вспылил.
— Не нужно сравнивать меня и жалкого пирата! Он сдох, как собака. Без чести и совести. И такая участь постигнет каждого, до кого я сумею добраться! Поверьте мне, фон Валленштейн! Скоро мое имя будет на устах каждого мерзавца окрестных морей! Вы умный человек и должны отличать тех, кто просто болтает, и тех, кто держит свое слово!..
— Ладно-ладно, — Максим поднял руки вверх, видя, что Васко не на шутку завелся, — вот только я бы на вашем месте все же попытался разузнать, куда именно делась казна Порт-Рояля. Уверен, леди Со кое-что знает о судьбе тех денег…
— Прошу вас сменить тему, — Васко покраснел, потом побледнел. — Иначе мы поссоримся!
Максим нахмурился и смерил его долгим взглядом.
— Хорошо, тогда у меня к вам иной вопрос: гляжу, вы приоделись? И эта роскошная перевязь — она стоит целое состояние! Значит ли это, что вопрос с нашим кредитом закрыт? Но неужели вы единолично произвели подсчет захваченного приза? По договору, мы должны были делать это совместно…
— Вы мне не доверяете, кабальеро? — де Кардос схватился за рукоять рапиры, но, к счастью, у него хватило ума не доставать оружие.
— Лично я вам доверяю, но я не один. Есть еще Вебер, Бенито, Флинт, наконец! Не говоря уже о тех матросах, что остались с вами на шхуне. Они потребуют отчета! А ведь есть еще доля погибших в бою. Их семьи должны получить компенсацию…
— Фон Валленштейн, — холодно ответил Васко, — такой отчет будет им предоставлен по первому требованию, ровно, как и вам. Разумеется, я не один проводил опись приза, мне помогал Санчес, раны которого, нанесенные вами, уже зажили. Более того, этот отчет уже получили и де Мендес, и алькальд, и дон Эстебан, как представитель вице-короля в Портобело.
То, что Эстебан успел сунуть нос в их казну, Максиму совершенно не понравилось, но он пока что не стал акцентировать внимание на данном моменте. Вместо этого вполне искренне поинтересовался:
— И сколько всего мы взяли?
— Если округлить, то порядка трехсот пятидесяти тысяч песо. Из них порядка девяносто тысяч уже передано алькальду в городскую казну — в бюджет Короны и Портобело, еще пятьдесят пять тысяч я выплатил де Мендосу в счет кредита и процентов по нему.
— Значит, у нас должно остаться еще порядка двухсот тысяч песо? — прикинул цифры в уме Максим. — Изрядная сумма, можно спокойно прожить до конца жизни, ничем более не занимаясь. Прикупить асьенду, нанять слуг…
— К сожалению, этих денег у нас нет, — де Кардос впервые с начала разговора отвел глаза в сторону, словно ему было за что-то очень стыдно, но он не хотел в этом признаваться.
— А где эти деньги? — не понял Максим. — Вы положили их в городское хранилище? Весьма правильное решение! Целее будет!
— Вы не поняли меня, дон Хьюго. Этих денег у нас больше нет в принципе… я их отдал…
— Кому отдали? — очень недобро прищурился Максим.
Дело дурно пахло. Уж не решил ли благородный де Кардос поиграть в крысу? За такие фокусы его голова может занять соседнюю банку на столе подле Шарпа.
— Большую часть я отдал де Мендосу, чтобы окончательно выкупить «Моржа», а так же шхуну, которая теперь принадлежит… хм… по бумагам, мне. Но вашу законную долю, разумеется, я буду учитывать. Вторую же часть пришлось дать в качестве взятки дону Эстебану, иначе, боюсь, вы сейчас висели бы на столбе, несмотря на все заслуги. Так же, вдобавок, он вошел на паях в состав устроителей нашей грядущей экспедиции. Те незаконные рудники нужно будет отыскать и подчинить Короне! И мы с вами уполномочены сделать это! Огромная честь и будущая слава!..
Максим едва сдержался, чтобы не дать Васко по физиономии. Он был настолько взбешен, что тяжело задышал, сжимая и разжимая кулаки. В голове крутились яростные мысли.
Сопляк! Наглец! Да как посмел он самолично распоряжаться общими деньгами, теша собственное самолюбие! Вместо того, чтобы все честно поделить, как было оговорено, де Кардос попросту вложился всеми средствами в будущую экспедицию, которую еще надо собрать и успешно провести. И даже, несмотря на имеющиеся у них подробные карты, ведущие к рудникам, захватить их будет сложно. Потребуются люди… много людей… оружие, корабли. И время! Да, в случае успеха де Кардос рассчитывает на свою долю с рудников в будущем, плюс признание заслуг вице-королем… или, возможно, даже в самом Мадриде. Но все это вилами на воде писано. Тщеславный интриган! Он просто профукал общие деньги, строя собственную карьеру. А разговоры о том, что он этим спасал шею Хьюго от веревки — гроша ломанного не стоили.
Испанец почувствовал недоброе и отступил на шаг назад.
— Я уже успел нанять пятьдесят человек! — быстро заговорил Васко, словно оправдываясь. — И найму еще двести. Часть людей даст дон Эстебан, еще часть — де Мендос — он тоже решил поучаствовать в деле. Вы не подумайте ничего дурного, фон Валленштейн! Ваше имя тоже будет указано в новом договоре… сразу после моего. И нам оставили немного оборотных средств — вы ни в чем не будете нуждаться, а ваш Вебер получит… сто дублонов. Этого достаточно, я полагаю! Флинт не получит ничего, он еще не до конца отработал свою жизнь…
Максим резко развернулся на каблуках и пошел прочь из зала, более не слушая де Кардоса, который пытался еще что-то сказать ему в спину.
Он был крайне близок к тому, чтобы сорваться и совершить смертоубийство, и лишь прохладный вечерний воздух слегка остудил его лицо.
Быстрым шагом за четверть часа он дошел до арендованного домика. К счастью, Ганс был на месте.
Увидев разъяренное лицо Хьюго, он вскочил на ноги.
— Что случилось? Встреча прошла неудачно?
— Этот щенок де Кардос спустил все наши деньги!
— Убьем его? — спокойно предложил Вебер. — Не люблю я испанцев…
— Ты вообще никого не любишь. Нет, убивать мы его не будем. Но и участвовать в его авантюрах я не намерен. Собирайся, мы уходим из Портобело.
— А как же деньги?
— Попробуем забрать, что возможно…
Тевтонцу не надо было повторять дважды, и через полчаса они отплыли на лодке к стоявшему на якоре «Моржу».
Все нужно было провернуть быстро, иначе дело могло не выгореть.
К счастью, Флинт не изменил своим намерениям и находился на борту. Максим опасался, что он решит воспользоваться моментом и исчезнуть. Но сходить на берег в городе, кишащем испанцами, была бы не самая гениальная идея для английского пирата.
Джон вытащил кресло из капитанской каюту на полуют, курил трубку и потягивал ром из литровой
