молодой травы, где-то неподалёку стрекотал сверчок.
Мы не спеша шли к дому, наслаждаясь краткими минутами тишины. Ночная прохлада зябко опускалась на плечи, но мне хотелось побыть здесь ещё немного. Я в полголоса расспрашивала Аннушку, как прошёл день, как дела у Марийки и её мужа. Нужно будет не забыть попросить Бланку посмотреть его ногу.
— Как там София? — за всеми делами я почти не видела младшую сестрёнку Пауля.
— Ходит хвостиком за Марийкой, всё пробует и старается во всём подражать ей. Чувствую — скоро будет у нас ещё одна стряпуха.
Я улыбнулась. Стряпуха — это хорошо, правда малышке для этого ещё нужно немного подрасти, да и Марийка не стряпуха вовсе, а швея. Хотя надо признать — готовит она отменно!
— Ты Пауля сильно работой не загружай — мал он ещё, — я вздохнула, понимая, что детям в этом мире с раннего возраста приходиться трудится наравне со взрослыми. — Пусть спать раньше ложится и ест побольше, да и ты сама ешь вдоволь, вон худенькая какая, а то ветром унесёт! — пошутила я.
— Продуктов у нас благодаря земскому комиссару хватает. Кстати, пойдём в мой кабинет, я тебе денег выдам — нужно будет сходить на рынок и купить недостающие продукты. И ещё, кажется, нам придётся найти новую хлебную лавку, боюсь после того, как мы сманили Бланку, хозяйка булочной будет не очень рада нас видеть.
В гостиной было тихо, несколько свечей догорали на столике у камина. Взяв одну из них, Анна последовала за мной в малый кабинет. Там я открыла секретер и выдала ей один из кошельков с монетами, напомнив ей, что утром нужно будет купить газеты для наших постояльцев. Почти все мужчины попросили к завтраку утреннюю прессу.
После этого мы поднялись на хозяйский этаж. Я прислушалась — в комнатах герцогини было пусто, а вот из-под двери кабинета, где расположился граф Де Авердин, виднелась тонкая полоска света. Видимо граф не спал или просто забыл затушить свечу.
Я уже закрывала дверь в свою комнату, когда из кабинета вышел секретарь графа. В руках он держал поднос, на котором стояла пустая посуда и горящая свеча. Не заметив меня, он направился к лестнице, а я быстро прикрыла за собой дверь.
Анна помогла мне избавиться от платья, и предложила помощь в ванной, но я отказалась, отослав девушку отдыхать. Быстро ополоснувшись, насухо обтеревшись полотенцем, я первым делом приложила свои ладони к стене комнаты и сразу же на ней появились магические узоры, расцветали невиданные цветы, я засмотрелась, приоткрыв рот. Мне даже показалось, что я слышу едва уловимые звуки музыки — саксофон и фортепьяно…
Завершив процедуру обмена магией, пожелав дому спокойной ночи, нырнула под одеяло. Кролик уже лежал на соседней подушке, которую считал полностью своей. Запустив пальцы в белоснежную шерсть, я стала рассказывать ему обо всём, что произошло за день, я словно со стороны анализировала все свои действия. Присутствие Георга словно придавало мне силы, и ответы на сложные вопросы приходили сами собой.
Глядя на пробегающие по спинке кролика голубые искорки, я точно знала, что буду делать завтра, и была уверенна, что всё получится!
Глава 29
Утро началось для меня с первыми лучами солнца. Кролик спал на соседней подушке, смешно шевеля во сне усами. Иногда, то одна, то другая его лапа слегка подрагивали, словно он куда-то бежал. Я невольно улыбнулась, всё-таки, крол был сама милота!
Тихонько соскользнув с кровати, чтобы не разбудить Георга, направилась в ванную, быстро умылась и заплела волосы в косу, уже привычно сворачивая её на затылке и закрепляя шпильками. Потом придирчиво осмотрела моё единственное нарядное платье. Пришитые на живую нитку жёлтые оборки едва держались, а в одном месте и вовсе висели на одной ниточке. Нужно спуститься вниз и попросить Марийку отпороть их.
Гости ещё не видели меня без этих оборок и для них это будет совершенно новый наряд. Пришлось мне снова надеть выходное платье горничной. Без передничка оно смотрелось как обычная домашняя одежда. Правда, тёмный цвет не очень подходил для жаркого лета, но выбора-то у меня всё равно нет.
Я сгребла в охапку зелёное платье и, приоткрыв дверь, выглянула в коридор. На этаже царила сонная тишина. Тихонько, чтобы не разбудить кролика, вышла из комнаты, легко сбежав по ступеням, через пустую гостиную прошла сразу на кухню.
Там тоже было непривычно тихо. Эрих возился у печи, Аннушка хлопотала возле стола, Пауль сидел рядом, перебирая рассыпанные на столе зёрна. Марийки нигде не было, в первый момент я даже испугалась — не случилось ли с ней чего?
— Да што ей сделается, — недовольно пробухтел от печи Эрих, — всю ночь в мастерской просидела с этой, вашей гостьей с верхнего этажа!
Он вновь повернулся к печи, вороша внутри красно-золотистые угли.
— Марийка всю ночь помогала герцогине Августе, — подтвердила Аннушка.
Так значит, герцогиня так и не поднималась в свои апартаменты и всю ночь провела в швейной мастерской? Чем же она там занималась? Не юность же всю ночь вспоминала, да ещё в компании нашей Марийки!
Кивнув Аннушке, я направилась в швейную мастерскую, тем более, платье-то мне всё равно нужно привести в порядок.
Стоило мне только открыть дверь, как на меня пахнуло густым свечным духом. Свечей в комнате было не меньше десятка — некоторые из них почти догорели, другие сменили не так давно и по их белым бокам жемчужинами стекали капли воска.
Но не это больше всего поразило меня, а чудесный наряд, висящий на манекене, стоящем посреди комнаты.
— Какая красота! — невольно вырвалось у меня.
На мой возглас повернулись сразу две головы. Лицо герцогини, слегка постаревшее после бессонной ночи, но счастливые глаза говорили сами за себя. Рядом с ней орудовала иглой не менее довольная Марийка. Судя по всему, эти двое не только умудрились сшить то шикарное платье, висящее на манекене, но и дошивали ещё одно. На столе громоздились кучки светлой ситцевой ткани в мелкий цветочек. Мальва как раз заканчивала пришивать рукав.
— Вы, что? Не выходили отсюда всю ночь?
— Всю ночь? — переспросила Августа.
— Утро уже, — я кивнула на окно, за которым быстро светало.
— Как быстро пролетело время! — герцогиня поднялась со стула, потягиваясь и разминая спину. Вид при этом у неё был совершенно счастливым.
— Что это у вас? — она обратила внимание на моё зелёное платье, которое я по-прежнему прижимала к своей груди.
Смущаясь, я призналась:
— Это моё единственное приличное платье. Марийка пришила к нему новые
