Так чего же она переживала тогда? А тут в дело вступают эльфийские традиции. Ни один ушастик не имеет права купить сам себе лук. Любую другую экипировку — пожалуйста. А вот с луком — затык выходил. Его могли лишь выдать на службе, а так же подарить родители или… Муж. А так как формально ныне последний статус сохраняется за мной, ничто не мешает мне усилить боевую мощь нашего отряда дальнобойным оружием… Ладно, сам себе вру. Захотелось мне ушастую порадовать. Заслужила. Я когда понял, ЧТО она сотворила, с энергетической структурой своего тела, чтобы артефакт не рванул в момент неподходящий… Короче, становилось понятное ее вечное отрешенное состояние. Трансом и динамической медитацией она старалась смягчить удар по собственному разуму и энергетической структуре.
Судя по словам архимага, у нее вполне получилось… Ну и прекрасно.
— По три тысячи золотых? — Отринув все знаменитое эльфийское спокойствие, буквально заорала Алисиэль.
Эти экземпляры отличались от предыдущего примерно как строгие линии АК от яркого пластика водяного пистолетика. Судя по всему, это уже было нечто похожее на правду. По крайней мене, ушастенькую волновал именно вопрос цены, а не качества предложенных экземпляров.
— Не хотим мы в реальность возвращаться, — пробормотал на русском я, перемигнувшись с Син, и тут же переходя на общий. — Знаешь, мне надоело, "уважаемый". Придется тебя проучить. Ну что ж… Малышка…
Мужичок вздрогнул. Человек НЕ МОЖЕТ так обращаться к эльфийке. Даже за прошлую его ошибку магазинчик вполне может сгореть этой ночью. И никто даже не будет скрывать, почему именно. Так что обращался он к моему ушастику со всей вежливостью. Видимо, на это ушла вся его выдержка, вот и не сдержал он на привязи свою внутреннюю жабу.
— … Выбирай какой понравится, — твердо заявил я. — А ты, глубоко НЕ уважаемый уже, просто помни, что цену тебе придется обсуждать вон с той красавицей.
Син сделала шаг вперед, и представилась. Полным церемониальным именем.
Торгаш сглотнул. В этом мире поговорка "торговаться как демон" возникла совсем не на пустом месте!
* * *
— Дура! — Сообщил в слух я.
Нет, это ж надо, а? Оказывается, ушастенькая наша чуть ли не шоколадку за шоколадкой не просто так глотала. Гормональный ответ организма на сладкое помогал ей справиться с нагрузкой на организм. Выбрасывалось там что-то в кровь. Помогало оно сдержать разрушительное воздействие на тело "игрушки".
Проблема в том, что тут как со спортзалом, где с каждым разом анаболический отклик мышц вызывать все сложнее. Именно поэтому и практикуется метод планомерного повышения нагрузки.
И на чистую воду-то Мату Хари доморощенную вывели совершенно случайно.
Покупку лука мы решили отметить в каком-нибудь приличном местном кабаке. Из тех, куда подвыпившим морячкам и дешевым продажным девкам вход заказан ценой и парочкой дюжих привратников. Столики в подобных заведениях обычно занимали вполне себе приличные господа или их дамы… На крайний случай заглядывали сюда и великосветские б***и, как их называли даже при дворе императора. Тут можно и подкрепиться, не беспокоясь о возможности ввязаться в случайную поножовщину… Если, конечно, не отпугнет цена.
Кормили, кстати, в кабаке "Каменный Свод" тоже великолепно! Сегодня повар расщедрился на нежнейшее мясо, подав по хорошему такому шмату на деревянных досках. Вроде бы без всяких изысков приготовленное блюдо (но с кучей соусов и зелени отдельно) буквально таяло во рту. Вкус был настолько замечательным, что даже Алисиэль, в которой впервые на моей памяти проснулся аппетит не только к шоколаду, умяла свою порцию едва ли не быстрее нас.
Уж на что я равнодушен к пиву, но легкий хмельной напиток к этому блюду подошел просто идеально!
А вот за десертом нас и "накрыло". Алисиэль от сладкого воздержалась. Слегка удивившись, я осмотрел стол. Пары привычных уже оберток не увидел — и это удивляло побольше дурости недавнего торгаша, таки уступившего нам лук за тысячу двести монет. Син уверяла, что это действительно "низ рынка". Я ей поверил. Тем более, у меня в голове была зафиксирована сумма в полторы тысячи золотых. Конечно, я потратил бы все накопления кроме "операционных", но с учетом того что суккуба и блондинка от идеи скинуться на усиление мощи нашего отряда, а заодно и сделать подарок сияющей ушастенькой рыжухе.
На Алоре к идее откладывать на "черный день" вообще относились двояко. С одной стороны, надо. И делал это каждый, у кого к тому была возможность, но, с другой стороны, даже у обычного горожанина есть очень неплохие шансы двинуть кони внезапно. И мысли об этом заставляли жить здесь и сейчас. Что уж говорить о нас? Сколько раз мы за последнее время едва не пополнили своими именами столбец безвозвратных потерь?
Вот и я о том же.
Короче, насели мы на ушастенькую. Та и созналась. Я ругался. Но негромко. Из этого заведения за такое могли бы и попросить за излишне резкое выражение своих чувств… И я бы пошел. Да еще и извинился бы перед администрацией и гостями. Просто потому, что совсем-то уж козлом становиться не стоит, какие бы возможности не стояли за твоей спиной. И ствол в этом мире — не панацея. "Привратники" и без огнестрела нашли бы чем удивить. Так что одно дело слегка наказать наглого барыгу тем, что он остался в минимальной ПРИБЫЛИ, а не закрыл на нас половину месячного плана продаж — это одно. А мешать честным лю… Разумным — ну совсем нехорошо.
— Так, девочки, — серьезно произнес я в ожидании десерта. — Есть ли что-то, что вы хотите мне рассказать?
Все три мои спутницы задумались и помотали головами. Как мне показалось, не совсем уверенно.
— Таааааак, а есть ли что-то, что вы не хотите рассказывать, но мне стоит об этом знать?
Покивали. Неуверенно, все три. Отлично, продолжаем разговор.
Тогда вопрос такой:
— Считаете ли вы честным в данной ситуации скрывать от меня это нечто?
Суккуба вздохнула, кивнув. Понятно, то есть мне ее молчание повредить не должно, к нашей группе, возможно, не относится. Принимается. Каждый имеет право на свои секреты.
Дашка кивнула спокойно и уверенно. Ну что ж, на нет и суда нет. Надеюсь, молчание продиктовано теми же мотивами.
Вернее, верю. На фиг мне в них сомневаться. Нафига тогда оно все…
А вот эльфийка замялась… Глянула как-то не очень уверенно на Син. Мол, а ты как считаешь. Так кивнула, но как-то строго. Удивительно, но такого же жеста ушастенькая удостоилась и от Романовой.
Девушка вновь вздохнула:
— Это… Касается моего возраста, — неохотно протянула она. — Я была не совсем честна.
Задумался. Алисиэль НЕ МОГЛА быть не совсем честна. Во время объявления ее отцом нас мужем и женой, Кириманиэль в связующем обете упомянул дату ее рождения. В пересчете на привычное мне летоисчисление получалось шестьдесят три года.
— Подожди, Рома, — кажется, почувствовала мое настроение эльфйка с необычайно развитой эмпатией. — Это касается немного другого аспекта…
