отхлебнул. Но тут в кабинет ворвался Джейкоб.
— Хозяин, надо обсудить ещё кое-что, — сказал учёный возбуждённо.
Хьюго посмотрел на Алаун, и, подтолкнув её к двери, быстро проговорил:
— Иди, дорогая, иди. Здесь тебе делать нечего.
— Но ты же выпьешь настой? — с досадой спросила Алаун.
— Да. Обещаю, — кивнул Хьюго и захлопнул дверь.
Сколько ни подслушивала девушка, стоя под дверью, но разобрать ничего не смогла. Она вернулась к Кланки.
— Ну что? — спросил он нетерпеливо, — Хьюго заснул? Ты принесла объединяющий амулет?
— Нет, при мне он выпил лишь глоток. Но этого слишком мало, — покачала головой Алаун, — Хьюго пока в кабинете. Но скоро должен пойти спать.
— У нас почти нет времени, — схватился за голову бурозубик, — мы не можем подвести ремесленников.
— Время ещё есть. Мы справимся, — попыталась как можно твёрже сказать Алаун, чтобы успокоить бурозубика, хотя сама была в панике.
Кланки замолчал. Он посмотрел на усилитель, внутрь которого встроил песочные часы с впаянным в них перстнем Воли и сам себя похвалил:
— Отличная работа, Кланки!
Но потом сердито забегал вокруг прибора, заложив лапки за спину:
— Прибор мы собрали, но он не заработает, пока ты не достанешь амулет!
— Нам остаётся только ждать, — присела на пол рядом с ним Алаун и вдруг увидела в стороне плод с глазами, о котором они с Кланки в суете позабыли.
— Надо же, мы с тобой привыкли к запаху Оживителя, — сказала она, взяв плод в руки.
Она крутила воняющий кокос, разглядывая, но боялась из него отхлебнуть. Не запаха она страшилась. И не смерти. Вдруг ей надолго станет плохо? Вдруг питьё испортилось и не сможет помочь, а она потеряет время и не успеет включить усилитель? Нет, раствор она выпьет лишь тогда, когда убедится, что армия малумов вместе с Хьюго заснула. И, обмотав тряпкой странную бутыль-плод, она засунула его в тайный карман подъюбника.
Наконец, через два часа в коридорах подземелья стало тихо. Алаун подняла бурозубика и положила его в карман передника. Сначала они отправились в мастерскую и нашли там пустой бокал — значит, Хьюго выпил зелье. И теперь наверняка спит у себя. Алаун побежала к спальне Хьюго. У двери она прислушалась. В комнате было тихо. Кланки заёрзал у неё в кармане, подгоняя Алаун. И девушка, стараясь не шуметь, медленно открыла дверь.
В спальне было темно и тихо. Хьюго, действительно, заснул. Он развалился на кровати прямо в одежде и сапогах. Алаун на цыпочках подошла ближе, откинула полог кровати и протянула руку.
Резко зажёгся свет. И девушка увидела, что перед дней лежит вовсе не Хьюго, а Джейкоб. А из-за высокой спинки кровати вышел Хозяин и, покачав перед лицом Алаун рукой, грозно рявкнул:
— Ты пришла поцеловать меня на ночь, дорогая?
Девушка оцепенела. От ужаса у неё перехватило дыхание. Она не могла говорить. Только покачнулась и чуть не упала.
Хьюго подхватил её, за горло прижал к кровати и прошипел:
— От тебя странный запах. Наверное, ты притащила ещё какой-нибудь яд?! Скажи, зачем ты подлила мне зелья? Слава богам, его случайно выхлебал этот придурок Джейкоб. Ты хотела меня отравить?
— Нет-нет, — хрипела Алаун.
— Тогда зачем ты это сделала? — орал Хьюго, распаляясь.
Алаун почти не чувствовала, как задыхается от того, что рука Хьюго сжимает её горло всё сильнее. Она почти не ощущала, как неистово он хлещет её по щекам другой рукой. Сквозь алые круги перед глазами, она лишь видела, как покачивается в такт ударам амулетМощи на груди Хьюго. Протягивала к нему ослабевшие пальцы, но не могла дотянуться.
Уже теряя сознание, Алаун увидела, что Кланки незаметно и быстро взобрался по рукаву беснующегося Хьюго, пробрался к его шее и молниеносно ударил тонким и острым, как зубочистка, клинком в то место, где у распсиховавшегося вздулась вена.
Хватка ослабела, Алаун смогла вырваться. Закашлявшись, она отползла от кровати. Хьюго лежал на полу, удивлённо глядя на Кланки, и зажимая на своей шее рану, из которой хлестала кровь.
— На помощь, — заорал он, — сюда!
И в коридорах раздался топот множества ног.
Алаун схватила амулет, бурозубика и, выскользнув за дверь, нырнула в ближайший тайных ход, скрытый гобеленом. Они слышали, как Хьюго потащили в лабораторию к ящику воскрешения, как он что-то орал. Но Алаун было уже всё-равно. Она добралась до гардеробной, нырнула под платья и отворила дверцу.
Приложив к прибору амулет, Алаун произнесла заклинание, и усилитель вместе с часами засветились. Их окружили, искрящиеся змейки, воздух нагрелся, источая запах гари.
— Так и должно быть? — с опаской посмотрел на неё Кланки.
— Да, — успокоила его Алаун.
Через полчаса усилитель был готов. И тайными ходами Алаун понесла его к башне.
На улице было ещё темно, когда они с Кланки выбрались наружу. По краю развалин, словно большие птицы, сидели Мраки. Но они не проснулись, и не обратили внимание на тёмную фигурку в плаще, метнувшуюся к входу башни.
Алаун было очень тяжело тащить прибор вверх по ступенькам. Ей часто приходилось делать передышки. Кланки переживал, что никак не может ей помочь.
— Ничего, — вытирая пот со лба на очередной остановке, говорила Алаун, — главное успеть.
Наконец, они добрались до верхней площадки. Алаун откинула тяжёлую крышку и попыталась втянуть усилитель наверх. Но зацепилась за край собственного подола и выпустила из стёртых в кровь рук прибор. Он с гулким грохотом покатился по лестнице, разрушая ступени и сверкая в разные стороны брызгами зубчатых колёсиков.
От шума над развалинами поднялись Мраки и закружили, вглядываясь в тьму. Алаун села на последней ступени лестницы и расплакалась, размазывая по лицу кровь и грязь. Кланки же выскочил у неё из кармана, и побежал вниз, ловко подхватывая детали.
— Не реви! — командовал он. — Сейчас соберём ещё раз. Помогай.
Ещё полчаса, водрузив малюсенькие очёчки себе на нос, Кланки возвращал детали на их места.
— Но даже если мы его соберём, то когда мы выйдем наружу, нас схватят разбуженные Мраки, — тряслась Алаун.
— Но ты же говорила, что они боятся света, как и ты, — сказал Кланки, — успокойся, они скоро улетят. Рассвет близок.
— Но ведь и мне… — Алаун осеклась.
— Что тебе? — не понял сосредоточенный на усилителе Кланки.
— Ничего, — мотнула она головой, — продолжай.
И подала ему очередную деталь. Кланки углубился в сборку.
— Ну вот, — удовлетворённо подытожил он, через некоторое время, — всё как новенькое.
Алаун выглянула наружу. Мраки, увидев, что на востоке забрезжила светлая полоса, наконец, улетели в тёмные колодцы.
— Скорее, скорее, — подгонял девушку Кланки, поглядывая на крохотные часики.
Алаун бережно втащила усилитель на площадку и захлопнула за собой тяжёлую крышку дверцы.
