в лютую тоску, и импортный шуруповёрт — как договаривались, гляди ты!
В этот раз он приехал очень деловой, с несколькими аж папками. На двери конспиративно разместили табличку «ЗАКРЫТО» и разложились с бумажками.
— Первым делом вопрос документов.
Бабушка предъявила заготовленный паспорт и наши с Вовой Свидетельства о рождениях.
— А ваше, Раиса Хасановна, пенсионное? Трудовая?
— Всё остальное хочу оставить, детям на память. И депутатские, и на награды…
— Это хорошо, — Сергеич спрятал в свой портфель наши корочки и достал новые: — Теперь вы Раиса Хасановна Хасанова, Оля Шубина и Володя Петров.
Мы кивнули.
— Раиса Хасановна, с вас начнём. Ваш день рождения — тринадцатое августа, как мы с вами договаривались.
— День рождения покойного деда, — пояснила я Вове.
— Да, чтоб не сильно путаться, — бабушка взяла свой паспорт и принялась с интересом его разглядывать.
— Год рождения тысяча девятьсот семнадцатый, вы у нас теперь ровесница революции. Не запутаетесь?
— Постараюсь.
— Сейчас вам семьдесят лет. Вы также заслуженный учитель, более тридцати лет отработали в специальном закрытом интернате для трудных подростков. Вот ваше пенсионное удостоверение.
Бабушка взяла небольшую бордовую книжечку, развернула:
— Ох, ты! Сто двадцать рублей?
— Более крупная сумма, как и особые награды, сочтены излишне привлекающими внимание. Если у вас возникнет нехватка денежных средств, сообщите мне об этом.
— Я вапше-то за прошлый год тыщщёнку подкопила, — похвасталась бабушка.
— Тем не менее. По легенде вы уже двадцать лет вдова, вот свидетельство о смерти вашего «мужа». Ваша единственная дочь, Галина — поздний ребёнок. Она окончила Московский геологоразведочный, работала в Якутии, где и познакомилась со своим будущим мужем. С тех пор, как родилась Оля, вы окончательно ушли на пенсию, присматривали за внучкой в связи с длительными выездными командировками дочери.
— Понятно.
— Запомнили? Позже мы с вами ещё раз повторим. Если что-то забудете — сразу спрашивайте.
— Хорошо.
— Теперь Оля и Володя. Имена вам оставлены прежние, так же как и прописанным в легенде родителям, фамилии — ваши новые.
Я раскрыла своё свидетельство. Оля Шубина. Теперь меня на полном основании можно дразнить Шубой. Шуба-дуба. Мда.
— Теперь, что касается родителей Оли и Володи. Все четверо последних шесть лет работали в геологической экспедиции, где-то в Африке — вы точно не знаете, говорить об этом было не разрешено.
Мы с Вовкой кивнули.
— Все четверо погибли два месяца назад, обстоятельства вам неизвестны, в документах будет написано: несчастный случай. Эта легенда позволяет нам оформить достаточно весомые пенсии по потере кормильца, по сто четырнадцать рублей на каждого.
Теперь мы кивнули все трое.
— Раиса Хасановна, если Оля — ваша родная внучка, то Володя оставался под вашим присмотром с согласия его родителей, потому что у него нет других родственников. Он живёт с вами с раннего возраста на протяжении всех экспедиций родителей.
— Ага…
— В связи со смертью родителей, на Ольгу было оформлено опекунство, а на Владимира, как более старшего — попечительство.
— Так они же одинаковые? — удивилась бабушка.
— Раиса Хасановна, это мы с вами не обсуждали, но сейчас вам нужно сосредоточиться и запомнить: дни рождения у ребят теперь в июле, двадцать четвёртого у Оли и двадцать восьмого — у Володи. И годы рождений во всех документах указаны другие. Володе недавно исполнилось четырнадцать, а Оле — тринадцать.
Бабушка критически на нас посмотрела:
— Ну, Вова-то ничё, рослый, а Ольга-то мелковата.
— Это ничего. Просто не поднимайте этот вопрос и по возможности постарайтесь ни с кем не сближаться. По крайней мере, пока не свыкнетесь с новыми обстоятельствами. Мы будем жить с вами рядом, и моя супруга вам поможет, можете к ней обращаться. Да, не сказал! На ребят вы будете также получать пособия по опеке и попечительству, тридцать рублей в месяц на каждого. Все выплаты будут начисляться вот на эту сберкнижку.
Сергеич выложил на стол серенькую книжечку сберкассы и ещё документы:
— Вот, свидетельства о смерти на «родителей» Оли и Володи. Аттестаты об окончании основной семилетней общеобразовательной школы. Для Владимира — с техническим уклоном. Для Оли — с гуманитарным…
Тут, невзирая на табличку «ЗАКРЫТО», в дверь настойчиво застучали.
— Я на минуточку выйду, — извинилась бабушка.
Всё-таки, она продолжала оставаться директором культурного центра. Это у нас все мозги на раскоряку с предстоящими «похоронами», а люди-то живут обычной жизнью, им работу работать надо, текущие вопросы решать…
— На самом деле, очень вовремя Раиса Хасановна вышла, — сказал Сергеич. — Ещё один документ, и я предпочёл бы, чтобы Раиса Хасановна его пока не видела, во избежание ненужных вопросов. Свидетельство о приобретённой специальности в рамках дополнительных курсов профессиональной подготовки.
— Ух, ты! «Автодело», — Вовка принял именные корочки и показал мне разворот. Помимо выделенных категорий «А», «В», «С» и «D», внизу стояла дополнительная пометка: «допущен к управлению электротранспортом».
— Это про троллейбус? — уточнила я.
— Ага.
— И что, прямо можно управлять?
— Да куда там! — засмеялся Вова. — Где ты видела, чтоб в четырнадцать права оформляли? Куплю мопед и буду гонять, на него права не нужны.
— И тем не менее, — возразил Сергей Сергеич, — по достижении шестнадцати лет можно автоматически оформить водительское удостоверение, и личным автотранспортом вы можете управлять, при условии, что рядом находится водитель со стажем вождения не менее трёх лет.
— Да пусть будет, карман не тянет, — согласился Вова и сунул свидетельство в карман.
— А вы так и будете за нами всё время ходить? — внезапно для себя спросила я. — А жена? Она через неделю вешаться от такой жизни начнёт.
— Не волнуйтесь. У меня будут… сменщики.
— М-гм. Понятно.
Тут вернулась бабушка и дальше поехали разговоры про нашу «ликвидацию».
— Итак, давайте сразу определим предметы, которые будут предназначены для опознания, — попросил Сергеич.
— Тапки? — предложил Вова.
— Обувь, сумку какую-нибудь, записную книжку ненужную, — согласился тащмайор.
— У Вовы мастерка есть маловатая, — предложила бабушка.
— Пойдёт. Заранее приготовьте, во что будете переобуваться.
Мне в этом обсуждении почему-то совсем не хотелось участвовать. Вова смотрел на меня с подозрением и тревогой, но я не находила в себе сил даже чтобы улыбнуться в ответ.
— Всё, держите билеты. До Омска вы летите со старыми документами, оттуда — уже с новыми. Вторая пересадка будет
