— Расскажи мне что-нибудь, чего я не знаю, — закатывает глаза Басх, — Кончай играться, мы на сегодня еще не закончили!
Глава 20
Нормальное состояние взрослого человека — разобраться в своём окружении, устаканить жизнь в соответствии с нормами приемлемого комфорта, а затем тихо тлеть, отказывая себе в попытках исправить свою судьбу к лучшему из-за страха потерять имеющееся. Можно сказать, что в момент достижения устойчивого равновесия в жизни сам человек умирает, переставая двигаться вперед. А еще, ко всему прочему, его начинает переполнять тревожность, когда что-то выходит из-под контроля. Такой вот уютненький гробик для того, кто добился, но остановился. Нет, ну логично же?
Правда, побывав в такой стагнации один раз, сейчас, в этой жизни, я был способен куда на большее, просто зная, что в уютной безмятежности выгрызенной у судьбы ниши ничего интересного нет. И не будет.
Промелькнувшая в мозгах философская мысль так и не смогла изменить общего состояния моего сознания, пребывавшего сейчас в откровенном ступоре. Идиотизма же моей позе вовсю добавляли три металлических шарика, что я держал в ладонях.
— То есть как это? — умно спросил я, чувствуя, что глаза вытаращились настолько, что аж очки шевелятся.
— Каком кверху! — огрызнулся опустошивший небольшую фляжку Басх, сидящий на пыльном ящике и легкомысленно болтающий ногами, — Я теперь весь из себя удивленный, что ты таки не уволок с собой тот канделябр, который я тебе подсунул в самом начале! Ума бы хватило!
— Ты только что признался, что организовал штурм дворца только ради того, чтобы я получил вот это, — шарики у меня в руках тихо звякнули, — А теперь говоришь, что у меня мозгов мало?
— Не только, Магнус, — досадливо поморщился Михаил, массируя пустую глазницу, — Бедлам во дворце — отличный способ для меня потеряться. Просто убил пару зайцев одним выстрелом. Несложно же было?
— Потеряться, значит…
— А теперь двинули, дружище, — соскочив с ящика, Михаил отряхнул себя от пыли. Что бы то ни было в его фляжке, сработало оно как несколько литров кофе, судя по всему. Революционер проверил свой пистолет, дозарядив магазин несколькими патронами из кармана, а затем вновь взглянул на меня, — Раз этот дирижабль упал не туда, куда надо, значит те, кто должен был под ним сдохнуть — еще живы. Нам обязательно нужно их догнать и ликвидировать. Идём!
Дворец мы покинули легко и свободно благодаря моему всезнающему спутнику, нажавшему пару клавишных комбинаций на панели лифта. Подземный ход, один в один похожий на тот, в котором нашла свой конец королевская чета вместе с наследниками, привёл нас к другому лифту, а благодаря ему мы очутились в самой обыкновенной пустой булочной. Дальше был как раз чердак над этой самой пекарней, из окошка которого открывался замечательный вид на уже всерьез горящий дворец. Тогда, оставив Крюгера отдыхать, я и вернулся к точке штурма, забрав с одной из крыш верно ждущего меня Волди.
Теперь мы, как следует отряхнув от пыли свои зеленые накидки, втроем неслись вниз по улице, направляясь к высокому храму, выполненному в готическом стиле. Как всегда — без малейших пояснений со стороны Басха. Я на него теперь даже злиться не мог, даже начал… ну не то, что побаиваться, но относиться всерьез, как к очень опасному типу. Три шара-артефакта, каждый из которых деструктурирует любые магические конструкты в радиусе 100 метров, были очень серьезным аргументом. Каждая из таких «гранат» была одноразовой штуковиной, работающей около 40-а секунд, чего мне вполне должно было хватить на Суматоху.
А вот канделябр, то есть полноразмерную копию того самого негатора магии, с помощью которого я взорвал и сжёг «Нимродель», пришлось оставить в подземном переходе между дворцом и булочной. На душе у меня выли волки и скребли кошки, только вот бродить по миру с двухметровой 15-килограммовой «дурой» … а еще и пытаться с её помощью скрытно напасть на безумную волшебницу — это как-то за гранью логики. Особенно, когда есть аналоги. И особенно после того, как я в сокровищнице вцепился в эту великолепную черную винтовку, болтающуюся у меня сейчас на плече!
Правда, больше ничего стырить мне не дали. Крюгер так интенсивно шарился по личной ухоронке короля, а затем так торопил, что ничего полезного я рассмотреть просто не успел! Шарики, канделябр, винтовка!
— Ну наконец-то я могу её рассмотреть…, — проворчал я, усаживаясь поудобнее на крыше возле шпиля храма. Крюгер, зажегший нечто вроде фальшфейера, исходящего густым желтым дымом, лишь гыгыкнул, продолжая размахивать жутко чадящей палкой. На этот яркий сочный дым должен был прилететь дирижабль, за которым мы и отправляли Стеллу ранее.
«Последняя песнь»
Тип — огнестрельное оружие
Статус — личная вещь, произведение искусства
Владелец — Магнус Криггс
Личные свойства: Целостность, Абсолютное укрепление, Оптимизация патрона
Добавленные свойства: Бесшумная стрельба
Она была полностью черной. Ствол, коробка, приклад, даже ремень. Полтора метра изящной черноты без каких-либо гравировок и украшений. Единственное, что как-то выделялось на самом оружии, был несъемный оптический прицел немалой длины. Сказать, что «Последняя песнь» была красивой — это не сказать ничего. Изящная, длинная и тонкая, она очаровала меня с первого взгляда. Правда, были два неудобных фактора: винтовка была однозарядной и, что было еще хуже, требовала времени на «оптимизацию патрона». В обязательном порядке.
Буду разбираться с этим позже.
— Летит, — удовлетворенно хмыкнул Михаил, глядя в сторону из-под ладони, сложенной им козырьком, — Молодец, девка! Криггс, можешь определить, что именно спёрла твоя зазноба?
— Могу, конечно, — довольно проурчал я, продолжая любовно гладить винтовку, не отрывая от нее взгляда, — Это дирижабль!
Головы, естественно, не поворачивал. Детская подколка возымела потрясающий эффект — Крюгер зашелся длинной и проникновенной речью, делясь со мной собственными выводами о том, кто такой Магнус Криггс, насколько велики его умственные способности, и как бы они хорошо смотрелись в канализации Эсхата. На своем, так сказать, законном и естественном месте.
Как же меня достали канализации, дирижабли, революции и мутные хитрые типы вроде этого одноглазого. Раньше все было ясно и понятно, теперь же приходится идти на крайние меры — доверять этому пройдохе! Я им восхищаюсь, конечно же, но и опасаюсь тоже!
Первое что сделал Басх, забравшись по веревочной лестнице в дирижабль — так это выгнал из него всех своих людей, уходивших на захват вместе со Стеллой. Выскочившая из кабины полугоблинша попыталась его остановить, мотивируя, что на такой махине ей нужны хотя бы двое помощников, но на эту роль революционер, не моргнув единственным глазом, назначил себя и меня. Пока девушка растерянно на нас смотрела, он озадачил своих хлопцев новым заданием — бежать к горящему дворцу, контролировать погружаемые в броневики ценности. На это люди подписались с большой радостью, тут же начав спускаться всем десятком на крышу храма.
