Книга Настя Сука 3 - Владимир Журин

— Будешь ты белый Бим Черное ухо. Нарекаю тебя именем Бим, крестила тебя Настя Сука из Мирного.

Тут же несмотря на протест матери придерживающей ее возле себя, в разговор вступила Нина, сонно потирая кулачкам глазенки.

— А почему белый?

Проговорила она, оглядывая недоуменно стоящего по середине комнаты теперь уже Бима. Настя, усевшись к столу принялась ножом вскрывать добытые ей банки. Затем, сделав паузу поманила ребенка к себе. Несмотря на явное недовольство Лики, девчонка бесстрашно расположилась на коленках Насти и получив от той отрезанный шмат сала услышала ответ.

Держа девочку на коленях и ощущая детское тепло, Настя, медленно пережёвывая продукты начала пересказ старого советского фильма, вспоминая оставшееся за непреодолимой гранью прошлого. Может и к лучшему, там явно она никогда бы не встретила свою любовь, заставляющую забыть обо всем на свете, лишь ощущая порхающие бабочки в животе, никогда бы не было у нее кучи взрослых детей, таких разных, неповторимых и таких родных. Не было бы своей исключительности, отгораживающей ее от шелухи бытия при этом наполняя сознание нерушимой верой в свою правоту. Капнувшие горячие детские слезы на руку вывели ее из задумчивости, в которой она, раздвоившись в уме размышляла и рассказывала одновременно. Погладив по волосам ребенка она, наклонившись к уху прошептала.

— Не плачь там дальше все нормально у пса сложилось.

Детская мордашка с такой надеждой глянувшая ей в лицо, заставила вновь почувствовать грусть в душе. Ничего выберусь из этой передряги и пошло оно все на мёртвые кластеры. Буду на базе с Котенком сидеть и воспитывать как положено своего ребенка. А то из меня не мать, а неизвестно что получается.

— Извините мэм, получается вы мне присвоили собачье имя.

Отвлек ее от внутренней грусти голос лейтенанта. Почувствовав от потери ощущения тепла и чего-то домашнего, уютного, семейного, раздражение она, молниеносно схватив за отворот камуфляжа мужчину, притянула того к себе.

— Запомни блохастый, имя в этом мире все. Назвала собачьей кличкой и никуда теперь уже не денешься, будешь хвостом вилять и тапочки в зубах носить. А если против, то пошёл вон до первых зараженных. А вообще, обезьян блохастый, бытие определяет сознание, а не наоборот. Это значит ты будешь тем, где и с кем станешь жить по своей доброй воле. Поэтому какой собакой в этом мире быть, ты сможешь сам определиться, как там у вас, свобода выбора и демократия. Усек?

Закончила свою гневную речь женщина, выпуская придушенного Бима из своей лапы.

— Да не кашляй ты так. Слегка придавила, а ты уже зашелся как будто жизнь кончилась. Лучше вон, подай бутылку с водкой, буду показывать, как готовится живчик. Это знание для всех в мире Улья необходимо.

После объяснений со всеми нюансами как готовится живчик, Настя, после тщательной фильтрации, разлив полученную жидкость во флягу и пластиковую бутылку, еще раз посмотрела на нахохлившегося словно подранный дворовый пес, мужчину и проговорила.

— Не хочешь значит быть при мне комнатной собачкой, хорошо, я сделаю из тебя настоящего Цербера.

И началось невообразимое. Загнав Лику с дочерью на небольшую крышу углярки при доме, она, забрала у мужчины нормальное оружие, выдав тому найденную здесь же, корявую, штыковую лопату с перепачканным углем неровным черенком. После, велев подождать, Настя, сбегав на окраину садового общества притащила за шею оттуда зараженного бегуна. Который при этом путешествии против своей воли, возмущенно урчал и размахивал когтистыми руками, норовя вырваться из захвата женщины, чем привел смотрящих на него имперцев в ужас. Лика, покрепче прижала к себе дочь, не зная, чего ожидать от этой явно психически не нормальной толи женщины, толи еще как назвать. А Настя, меж тем оттолкнув от себя в сторону Бима бегуна, в один прыжок оказалась на крыше рядом с обомлевшей от испуга Ликой.

— Солдат, вот твой враг, убей его. Тебе чуждо милосердие. Твое сердце из гранита и тебе не ведома жалость. Смелее это всего лишь чуть развившийся зараженный, настоящий житель этого мира, посягающий на твое право существовать на этой благословенной земле.

Пока она разглагольствовала, напутствуя ошарашенного лейтенанта, бегун даром времени не терял. Он, наконец получив свободу и еду перед собой, утробно, радостно заурчал, пулей бросившись на стоящего перед ним мужчину. Бим, несмотря на дикость ситуации пытался отбиться от твари, нет он на самом деле старался приложив все свои силы и прошлые навыки, вбитые в него на обязательном еженедельном полигоне при канцелярии контрразведки империи, но бросившийся на него зараженный просто проигнорировал его удар лопатой по плечу словно того и не было, а потом, захлебываясь мерзкой слюной повалив внешника на землю, вцепился в его тело, стараясь сразу вырывать из того кусок побольше вместе с тканью. Этот ужас на время пресекла спрыгнувшая к ним Настя, которая придержав голову, разжала твари челюсть и оторвала того от бьющегося в истерике мужчины.

— Ничего-ничего, тяжело в ученье легко в бою солдат.

Другой рукой она ловко подхватила Бима за шиворот поднимая на ноги при этом рявкнув.

— Солдат лопату в руки и к бою.

И снова дикий ужас происходящего. Невнятные действия лейтенанта контрразведки против твари, презирающей любую боль ради вожделенной еды так необходимой для продолжения жизни.

— Тетя Настя не надо.

Взмолилась вцепившаяся в нее Надя.

— Пожалуйста не надо.

Заплакал ребенок с такой мольбой смотря в глаза женщины что она, тяжело вздохнув, спрыгнула на землю и в одно слитное движение свернула бегуну шею, наполнив окружающее пространство жутким треском ломаемого позвоночника. После, она, снова заскочив на крышу углярки подтянув к себе ребенка принялась успокаивать девочку, ласково поглаживая ее по голове.

— Ну не бойся. Все уже. Все кончилось. Все живы здоровы. Это всего лишь бегун. Просто ослабевший от голода бегун. У него и сил то, съесть этого макака нету.

После этих слов, женщина злобно зыркнула на сидевшего внизу, прямо на заднице внешника, который пребывал в прострации от пережитого. Зло обронив в его сторону.

— Перепугал ребенка гиббон блохастый. Сидит он, таращится в землю. Мудятел бесполезный.

А в это время на нее украдкой смотрела Лика, не понимая, как в этой бездушной твари по имени Настя Сука может сочетаться полный садизм по отношению ко взрослым и теплота, переплетенная с явной нежностью по отношению к ребенку. Так и не найдя возможного ответа на эти сочетания качеств характера женщины, она просто подвела черту итога-дикая туземка, что с нее взять.

В один из дней неспешно бредя по очередному кластеру, Настя подала знак на остановку и соблюдение тишины. Сама