же лег на спину и смежил было веки, как Федор повернулся ко мне и сказал:
– Между тем, в моем рассказе что-то не так. Вот вам упражнение для борьбы с фантомами: подумайте утром, что именно. – И снова отвернулся.
Еще один говорит загадками! Что-то не так? А что? Ага, вот что: ни тогда, когда я шел по «гармошке» в «эйрбас», ни после, в самом самолете, никто не говорил про странного человека, предрекавшего крушение. Да тот же Киров, послушав Федора, ни за какие коврижки не поднялся бы на борт! Другое дело, что регистрация идет два часа и далеко не все могли услышать предсказание. Судя по рассказу Федора, скандал, в основном, развивался в офисе «Зюйдвинда», куда его отвели. Так что, если здесь «что-то не так», то пятьдесят на пятьдесят, серединка на половинку. Но как это мне поможет в борьбе с фантомами?. Под эти мысли я уснул, не понимая даже приблизительно, как.
Когда я проснулся, Федора на нарах уже не было. Уже увели? А я так и не узнаю разгадку его шарады! Но, скорее всего, Федор меня просто обманул. «Просто»? Нет, не просто: рассказывая, он, без всяких сомнений, знал, что я знаю про «эйрбас». История была рассчитана на мое знание, а не на незнание. И, если в ней таится обман, то это нечто более основательное, что тот факт, что пассажиры не обсуждали при мне предсказание Федора. А почему он меня прервал, когда я сам захотел рассказать про «эйрбас»? Имеет ли это отношение к обману? И тут меня осенило: ведь непропавшие этрускологи улетали с конференции не раньше 27 апреля, а вчера, когда Федор якобы напророчил падение самолета, было 24-е! Да и вообще: в Южноморск я летал в прошлом году! Но я поверил, что это было именно с тем «эйрбасом», в котором я оказался после «филологического пира» у Сталина. А почему? Да потому что хотел верить, как верил во всё, что происходит в мирах «Аквариума», хотя знал, что это ненастоящая реальность. А как там сказал Федор? «Покуда вы верите видениям, они от вас не отступят».
Мои размышления прервал появившийся перед «обезьянником» Отрошенко. Он постучал в решетку и сказал:
– Поднимайтесь, Лосев! За вами приехали.
– Кто приехал? Я вам, что, шкаф – возить меня туда-сюда?
– Из прокуратуры. Собирайтесь!
Ну, если из прокуратуры… Поясница ныла от жестких нар. Я сел, кряхтя, обулся. Отрошенко отпер замок.
– А скажите, младший лейтенант, вчера было крушение самолета компании «Южный ветер»?
– Не слышал.
Так, понятно, Федор меня дурачил.
– А куда делся человек, что сидел со мной?
– В психушку отвезли, на экспертизу.
– А чего вы меня с психом в одной клетке держали?
– Мы не психиатры, чтобы диагноз ставить. Может, он и не псих еще.
В соседней комнате меня ждали два крепыша в штатском – вроде Рокотова. Отрошенко отдал им мои вещи в бумажном пакете, вместе с описью и протоколом, и мы пошли к выходу. Там нас ждал черный «БМВ» или «бумер», как говорят в народе.
Стиснутый на заднем сиденье двумя конвоирами, я думал о том, что все вопросы Федора были подсказками. «Вы говорите – видения… А нельзя ли отказаться от них и вернуться в ваше изначальное состояние?.. – Да весьма желательно!». И тому подобное. Он знал, что я отвечу, и спрашивал исключительно для того, чтобы ответ прозвучал. Для меня, а не для него. Свою историю про «эйрбас» Федор рассказал после того, как призвал меня удалить причину, по которой я оказался среди фантомов. Ликвидация одного такого фантома – крушения самолета – произошла прямо в моем присутствии. Надо полагать, это и было пресловутым «упражнением». Мне нужно сделать нечто подобное, чтобы вернуться в реальный мир. Но что?
* * *
Я как-то невольно возгордился, когда понял, что меня привезли в Генпрокуратуру на Большой Дмитровке. Пусть это и не я подозреваемый, а Лосев номер неведомо какой, но им занимается не районная прокуратура и даже не городская, а Генеральная! Не хухры-мухры! Знай наших – парней из «Аквариума»!
Но еще больше я удивился, когда в кабинете, в который меня доставили, увидел знакомого лысого человека с вдавленным носом.
– Румянов! – воскликнул я. Нет, «подозреваемый» – не один из моих неведомых двойников, а именно я, только сумевший улепетнуть из Южноморска в Москву! Подтвердилось мое первоначальное предположение в околотке, что взяли меня за «распространение» правды об этрускологах. Ну, что ж, так, может быть, проще: предупрежден, значит, вооружен.
Следователь, между тем, нахмурился:
– Откуда вы знаете мою фамилию? На дверях этого кабинета нет таблички!
Вот тебе раз! Да, «Аквариум» в своем репертуаре: бросит сначала «подсказочку», и, как только я ей поверю, и тут же меняет ситуацию на сто восемьдесят градусов! Судя по глазам того Румянова, что сидел передо мной за столом, он явно со мной никогда не встречался. И в Южноморске, наверное, не был.
Я ответил уклончиво:
– Ну, страна должна знать своих героев.
– Я не медийная фигура, чтобы страна меня знала.
– Ну, это вам только так кажется. Следователь по особо важным делам Генпрокуратуры – медийная фигура.
Но Валентин Игоревич продолжал глядеть на меня с подозрением.
– В странные игры вы играете, Лосев. Если не сказать больше. Однако, начнем. – Он взял ручку, придвинул к себе бланк протокола. – Ваша фамилия, имя, отчество?
Я засмеялся.
– Вы же сами назвали мою фамилию.
– Это не имеет значения. Я могу ошибаться. По закону вам необходимо полностью представиться.
Я представился, и дальше повторился тот же опрос, что уже имел место в баре «Аквариума». Покончив с анкетными данными, Румянов спросил:
– Вас задержали в аэропорту «Шереметьево». Что вы там делали?
– Меня уже спрашивали.
– Я не спрашивал. Итак?
– Провожал жену в Южноморск.
– На конференцию этрускологов? – как-то скривился Валентин Игоревич.
Я опешил. Всё-таки – этрускологи! Этот «Аквариум» нещадно дергает меня за ниточки в разные стороны, как Петрушку!
– Почему этрускологов? – пробормотал я. – Филологов. Моя жена – филолог.
Следователь смотрел на меня, сдвинув брови.
– Теперь – филологов… Это настоящая конференция?
– Что значит – настоящая? Бывают ненастоящие? Впрочем, спросите у жены.
– Спросим. Маловероятно, что конференция филологов с участием вашей жены будет проходить в том же городе, где вы устроили провокацию.
– Какую еще провокацию? – Начинается! – Я никогда не был в Южноморске! – добавил я от лица Лосева номер пять, проверяя реакцию Румянова.
– Мы знаем, – тут же попался он. – Но в местной гостинице вы забронировали по интернету пятьдесят номеров якобы для участников конференции этрускологов. В числе которых были и вы.
Я
