озвучила всеобщий вопрос.
— Вот так.
На некоторое время все погрузились в раздумья, после чего Азалия нарушила тишину:
— Нас используют как отвлекающий манёвр.
— Да. Похоже на то, — согласился маг. — Теперь нам нужно выбрать, кто будет нашей целью.
— Эй, Горий! — обратился Рурк. — Может у тебя есть ещё кто на примете… какой-нибудь очередной крайне живучий дружок?
— Конечно есть — ТЫ, — ответил управленец.
— Хах, ну, меня вы точно убивать будете долго, — Рурк усмехнулся и, повернув голову, продолжил, сделав голос ниже, — И хрен убьёте…
— Довольно! — рявкнул маг и все замолчали. Испытывать терпение чародея никто не собирался. В тишине он продолжил. — Хотя, в его словах есть смысл. Горий, ты не вносил в свой список невинных, и, я думаю, сможешь найти ещё одного, чья вина будет бесспорной. Не желаю марать руки в чистой крови.
Тут же в памяти всплыл тот, кто не оказался в списке лишь из-за забывчивости Гория, что вызывало в будущем много сожалений. Среди людей, приложивших руку к его осуждению и смерти, были и те, что без сомнения бы приложили её, будь у них такая возможность. Таким был и бывший партнёр Гория по имени Ирис. Имея природный дар к притворству и лжи, он мастерски мог договориться с кем угодно и о чём угодно, мгновенно втираясь в доверие к нужным людям. Выходец из Иларских песков ловко набрасывал на себя любой образ, чем помогал проворачивать неслыханные по своей дерзости дела. Однажды он так ловко сыграл королевского ревизора, что местные чиновники, сгибая спины в раболепии дали тому такой откуп, что и невозможно было представить. Всё ради того, чтобы грядущая королевская проверка обошла щедрых служителей области, но, как оказалось, никакой проверки король и не собирался устраивать. То было последнее совместное дело Гория с Ирисом, после чего второй отказался делиться с организатором обмана и даже грозился выдать его властям. Порушенная дружба сулила хитрецу целое состояние, с коим он мог спокойно прожить до конца дней, но ловко подменённая повозка помешала мечтам о доме на побережье сбыться. Затаив лютую ненависть, Ирис был вынужден остаться в землях Анновия и, боясь быть узнанным, жить тихой жизнью, трудясь на полях, под присмотром более верных друзей Гория.
— Да, есть такой…
Через некоторое время товарищи уже ехали по тракту, поднимая дорожную пыль.
— Почему ты хочешь его смерти? — услышав историю о жертве, Гвенет не могла понять суть ненависти Гория. — Ты ведь итак победил его.
— Мы были друзьями, я гордился его дружбой, а он её предал. И если тогда я не имел возможности наказать его как следует, то сейчас могу сделать это, — ответил Горий.
Позади послышался громкий смешок.
— Ты как шулерские игральные кости, — усмехаясь сказал Рурк, — тебя берут только для того чтобы кинуть, только выпадает всегда два.
Сказав это, всадник рассмеялся так громко, что не услышал ответа.
Недолгий путь не занял много времени, и когда убийцы прибыли к ферме, где трудилась цель, Рурк всё продолжал отходить от смеха.
Широкие поля, приносящие урожай трижды в год, нуждались в постоянном уходе. Первый урожай, что давала отдохнувшая, но истощённая божественным похолоданием земля, отличался средним объёмом. Следующий за ним второй урожай, обычно получался богатым. Бог плодородия щедро одаривал земледельцев за их труды, но и требовал платы за свой. Традиционное жертвоприношение части урожая стала важной частью культуры Анванорцев, превратившись в государственный праздник. Третий же урожай получался бедным. Природа готовилась отдавать силы богам и неохотно делилась ею с растениями. Прибрав урожай до наступления похолодания, люди готовились к долгой поре тоски и холода, когда даже маги стараются не прибегать к своей силе, ибо та делалась во много раз слабее обычного. Наложенные заклинания рассыпались, а боевые приёмы ощутимо ослабевали. Использовать магию зимой — значит зря ослабить себя до наступления весны.
Сила морозов зависела только от решения местных божеств, выступающих истинными хозяевами всех земель. А потому в зиму можно было встретить два соседствующих друг с другом региона, где погода разнится настолько, что снежная долина, обрываясь, становится слегка охолодевшей территорией с жёлтой листвой и наоборот.
Раскинувшееся впереди поле уже дразнило своего хозяина возросшими из себя плодами, но тот вынужден был ждать, пока созревание будет полным. Лишь многочисленные работники ходили вдоль бесконечных рядов, не понимая, почему земля занимается бессмысленным производством сорняков, если каждая капля силы для неё на вес золота.
— Ты думаешь, за прошедшее время он так и остался работать здесь? — спросила Азалия, осторожно осматривающаяся по сторонам.
— У него нет выбора. Эта ферма принадлежит моему хорошему знакомому. Я попросил его приглядеть за ним и по возможности сделать его жизнь невыносимой, — отвечал Горий. — Думаю, он в свинарниках, где ему и место.
— Так каков план? — с нетерпением, чувствуя себя не уютно, будучи на открытой местности, спросил Рурк.
Именно он и был выбран для того, чтобы найти цель, пока его более узнаваемые друзья скрывались неподалёку. Запросив встречи с хозяином, Рурк вскоре оказался в его длинном доме, представившись родственником Ириса.
— Ты не похож на того, кто мог бы быть с ним одной крови, — подозрительно осматривая гостя, сказал фермер.
— А ты не похож на того, кто сможет помешать мне встретиться с племянником, — грозно отвечал Рурк. — Хочу показать своему сыну его кузена, раз уж оказался проездом в ваших краях.
— Встреча родственников. Забавно. Вот когда у него возникли проблемы — никто из родни не откликнулся.
— Мы не знали о нём, а теперь знаем и хотим помочь, — Рурк сделал несколько шагов вперёд и положил на стол небольшой звенящий мешочек, что Горий просил передать в качестве оплаты за грядущий погром.
Смерив дар в руке, фермер довольно убрал его в карман.
— Можете забрать его, он работает у меня скотником, — услышав это Рурк тут же направился к двери. Достигнув её, он был окликнут насмешкой. — Пусть не забудет попрощаться со своими друзьями в загонах.
Горий терпеливо стоял у ворот. Его лицо скрывал широкий походный капюшон. Вдруг ворота отворились и в них показался дежуривший сторож и Рурк. Из окна донёсся голос хозяина:
— Пропустить. Проводи их к свинарнику.
Попав во двор, двое проследовали за сторожем к большой деревянной постройке, разившей смачным запахом навоза. В ней орудовал вилами Ирис. Горий нашёл его заметно похудевшим с момента их последней встречи. Он, погружённый в свои мысли, устало чистил загоны, обратив внимание на вошедших, только когда те закрыли ворота.
— Ещё раз закроешь меня, мелкий засранец, и я… — обернувшись, Ирис встретился со взглядом Гория, отчего почувствовал себя плохо. Резкое
