class="p1">Я потянула поводья, и конь послушно отступил на несколько шагов. Кериш продолжал загораживать открытые ворота. Кажется, его страх притупился, и теперь он преграждал мне путь даже более решительно.
«Как ты уехала, он не ел и практически не вставал с постели. И всё из-за тебя, из-за того, что ты исчезла!» — его неловкое, вспыльчивое восклицание повторялось и повторялось в моей памяти.
— Ты шутишь, — сказав это, я хмыкнула.
Кериш разочарованно покачал головой:
— Если бы. Я бы хотел, чтобы это было ложью, но это правда, и это страшно. Он был таким сильным, таким дерзким, он мог противостоять даже великому магистру, всегда гнул свою линию, отказывал самым благородным, сражался, как настоящий герой. И всё это… вся его сила, воля — всё это рушится из-за тебя. Только потому, что тебя нет рядом, он не похож на себя, он будто не живёт. Это ужасно! Ты — чудовище!
Меня, конечно, обвиняли в издевательстве над мужчинами, но никогда — так. Глядя мне в лицо, Кериш дрогнул и побледнел, но только ещё решительнее расставил руки в стороны:
— Если ты не собираешься оставаться с ним — уходи сразу.
Фыркнув, я развернула коня и поехала прочь. Ещё не наступил срок возвращения, так что не было острой необходимости возвращаться прямо сейчас. После слов Кериша не то чтобы совсем не хотелось, но было как-то тревожно: то ли не хотелось увидеть Лисара таким отчаявшимся из-за моего побега, то ли, наоборот, не хотелось увидеть, что Кериш преувеличивает, и Лисар на самом деле не скучает без меня…
* * *
Кулаки почесать всё же получилось — в ближайшем к постоялому двору трактире. Сначала ко мне пытались подкатить, потом — отомстить, а затем несколько идиотов попробовали увести с привязи моего коня.
Но настроение это не улучшило.
В сумрачном полуподвале трактира я просидела всю ночь, то развлекаясь, то потягивая сидр со специями… и снова размышляя.
Лисар не первый мужчина, с которым я жила.
И не первый любовник, с которым я грабила и путешествовала…
Вначале мне часто приходилось с кем-нибудь сходиться, чтобы выжить. Иногда эти отношения были хорошими, иногда — не очень. Можно даже сказать, что жить с ним я начала от безысходности: всё равно он намеревался следовать за мной, а я не могла ему помешать.
Поэтому удобнее было делать всё вместе.
Лисар даже не слишком навязчиво признавался мне в любви, просто выражал её делом снова и снова. Но даже так я не могла поверить, что это по-настоящему и надолго.
Я ждала подвоха.
Жаждала его, ведь без подвоха эта ситуация не будет соответствовать моему мировоззрению.
Поэтому всё было так неловко.
Или, возможно, дело было в том, что во всём этом мире только Лисар мог меня понять? И только он безоговорочно принимал меня с моими неженскими увлечениями, странными прихотями в постели и прошлым?
Лисар единственный равен мне по силе, единственный имеет похожий опыт божественных войн, после которых все современные конфликты кажутся сущей нелепостью. Он единственный мужчина — маг восьмого круга, что делает его равным мне.
Правда, я могла бы научить кого-нибудь ещё… «Нет, не смогла бы», — призналась я себе и покрутила кружку, разглядывая пряный сидр на дне.
Смешно, но Лисар самый близкий мне человек.
Откинувшись на стенку за моей спиной, я окинула взглядом пустой зал. Только хозяин посапывал на табуретке в углу. Он побоялся выгнать меня, когда настало время закрытия, поэтому я могла спокойно сидеть здесь.
Служанка выглянула из кухни, проверяя, не нужно ли мне чего, и тут же убрала обратно лохматую голову. Трепетали и потрескивали почти истаявшие свечи, вот-вот погаснут.
Я просто думала…
Но есть ли смысл переживать? Разве сейчас с Лисаром не хорошо? Даже если потом мы разойдёмся или он попытается ударить в спину, сейчас — он умопомрачительно красивый, заботливый любовник.
Почему бы просто не расслабиться?
Хотя бы попробовать…
* * *
Я не спешила. По какой-то непонятной причине я продолжала ожидать назначенного срока. Таверна снова открылась — накормить завтраком одиноких людей. Утренние посетители отличались от вечерних, поэтому от меня не шарахались, но и не пытались как-то задеть.
Это были мелкие служащие и рабочие, они уминали простую сытную кашу, чтобы начать новый день. У них не было семей или они приехали в город на заработки, поэтому им приходилось поручить себя заботе местных поваров.
Разглядывая их разномастные фигуры и угрюмые лица, по одежде, вещам и состоянию рук прикидывая, к каким профессиям они принадлежат, я невольно думала об их одиночестве этим утром.
Эти люди не выглядели счастливыми. Возможно, им не нравилась каша, или на работе и службе было всё совсем швах, но мысленно я почему-то постоянно цеплялась на то, что они одни.
Одиночество давно меня не задевало, давно стало не проблемой, а символом безопасности и преимуществ, но сегодня…
Бросив серебро на стол, сегодня я отправилась к Лисару раньше назначенного срока. Я должна была приехать после обеда, а не во время завтрака.
До таверны было рукой подать, но я села верхом на случай столкновения с Керишем.
Он действительно караулил у ворот, но сегодня я не позволила ему сказать ни слова, я дала коню шенкелей и ворвалась во двор.
Тихо ругаясь, сбитый Кериш поднялся с земли и стал отряхиваться. Я спрыгнула с коня и решительно взошла на невысокое крыльцо. Распахнула дверь. Миновала наполовину заполненный завтракающими людьми зал и, не обращая внимания на вопросы хозяина, поднялась на второй этаж.
Не задерживаясь, я распахнула дверь в комнату.
Лисар не лежал безвольно на постели, он сидел. Безупречно одетый, с аккуратно расчёсанными волосами и даже улыбался, как будто ждал меня.
— Ты приехала раньше, — мягко произнёс он и поднялся навстречу.
Шарики огня озаряли комнату, я всмотрелась в это красивое лицо, оценила фигуру… Лисар похудел. Это ощущалось не только по заострившимся скулам, но и по тому, как сидела на нём недавно идеально подогнанная одежда.
Он правда скучал.
Наверное, после такой разлуки следовало обняться и рухнуть на кровать в приступе страсти, но… Я протянула руку:
— Пойдём, позавтракаем.
У Лисара было очень нежное выражение глаз, почти невыносимо нежное. Он не укорял меня, но весь его вид заставлял жалеть о таком жестоком обращении с ним.
Приблизившись, Лисар взялся за руку, а затем прижал меня к себе. Он вдыхал запах моих волос, обнимал за плечи. Ничего не говорил, но каждое его прикосновение, каждый вдох
