к югу от Страны Грез и дали коротышке одеться. Он оказался неразговорчивым. Никаких угроз, никаких вспышек ярости. Один раз приняв решение, он оставался спокойным, молчаливым и уступчивым.
Остаток ночи мы провели, огибая Страну Грез по длинной дуге. Мы вышли в западную часть города, обогнули Холм, потом повернули назад, к моему дому. Я устал как собака, когда дом наконец показался на горизонте.
Но я был доволен собой. Я отколол грандиозный номер, и дело оказалось проще, чем я ожидал.
В налете на Четтери не было необходимости.
Склянки Перидонта по-прежнему лежали у меня в кармане.
49
Оказалось, что не все так просто. Дом окружала Стража. Прокрасться внутрь незаметно мы не могли.
Мы мало разговаривали, но все же я упомянул о намерении свести Джилл и Хранителя Агире с Покойником. Коротышка оказался именно тем, за кого я его принимал. Об этом сказала Джилл. Она пыталась нас застращать, швырнув нам в лицо его имя. Это ей не помогло.
