и, передавая друг другу маленький нож, надрезали предплечья, сцедили с себя немного крови в стакан. И если Скотт с Эдмундом тут же перевязали себе руки, Девил продолжил собирать свою кровь, но уже в другую емкость. Похоже на графин с очень тонким и длинным горлышком. И только когда он наполнился, мужчина зажал рану платком.
Внешне он после этой процедуры не особо изменился. Только глаза вновь стали стальными, да клыки начали выпирать. Это состояние теперь казалось нормальным. Ничем не отличающимся от обычного, почти человеческого. Он отставил графин, и, опустив рукав свободного свитера, двинулся к кровати, твердым шагом. Обычный бы человек, отдав столько крови, сполз бы по стеночке.
Не совсем понимая, что ожидает впереди, происходящее давило как через толщу воды. Как в тумане, Девил подносит к моим губам стакан с кровью трех мужчин, там немного, всего пара глотков.
— Выпей, прошу.
— Ага. — все, что смогла выдавить из себя.
Осушила стакан, во рту разлился привкус железа. Успела только моргнуть пару раз, как внутри все забурлило. Стало жарко. Легкие как будто стегали огнем.
— Все? — хриплое дыхание вырывалось наружу.
— Нет, дорогая. Еще долго. — он дышал глубоко. — Тебе надо лечь.
Твердые руки аккуратно опустили на кровать. Стянули кардиган, и накинули сверху как плед.
— Ты сказал немного! — взволнованный голос Девила. — А ее ломает, как при обращении!
— Именно этого самого обращения мы и добиваемся! — возразил Эдмунд.
Нечего не понимаю. Но сил что-либо предпринять нет, хотя только что они были! Состояние как после хорошего снотворного. Только сон все не идет.
— Закатай ей рукава. — короткий приказ принадлежал главе семейства.
Смогла повернуть голову, и с трудом втягивая в раскаленные легкие воздух, смотрела, как Девил закатывал на моих руках, тонкую ткань платья. Он бросал на меня обеспокоенные взгляды, но руки действовали уверенно.
Постаралась сосредоточиться на нем. Только на его лице. Вокруг начали мелькать проводки, и руки. Оба локтя зафиксировали и под кожу вошли иглы. Но взгляда от Девила так и не отвела.
— Шери, послушай меня! — Эдмунд видимо не в первый раз пытался что-то сказать. — Будет сложно, надо, что бы ты дала согласие на цепь. Слышишь? Шери! — тот начинал немного нервничать. — Черт! Не думал, что ее так накроет. Надо было решить это да первого глотка!
Супруг смотрел только в мои глаза.
— Прекрати, отец! Она слышит. Только не понимает, что от нее хотят. — он взял в ладони мое лицо. — Милая, нам надо связать друг с другом дыхание. Ты должна сказать "да", когда отец спросит, и просто дышать. Сможешь?
Медленно опустила ресницы, ведь кивнуть все равно не получалось.
— Давай, начинай! — Девил мотнул головой, поднимая свою руку выше головы. — Быстрей, ей хуже!
Мне и вправду было хуже. Голова раскалывалась, дышать становилось все труднее.
Над головой мужчины, появилась тонкая цепь, с замком на конце. Она раскачивалась и могла вот-вот задеть беспорядок на голове обеспокоенного вампира.
Рядом звучали слова, только смысл уловить не получалось. Потом резкое.
— Согласен! Да! — Девил уже плохо держал себя в руках.
Еще одна длинная тирада, и моего слуха коснулось рычание.
— Скажи "да"! Черт тебя возьми, скажи "да"! — с трудом сфокусировала взгляд на замке, качающемся перед носом. — Просто повтори!
Разомкнула пересохшие губы, втягивая еще одну порцию раскаленного воздуха.
— Да… — так тяжело слова мне еще не давались.
Замок раскрылся, а как только цепь оказалась на руке, захлопнулся. От моей руки по этой цепочке побежал тусклый свет, могло показаться, что его нет и вовсе. Немного зеленоватый, дергающийся. Этот свет встретил на пути более яркое свечение. Ровное, голубое, но такое же призрачное. Нельзя понять было ли оно на самом деле.
Но как только свет на цепи встретился, дышать стало легче. А вот Девилу явно тяжелее. Он стал хрипеть совсем как я недавно.
— Начинай!
Вокруг опять все замелькало. С одной стороны в вену полилась холодная кровь, которая смешиваясь с моей, причиняла неимоверную боль. Тело начало выгибать дугой. Девил навалился на меня, приговаривая, слова утешения, и поддержки, удерживая хоть немного от резких движений.
С другой стороны, мое тело стала покидать СВОЯ кровь. Медленно, как будто она не хотела уходить, цепляясь за само тело. И опять отвоевывать каждый глоток кислорода стало мучительно больно. Вены на шее вздулись и могли бы с легкостью лопнуть, будь моя кожа немного потоньше.
— … дай ей!
За голову приподняли, и в рот опять потекла кровь. Это была его кровь. Девила. Не зная как, но теперь я могла ее отличить. Сначала хотела все это выплюнуть. Ну, сколько можно!? Дышать невозможно, еще и пить заставляют! Но потом переборола себя, и начала мелкими глотками пропихивать в себя, горячую жидкость.
Неожиданно стало чуть легче, но и графин опустел. В венах воевала кровь, с трудом уступая место новой. Наваливалась усталость, глаза слипались. Боль из резкой стала ноющей, и пульсирующей по всему организму. Мир стал менее глухим, и я слышала, что вокруг происходит.
— Сколько еще потребуется? — Скотт.
— Не знаю. Столько, сколько потребует ее суть. — тихий голос Эдмунда. — Уже устал? — последнее с насмешливыми нотками.
— Не дождешься! — фырканье в ответ. — Твой сын еще немного и уйдет в отключку. Стоит проследить.
— Пока рано.
Рядом шевельнулось огромное тело.
— Ты как? Хотя зачем я спрашиваю…
Уперлась в его глаза. В них плескалась боль и беспомощность.
— Может не надо? — смогла говорить, но даже это больно.
— Это как? — он изогнул брови. — Решила-таки меня прикончить? И себя при этом не жалко? Камикадзе!
— Просто… — глотнула воздуха побольше. — Слишком тяжело. Боюсь не получиться… Зря время потеряешь. Может сколько осталось просто прожить?
— Сколько, Шери? — он потемнел лицом. — День? Месяц? Год? Ты должна понимать…
— Я понимаю! Савиан рассказал, чтобы я внимательнее читала, что подписываю. — попыталась усмехнуться, но как-то не получилось. — Как расторгнуть? Есть же способ?
— Нету. — он положил свою руку поверх моего живота. — Ты же не думаешь, что подписанное кровью, можно разорвать? — опустил голову и уперся носом в ложбинку у шеи. — Даже если бы такой способ был, я бы на него не пошел. Не хочу!
— Дурак…
Сердце щемило. И это чувство отделялось от всех остальных. Оно резонировало с болью тела, заставляя совсем разрываться. От этих метаний силы и без того не многочисленные стремительно таяли. Глаза стали смыкаться.
— Эй! Тебе нельзя спать! — Девил легонько потряс за плечо. — Говори со мной. О чем хочешь?
У него на лбу выступали капельки пота, глаза лихорадочно блестели. Из губ вырывалось хриплое дыхание.
— Ну? Что тебя интересует? Хочешь, расскажу какие нибудь
