Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
Конечно, нашлись люди, которые винили во всем добычу газа, но – серьезно? Как они себе это представляли? Разумеется, пыльные облака привели к неурожаю. Проблема коснулась всех без исключения. Везде было холодно. В Альпах выпал первый зимний снегопад за последние десять лет. Но это многим показалось хорошим знаком. В засушливых странах появилась некоторая надежда на дождь. «Бог послала нам это облако, чтобы охладить мир», – сказала ведущая по телесфере. Что ж, она еще и не на такое способна. Война с Китаем и не думала утихать. Новостные сферы потеряли счет жертвам. Из-за землетрясения в Чили от Антарктиды откололся кусок льда размером с Португалию, и это вызвало немало проблем в Южных океанах. Жителей прибрежных поселений по всему земному шару эвакуировали, когда уровень воды в океане снова поднялся. И такие катастрофы иногда случаются. Неизлечимое инфекционное заболевание, зародившееся в Азии, перекинулось на крупные города. Оно получило название «супервирус». Вступил в силу запрет на путешествия, чтобы не допустить распространения эпидемии в Европе. Вирус не был смертельным. Он вызывал летаргическое состояние. Заразившийся человек терял способность двигаться. Репортеры говорили, что это похоже на сонную болезнь. На самом деле нет. Не совсем так. Больной оставался в полном сознании, просто не мог дать своим мышцам приказ двигаться. Команда американских ученых вела работу над новой вакциной. Исследования выглядели многообещающе, но могли потребоваться годы, чтобы они принесли плоды.
Прошло сто лет с тех пор, как человечество впервые отправилось в космос. Подумать только. Сто лет с тех пор, как построили Берлинскую стену. Почти сто лет с тех пор, как появились «Битлз». Как летит время.
А сейчас наступает новый год. Люди празднуют. Нового года всегда ждешь с нетерпением. Новый год – это пора надежды.
В январе нередки наводнения. Дожди, напоминающие о Великом Потопе, проливаются над Европой. По всей вероятности, из-за тех же вулканов. На севере Словакии река Татшаньска выходит из берегов, и лавина слякоти и мусора растекается по дороге, протянувшейся вдоль речной долины из Старого Смоковца до Новой Вышни. Автоподам трудно передвигаться по дороге в таком состоянии. Они не могут вычислить безопасную траекторию, лавируя между лужами и упавшими ветками.
– Движение на этой дороге затруднено, – сообщает автопод своему пассажиру. – Рекомендую перенести поездку на более позднее время.
– Все в порядке, – отвечает пассажир. – Я пойду пешком.
«Иди туда, куда позовет сердце».
Галлея Гашек выходит из автопода и наступает прямо в грязь.
– Это небезопасно, – предупреждает автопод.
– Я справлюсь.
Какими высокими кажутся горы. Они как стена, отделяющая этот мир от следующего. Погрузнели от снега. Первого после пыльных бурь и испепеляющего зноя снега. Однако здесь, в долине, снега нет. Только слякоть и грязь. Она перекидывает сумку через плечо и находит тропинку на размокшей дороге, ступая туда, где остались следы других ходоков.
В долине реки охотятся красные коршуны. Один из них кричит. Крик похож на плач младенца, он эхом отскакивает от горных склонов. Вдоль дороги растут дубы и кусты боярышник, рябины и высокие клены. Отсюда Галлея видит реку. Та вернулась в свои берега, но вода все еще несется стремительным потоком. Над долиной висит дымка тумана.
Дорога, ведущая к ферме Немцовых, почти полностью ушла под воду. Надо было взять с собой резиновые сапоги. Да и черт с ними. Она закатывает джинсы, входит в холодную воду и идет вброд.
На ферме в хлевах темно и пусто. Галлея садится на ступеньку, снимает носки, отжимает их и вешает на стену. На босые мокрые ноги туфли натягиваются с трудом.
Сквозь щели в деревянной стене она заглядывает в доильный зал. Решетки давно проржавели. Дорожки разворовали на отдельные камни. Коров здесь не держат уже много лет. Остались только клочья соломы и память о том времени, когда хлев наполнялся мычанием скота во время дойки, жужжанием молокосборников, запахом и брызгами навоза. Сейчас тут тоскливо и сыро. Доильное оборудование исчезло. Что ж, никто не заплачет. Допотопная советская рухлядь. Она вспоминает, как Катя кипятила воду в чайнике, чтобы отпаривать трубы, пока Ярослав тихо разговаривал с коровами, похлопывая их по бокам, а старый Кристоф чистил солому.
Пахнет гусями. Недалеко от старого пастбища, где когда-то паслись быки, стоит новый гусятник. Он пуст. Но она думает, что восстановить его не составит большого труда.
Она пересекает двор, направляясь к дому, поднимается на крыльцо и дергает ручку двери, ведущей на кухню. Заперто.
Ничего. Она подождет.
Все выглядит меньше, чем в ее воспоминаниях. Более обветшало. Но это вечная история. Память – она как увеличительное стекло. Но вот луга… Разве что луга, пожалуй, выглядят как прежде. Между травинками пробиваются подснежники. «Поздновато для подснежников», – думает она. Это все вулканы. Никто не виноват.
Как же легко все это можно привести в порядок. Все отнюдь не так плохо, как она опасалась. Двор нужно будет заново замостить. Старые булыжники убрать. Установить дренажное оборудование в полях. Поменять ограды. Можно купить доильного бота и построить доильный зал рядом с пастбищем. Коровы будут приходить туда и уходить по своему желанию. Она поставит поилки в каждом уголке каждого поля. Проложит новые песчаные дорожки, чтобы беречь коровьи копыта. Построит мост через реку и откроет поля на северной стороне. Посадит живые изгороди, заменит ворота. Оборудует коровник резиновыми матрасами, чтобы беременным коровам было удобно на них спать. Откроет прямо на ферме маленький молочный магазинчик, где будут разливать молоко по бутылкам и делать мороженое.
В ее сторону по дорожке движется грузный мужчина. Его фетровая шляпа то появляется, то исчезает за деревьями. Он осторожно пробирается к воротам. На нем резиновые сапоги, но одет он не по погоде, в костюм с узором в красно-синюю клетку. Для жилета у него слишком выпирает живот. Его костюм забрызган уличной грязью. Под мышкой он держит папку. У него одышка.
– Мисс Гашек? – спрашивает он и машет рукой.
– Добрый день, пан Черни, – говорит она по-чешски.
– Вы говорите по-чешски? – Его это радует. Он подходит к ней ближе и пожимает руку. – Я думал, вы англичанка.
– У меня в семье были чехи.
– Жаль, что так вышло с погодой, – говорит он. – Я уж и не думал вас здесь застать.
– Я люблю такую погоду, – признается она. – Дождь – не такая уж и большая беда. В худшем случае неприятность. В лучшем – благодать.
– Приятно, что вы так думаете.
Дождь как раз начинает подходить к концу. Долину омывает странным свечением, похожим на сценическую подсветку.
– Ну, раз уж мы оба здесь, – он достает из кармана ключи, – позвольте показать вам дом и ферму.
– В этом нет необходимости, – говорит она. Она смотрит в сторону, наблюдая за кружащими
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
