ради клана Кальмаровых, тебе придётся жениться!
Глава 18
— Чего?
У меня одновременно отлегло от сердца и появились новые вопросы.
Зачем жениться и как это должно было спасти мой род?
— Прости, я не объяснила тебе всего. Как ты и велел, я связалась со всеми друзьями твоего отца и его деловыми партнёрами. Только сегодня почтовые голуби принесли ответ в голубятню, в деревушке у моря. Кто-то деликатно отказал, а кто-то разозлился и сказал, что эта просьба оскорбляет память твоего отца.
С болью в глазах она отвернулась, чтобы я не увидел, как заблестели слёзы.
— Не переживайте, — я погладил её по плечу. — Не нужно мне их признание. А те, кто не следят за языком, получат по заслугам. Вы сохранили письма?
— Нет! Ярчик, только не подумай что они грубили мне! Это не так! — она резко повернулась ко мне с тревожным видом. — Никаких оскорблений! Всё предельно вежливо, пусть и прямолинейно. Но никаких причин для твоего гнева.
Я кивнул. — Так зачем жениться-то?
— Была и ещё одна категория отвечающих. Они согласны продолжить дела с нашим кланом, но только после того, как ты скрепишь эту связь через династический брак. Возьмёшь в жёны девушку одного из менее знатных родов.
Вот оно что. Обычное для аристократов дело — родниться с другими аристократами.
Это был лучший способ укрепить доверие между династиями и породить связанных родством наследников. Конечно, гарантий вечной дружбы это не давало. Но было лучше, чем просто слова или подписи.
Средневековый метод, конечно. Но куда мне было деваться?
Однако…
— Ради признания какой-то семьи, которая ещё и менее знатная, чем наша? — я удивился. — Ирина, я не могу размениваться на такую мелочь.
— Не просто признание, Ярчик! Нам поступило предложение от четырёх семей! Две — баронские, ещё три — простолюдины из семей промышленников! Все они очень богаты и готовы помочь нам с выплатой долга, если ты согласишься.
— Статус за деньги, — я вздохнул.
Банальщина.
Было ли это плохо? Пожалуй, да, было.
Бастард, который встал во главе клана и женился на простолюдинке. О репутации можно будет забыть на несколько поколений вперёд.
Даже на моих внуков тогда будут смотреть, как на недоразумений с титулом.
— Нет, невозможно, — я покачал головой.
Она смиренно улыбнулась. — Я ждала этого ответа. Но, может, хотя бы на баронские рода обратишь внимание? Они же не простолюдины.
— Кто именно?
— Один род — Мошкарёвы, у них есть крупный химический завод в пригородах Владивостока. Вторые — Каланские, они держат больше трети всего нашего долга.
Каланские… Вечно они появляются где-то неподалёку от меня.
Пусть Чутьё и не подсказывало насчёт них никакой конкретики, но сильно сближаться с их родом я не хотел. Пусть Аристарх и был для меня скорее нейтрально-положительным, чем отрицательным человеком.
Но главой Каланских был не он.
— Я не могу принимать решения о женитьбе, не пообщавшись с главами этих родов.
— Конечно, Ярчик, — она активно закивала. — Я уже всё организовала. И главы, и невесты только ждут твоего прибытия во Владивосток.
Ага. Вот оно что. За моей спиной уже попытались всё решить.
Да, во благо клана. Но и в обход моего прямого дозволения.
— Ирина, я не давал согласия. Вы за моей спиной дали согласие на смотрины от моего же лица? — я старался говорить спокойно, но нет-нет, жёсткость проскальзывала в интонациях.
— Ярчик, но ты же был на боевой операции, — захлопала она ресницами. — Да и жениться пора. А тебе с твоим…
— Происхождением, — я ответил вместо неё.
— Ярчик, пожалуйста, не злись. Ты же знаешь, что мне как родной! Я не могу смотреть на то, как ты — последний сын моего мужа, рискуешь собой, не оставив наследника. Ведь Лёшенька…
Она поджала губы и всхлипнула. Вспомнила о своём родном сыне и погибшем брате Ярослава — Алексее.
— Я приду на смотрины. Но насчёт помолвки ничего не обещаю, — я мягко приобнял её. Она уткнулась носом мне в плечо и, после короткого плача, взяла себя в руки.
Пусть она не была родной матерью Ярославу, но действительно очень хорошо к нему относилась. С поправкой на то, что он был постоянным напоминанием о том, что её муж изменил ей с простолюдинкой.
Я отстранился и быстро с ней попрощался.
Филарет, как и следовало, невозмутимо поджидал меня за дверью с отчётом. Пока мы спускались вниз, он рапортовал:
— Ваши гости отправлены в гавань с проводником из числа слуг.
— И кого ты выбрал в проводники?
— Наименее торопливого.
Я улыбнулся. — Молодец, Фил.
— Служу Кальмаровым, ваше сиятельство, — поклонился он прямо на ходу.
Косаткина, Хельга и Виталия я догнал через несколько минут. Они только подходили к гавани, так что сели на катер и отчалили мы одновременно.
Только в море мы заговорили, пока Хельг управлял отъехавшим катером.
— Как ты обманул Елисея? — спросил у меня Виталий.
— В каком смысле?
— Ну, что он принял нас за судей загробного мира. Мы даже инструменты не вытащили, а он нам всё рассказал.
Я усмехнулся. — Секрет рода.
Виталий закатил глаза и отвернулся к морю.
Не стану же я ему рассказывать, что всё вышло совершенно случайно?
Елисей сам себе всё выдумал, из-за огромного стресса, боли из-за травм и резкой смены обстановки.
Ведь в Пространственной Тюрьме время не идёт. Тот, кто в ней оказывался, мог провести там хоть столетие, но между заключением и освобождением он бы не ощутил и секунды.
Вот Елисей был на палубе Арктиды, сражаясь со мной; а вот — он в тёмной комнате, где напротив стоят трое его врагов, живые и здоровые. Ещё бы не выдумать себе всякого.
Но об этом, как и о подробностях своей силы, я не стал рассказывать. Пусть сегодня Виталий был мне боевым товарищем, но доверять ему полностью я не мог. Он всё же не был частью моего клана.
Не говоря уж о Косаткине.
Мы приближались к стоящей на якоре «Арктиде».
Я мысленно разрешил Зырику полететь рядом. Он вышел из моего кармана и любознательно уставился вниз, двигаясь параллельно катеру с точно такой же скоростью.
На борт «Арктиды» мы взобрались тайно. Аккурат во время смены караула, следуя за Косаткиным. Он идеально знал расписание своего корабля и провёл нас
