достойно получения награды и воздаяния. Следуя по пути воздаяния в надежде на божественное обещание, претерпевающим несчастье, он покорился божьему року и встретил то многопечальное событие благостью оплакивания. Вышло высочайшее указание, чтобы его высочество Убайдаллах-султан, который в этом событии принимал участие в общей печали и заботе, останки величественной госпожи положил на носилки почести и, накрыв покрывалом уважения, перевез в столицу Самарканд и выбрал бы место погребения рядом с его высочеством великодушным сыном[395] ее Махмуд-султаном, и чтобы улемы, вельможи и знатные жители Самарканда, выйдя навстречу, похоронили и скрыли бы благословенные останки в сокровище могилы, наподобие сундука с драгоценными камнями. Был издан августейший приказ, чтобы пригнали принадлежащих [хану] овец, пастбища для которых назначены в Самаркандском вилайете, и зарезали их ради приготовления похлебки и яств для бедных и нищих. И помянули бы благословенную душу ее величества молитвой и величанием да исполнили бы добрые обычаи оплакивания в таком виде, чтобы они соответствовали законам шариата и сунне. Приговор принадлежит Аллаху всевышнему, великому. Как хорошо сказал поэт Фирдоуси, да смилуется Аллах над ним:
Дверь склепа покрасили в багряное и голубое,
Ты сказал бы, что Джамшида никогда не бывало.
Когда все же нужно преставиться,
Все наши труды за ветер нужно признать.
Покончив с важными делами в Самарканде, его величество решил отправиться в город Насаф, который называют Карши. А помощь {исходит} от Аллаха, дарующего помощь.
/133б/ ГЛАВА L
ПАМЯТКА О ВЫСТУПЛЕНИИ АВГУСТЕЙШЕГО КОРТЕЖА ИЗ ГОРОДА САМАРКАНДА В КАРШИ
В понедельник двадцать третьего числа зу-л-хиджжа[396] могущественный и преславный кортеж выступил из города Самарканда с намерением [переехать] в Карши-йи Насаф. Первой остановкой был Как-и Махийан, расположенный в двух фарсахах от Самарканда. В полном великолепии и славе он, [хан], словно солнце, соизволил пробыть два дня в том созвездии Рыб и оттуда совершил переход на стоянку Каклик, в пяти фарсахах от Самарканда. Оттуда пошли на стоянку в Думшук[397], из Думшука августейшую ставку переправили в Акча-Бука[398]. На этой стоянке его величеству были представлены на смотр табуны лично ему принадлежащих лошадей, которые паслись на здешних пастбищах, и это соответствовало содержанию [стиха]: Вот представлены ему вечером легко стоящие, благородные[399].
[Далее дано описание табуна ханских коней.]
/134а/ После того как были представлены на смотр табуны коней, августейший кортеж выступил в расположенную между областями Самарканда и Насафа степь. Через два дня после прохождения по этой бескрайней степи земля города Карши от копыт небесных коней стала подобной амбре. Августейший кортеж высокостепенного ханского величества расположился в замке, который является одним из строительных творений его величества на берегу реки Карши.
Описание дворца его ханского величества, построенного в каршинском Чахарбаге
Этот необыкновенно украшенный замок является одним из чудесных зданий на поверхности земли и расположен на берегу реки Насаф, которая, как украшающий небосвод Млечный Путь, украшает область Насаф. Округа и предместья этой счастливой реки покрыты деревьями, зданиями, нивами и пастбищами. Действительно, по благоустройству земли область с такой свежестью и чистотой, как Насаф, вероятно, мало где можно найти. Там имеется множество построек, разного вида земледелие, несметные доходы, сочные овощи и плоды. Климат [там] очень мягкий, вода весьма вкусная, а чистая почва пригодна для строительства.
Местность Карши сейчас благоустроена, и город этой области славится. На восточной стороне Карши, которая является восточным центром на берегу реки, в здоровой местности, на возвышенном месте, зодчий высокого помысла его ханское величество соизволил построить дворец очень высокий и безукоризненный.
[Далее следует описание здания дворца и цветников Чахарбага.]
Близ области Насаф находится другая область, которую называют Шахрисаб-зом, а настоящее название этого привлекательного края — Кеш.
Прибытие в этот веселящий дух дворец и остановка в этом украшающем мир Чахарбаге состоялись в субботу восьмого числа месяца мухаррам священного[400].
Августейшее знамя в этом дворце провело два дня, наслаждаясь жизнью, радостью и весельем, в спокойствии и беседах с султанами, которые в этом месте разлучились, [отправившись] в разные края.
/[XII]/ <Утром одиннадцатого мухаррама[401] счастливое знамя выступило со стоянки Карши и остановилось в двух фарсахах от этого владения. На этой стоянке все великие султаны повернули обратно в свои державные места постоянного пребывания. Его высочество, прибежище султанской власти, Мухаммад-Тимур-султан счастливо возвратился в стольный город Самарканд. Его высочество Хамза-султан, радостный и веселый, вернулся в Хисар-и Шадман. Его высочество Убайдаллах-султан, который, чтобы проститься, прибыл в августейшую ставку, получив разрешение, вернулся в Бухару. А эмиры и вельможи Мавераннахра, которые с разных сторон этого края следовали по пути повиновения и службы и удостоились чести присоединиться к августейшей ставке, на этой стоянке, получив халаты и дары, довольные и благодарные, все отправились по своим домам. Счастливые, величественные знамена выступили с намерением перейти Джейхун по переправе Бурдалик[402] и, делая переходы от стоянки к стоянке, воздвигли шатер халифата на берегу реки Амуйе, или Джейхун. А помощь [исходит] от Аллаха, он тот, к кому обращаются за помощью.
ГЛАВА LI
ПАМЯТКА О ПЕРЕХОДЕ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА НАМЕСТНИКА ВСЕМИЛОСТИВОГО ЧЕРЕЗ ДЖЕЙХУН В НАМЕРЕНИИ ПОЙТИ В МЕРВ И О ПЕРЕХОДЕ ПО ПЕРЕПРАВЕ БУРДАЛИК
Когда августейшие знамена остановились на берегу реки Джейхун, есаулов царской гвардии назначили на сбор кораблей и лодок для перевоза войска. Тщательно обследовав и разведав местность вверх и вниз по течению Джейхуна, они пригнали к переправе все суда, какие удалось найти. И какие суда! Горделивые горы, странствующие по воде туда и сюда, словно содержание [стиха]: И ты увидишь, что горы, которые ты считал неподвижными, — вот они идут, как идет облако[403], — ясно проявляется в движении этих гороподобных ладей по реке или явствует из высоких волн, которые колышутся над бездной морской.
Описание судов на реке
Каждое — будто гора Каф, плывущая по морю, или [птица] 'анка, летящая на крыльях парусов поверх подобных Кафу волн. Это уткотелые, грудью рассекающие бесконечную волну моря, чайки, приравнявшие крылья к ветру и скользящие по синему морю. Это подвижные дома, быстроходные пловцы, подобие рыбы, вмещающей в чреве своем Зуннуна; богомольцы, которые, сотворив на воде земной поклон, ступают ногой в бескрайнее море. Вздутые над синим морем знамена явствуют: У него бегущие, высоко поднятые на море, как горы[404].
После прибытия кораблей и ладей победоносные войска начали переправляться и с помощью тех деревянных
