— Замётано, — демангел протянул руку, Лола разбила.
И мы принялись напряженно наблюдать за мужиком в красной шляпе.
Впрочем, красной у него была не только шляпа. Шелковая рубашка с коротким рукавом, шорты и даже сандалии тоже были красными — как пионерский галстук, если кто ещё помнит, что это такое.
— А ТЕПЕРЬ ВОЛНА! — закричал кто-то на трибунах, и понеслась...
Ну знаете... Когда все вскакивают и поднимают руки вверх.
Волна докатилась до чувака в шляпе, тот вскочил, штаны свалились.
— А-а-а! Ты выиграл, Оторва! — Лола обняла меня так сильно, что в зобу дыханье спёрло.
Денница нахмурился.
— Ты знал, — заявил он.
— Конечно знал. Он всё время поддерживал шорты рукой: один из карманов оттопыривается, в нём явно лежит что-то тяжелое. И эта тяжесть оттягивает лёгкую шелковую ткань... Наблюдательность, Денница, — я постучал себя пальцем по виску. — И мозги.
— Ладно, ты победил, — демангел сжал губы в тонкую линию. — Но теперь... Моя очередь выбирать жертву.
Глава 22
— Ты не веришь в беспристрастность Лолиты? — я поднял одну бровь.
Демангел усмехнулся.
— Ты хотел сказать, в наивность. Горгонидам не свойственно хитроумие, чем многие и пользуются.
— Эй! — Лола вновь толкнула Денницу в бок. — Я тоже здесь.
— УВЕРЕН, вы ничего не подстраивали, — он показал пустые ладони. — Просто я тоже хочу попробовать. Испытать судьбу.
— Ладно, испытывай, — я широким жестом повёл вдоль трибун.
Демангел обрадовался и принялся вычислять жертву.
— Эта!
Он указал на приличного вида даму, в чёрной шляпке и в чёрных же, до локтя, перчатках.
Так-так... Судя по стреляющим глазкам и змеиной повадке, дама является подопечной мастера Шмука...
— Согласен, — я кивнул.
— Спорим, в течении минуты она успеет обчистить... семерых болельщиков, — заявил Денница.
— Я ставлю на пятерых. Если выиграю — ты извинишься перед всеми стриптизёршами в "Чистилище".
— Просить прощения? — на лицо демангела набежало облачко брезгливости.
— Ты можешь не играть, — сказал я. — Это всего лишь способ убить время между таймами.
— Играем, — Денница решительно протянул руку, Лола разбила уже привычно, не глядя.
Дамочка тем временем продвигалась вдоль ряда.
Иногда она, мило улыбаясь, спотыкалась и почти падала на кого-нибудь из болельщиков. — Ах, извините, такие неудобные туфли... — или клонилась в другую сторону — как былинка на ветру. — Такой узкий проход, простите, что побеспокоила...
Всякий раз она легонько касалась кого-то из зрителей. И если не знать, на что смотреть — ничего особенного, дамочка просто пыталась пробраться к выходу.
Когда она наконец выбралась в проход, держу пари: сумочка её заметно потяжелела.
— Есть! — вскричал Денница. — Я выиграл! Трое часов, четыре бумажника и две расчёски.
— Поздравляю.
— Погоди... А что делаешь ТЫ, если проиграешь? — вопросил довольный демангел. Я пожал плечами.
— Назови наказание.
— Хммм... выйди из ложи и громко скажи: Безумный Макс продул Деннице в споре.
Я поднялся и пошел к выходу.
Исполнив требуемое — зрители на меня косились, но без особого интереса, — я вернулся в ложу.
— Доволен? Можно мы теперь посмотрим игру?
— Сигнал ещё не прозвучал, — быстро ответил демангел. — Давай сыграем ещё разок. Только... Что за детский сад, играть на желание? Может, сыграем на деньги? А?.. Всего разок.
Я поморщился.
— Даже если б я согласился... У меня нет денег. И ты это знаешь.
— У тебя есть казино. "Вертел желаний".
— Но...
— Да ладно тебе, Макс. Я чувствую: тебе повезёт.
— Ты, разумеется, ставишь "Чистилище", — уточнил я.
— Конечно, — демангел наклонил голову, нимб моргнул и загудел, как сломанная неоновая вывеска.
— Оторва, ты что делаешь? Казино — это всё, что у тебя оста...
— Не мешай нам играть, дорогая, — перебил её Денница. — Макс — взрослый мальчик. И не нуждается в присмотре мамочки. Лучше разбей.
— Оторва?..
Я молча кивнул. Шанс вернуть себе "Чистилище". Одним махом. От такого не отказываются.
— Выбирай жертву, Денница.
— Ура!.. — демангел деятельно потёр руки. — Наконец-то мы повеселимся по-настоящему...
Он принялся взыскательно оглядывать ряды болельщиков, но тут прозвучал сигнал к началу второго тайма.
Как пронзительное сверло, он ввинтился в уши, заставляя морщиться от неожиданности.
— Ну всё, — Лола заметно расслабилась. — Сейчас начнётся футбол, а во время игры мы не отвлекаемся.
— Погоди, Лола, — я положил руку ей на запястье. — На кону "Чистилище". Я должен попробовать.
— Но Оторва...
— Выбирай, Денница.
— Спорим, что мяч долетит до третьего ряда и вцепиться кому-нибудь в горло! — азартно закричал демангел.
Чтобы вы понимали: игроки, как я уже говорил, отличались скорее усердием, чем мастерством. И мяч частенько улетал на трибуны, где прокладывал просеку из укушенных за разные чувствительные места болельщиков.
Как-то раз князь Коммод, игрок под номером "один", так пнул мяч, что тот залетел аж на галёрку. Пока его передавали вниз, на поле, вредный мячик успел полакомиться не одним пальцем...
— Увернётся, — уверенно сказал я.
Чтобы пнуть, мяч ещё надо ДОГНАТЬ... А тот был ловким малым, и без боя в руки — то бишь, в ноги — не давался.
Лола разбила.
Мы уставились на злополучный предмет спора.
Мяч весело прыгал по зелёной травке, хищно поджидая какого-нибудь беспечного игрока, которому можно будет вцепиться в коленку...
И тут, откуда ни возьмись, подлетел игрок в бело-золотой форме заковианца и замахнулся по мячу.
Но когда казалось, что его бутса уже КОСНУЛАСЬ пушистого ярко-апельсинового бока, мяч увернулся, расправил невидимые дотоле крылышки и полетел над полем.
Я победно вознес руки над головой.
Долетев до третьего ряда трибун, мяч сладострастно вцепился в шею какого-то прямоходящего носорога.
— Ага!.. — вскричал Денница, а потом до него дошло, что случилось.
Мы молча посмотрели друг на друга...
