и породил ту внутреннюю тревогу, почти боль. Ему было невыносимо думать о том, что она – «клинок». И потому, что её жизнь обещала стать слишком недолгой; и потому, что у них ничего не может быть. У него будет своя «гарда», у неё – своя. Отношения между «клинками» не были запрещены, но Найт не верил, что в такой ситуации хоть что-то может получиться. Слишком запутанно, сложно, тяжело.
И всё же получилось. И Найт думал, что ему просто страшно, невероятно повезло в этом проклятом, издыхающем мире, полном крови и чудовищ, найти девушку, которую он полюбил, и провести вместе с ней годы.
– Почему ты так смотришь на меня? – спросила Сандра.
– Давно не видел.
Так хотелось отвести в сторону её волосы, вьющиеся пряди, рассыпавшиеся по плечам, обнажить шею и прижаться губами к горячей коже, под которой билась жилка, почувствовать нежный солоноватый вкус…
Сандра, видимо, думала примерно о том же, о чём и он, потому что когда они вошли в свой блок, она бросила на Найта один быстрый и смешливый взгляд, и тут же накинулась с нескрываемой жадностью. Он отвечал на её поцелуи и чувствовал, как Сандра дрожит всем телом.
От неё, от её мягких и настойчивых губ, было трудно оторваться, но Найт всё же остановил Сандру:
– Подожди, мне над… Сандра! – он перехватил её руку, которой она уже тянула вверх край его футболки. – Послушай…
– Нет-нет-нет, – быстро произнесла она. – Я знаю, что ты скажешь: что тебе надо в душ после тренировки. Но тебе не надо в душ. – Сандра уткнулась лицом ему в шею и зашептала: – Я сто раз тебе говорила, мне нравится, как ты пахнешь… Просто с ума схожу…
– Я не про это. Хотя и про это тоже…
– Обожаю! – выдохнула Сандра, проводя языком вдоль его ключицы.
Это прикосновение заставило Найта содрогнуться от тяжёлого, как удар, жаркого желания. Её обжигающий шёпот был как отрава, которая бежала по жилам огнём, и в голове через один лишь вздох не осталось больше мыслей. Только как гулкие, далёкие барабаны пульсировала кровь.
Найт не мог сопротивляться и не хотел.
В конце концов, он может сказать всё потом. После того, как возьмёт её, насытится её любовью и её телом, болезненно-прекрасными чувствами, что вспыхивали между ними, когда они оказывались вместе.
Но «потом» ему тоже не показалось достаточно хорошим: они, уставшие, мокрые, словно хмельные после долгого секса, лежали в кровати, переплетя пальцы, и сил шевелиться не было вовсе. Это было не настоящее утомление – даже такой бурный, жёсткий секс не шёл ни в какой сравнение с многочасовыми тренировками «клинков», – а сладкая тягучая истома. Но Найт хотел большей ясности, чтобы Сандра смотрела на него не сквозь пелену затухающего желания, а тем острым пронизывающим взглядом, которым она окинула его в их первую встречу. Таким, от которого сразу что-то предательски заныло внутри.
И поэтому Найт взял её на руки и отнёс в душ, под прохладную воду, и там они наконец смыли друг с друга пот, и семя, и усталость. Найт жалел, что в их блоке нет настоящей ванны, которую он мог бы наполнить, а потом опустить туда Сандру; такой, какая была в отеле под куполом Зоны 2, куда они ездили три месяца назад. Ему хотелось дать ей всё, множество прекрасных и уютных вещей, которые сто лет назад были доступны почти что всем, а сейчас казались невозможной роскошью…
Волосы у Сандры и без того вились, а мокрые скручивались в тугие спиральки. Она расчёсывала их, сидя на краю кровати, а Найт молча наблюдал. Несмотря на то, что они жили вместе, таких моментов было немного. Вся их жизнь была расписана по часам. И даже сейчас он должен был бы тренироваться в зале, а вместо этого смотрел, как Сандра сражается с непослушными кудрями.
Он никогда не думал, что будет чувствовать к женщине нечто подобное. Это было гораздо больше, чем просто желание – давно и хорошо знакомое ему чувство. И дело было даже не в парадоксе Харди, связавшем их в боевую пару. Похожая связь у него была с Лорой, но к ней он испытывал в лучшем случае безразличие, а в худшем… Не ненависть, конечно, она просто его раздражала. Но проявления парадокса Харди не были до конца изучены, например, та же способность синхронизировать оружие, и, может быть, было что-то ещё более глубокое и редкое, то, что заставляло чувствовать к своей «гарде» такие прекрасные и невероятные чувства.
Даже когда Сандра сбежала из Золингена, он… Нельзя сказать, что он совсем на неё злился. Скорее, его расстроило то, что она решила всё от него скрыть, но сам её побег не вызывал в нём ни гнева, ни ненависти, ни обиды. Он понимал, почему она это сделала. И как бы он ни хотел быть с ней, он сам не желал для неё такой судьбы: быть поделенной между несколькими «клинками».
А потом она пришла к нему, зная, что больше её не выпустят, но всё равно пришла.
И, конечно, сейчас даже речи не шло о том, чтобы Сандра Ривера стала обслуживать сразу нескольких человек.
Сандра закончила с волосами и достала из шкафа комбинезон. Не успела она его застегнуть, как пискнули часы. Сандра прочитала сообщение и нахмурилась:
– Приехать не успела, уже ставят тренировку. В три часа.
– Ты там тренировалась?
– На тренажёр меня пустили всего два раза. Замучили тестами. Я даже спала с электродами на голове.
Сандра застегнула молнию на комбинезоне под самое горло и провела пальцами по двум белым двойкам на нагрудном кармане. Найт заметил, что провела почти с любовью. У неё теперь были свои цифры, легендарный номер 22. Найту, конечно, нравилось, что Сандра раньше носила его номер, но он был согласен, что она достойна своего.
– Ну что, идём? – спросила Сандра.
– Нет, я хотел тебе что-то сказать… – Найт нащупал в кармане ту маленькую вещь, что он приготовил. – Всего три слова. Выходи за меня.
Он вынул руку из кармана и раскрыл ладонь: на ней лежала прозрачная переливающаяся сфера, мягко светящаяся изнутри. Она была так хитро устроена, что казалось, свет источает покоящееся на белом шёлке кольцо. Сандра изумлённо смотрела на него, и тоже как будто светилась изнутри. Она протянула руку и осторожно, точно боясь сломать, взяла коробочку-сферу.
– Так красиво, –
