что происходит в спальне между Софьей и Алексеем, он склонился на колено. Подглядывая в замочную скважину, Мамонов становился всё более свирепым. Видеть давно желанную особу в объятиях другого ему явно не хотелось. Мечта стать её первым мужчиной разбилась, оставляя желание отомстить властвовать, и Мамонов, резко отпрянув от двери, поспешил уйти.
Он знал, что теперь предпримет. Он верил в успех в любом случае, пусть Софья пока и в руках другого. Только вышедший навстречу Николай, будто его поджидал, заставил остановиться.
— Дайте пройти!
За Николаем из-за угла вышло несколько охранников, на что Мамонов принял более надменный вид.
— Здесь предписание государыни, — протянул Николай документ. — Вам следует немедленно покинуть дворец. Вы отдалены от двора до разборки из-за многочисленных доносов!
— Что?! — поразился Мамонов, но, прочитав бумагу, видя печать императрицы, понял, что на этот раз придётся принять поражение.
Ничего не ответив, Мамонов удалялся ещё быстрее, преследуемый охранниками до самого выхода. С победой взирая ему вслед, Николай улыбнулся вышедшему навстречу Антону:
— Мы, кажется, победили.
— Осталось уладить малость, — всё знал о происходящем друг.
Они оба были счастливы, что государыня приняла их сторону, отдалив Мамонова от двора. Теперь ему будет куда сложнее совершать что-либо против. Однако многое ещё предстояло сделать, и Антон направился поскорее к комнате Александры.
Постучавшись к ней, он не ожидал, что та быстро откроет дверь, но удивлённая видеть его она так же быстро пригласила пройти.
— Я получила записку от Михаила…. брата, — тут же сообщила она.
— Я знаю, кто такой, — смотрел с явным нетерпением Антон, и Александра тихо рассказала:
— Вы считаете меня предательницей, но это не так. Я сразу сообщила Михаилу о том, что происходит…. о наших подозрениях.
— Наших, — усмехнулся Антон, на что Александра строго взглянула:
— Не перебивайте, или убирайтесь отсюда!
— Слушаю, на этот раз, — кивнул Антон и, пододвинув к себе стоящий у стены стул, сел в позу слушателя.
Терпеливо принимая его крайне неприятное поведение, Александра продолжила:
— Увы, мой человек вернулся с сообщением, что Михаил с Анастасией уехали.
— Бежал, — усмехнулся Антон. — Прекрасная история!
— Вы когда-нибудь прекратите подобный тон? — вопросила с возмущением Александра, но её собеседник поднялся, отставив стул обратно:
— Благодарю, что поделились знаниями. Я же пришёл сообщить, что Мамонова отдалили от двора. Временно пока, правда, пока не разберутся во всём, но этого времени хватит. А ещё хотел предупредить не препятствовать ничему.
— Вы мне не верите, — видела его отношение Александра, от чего чувствовала обиду и некую сдавливающую душу боль. — Жаль.
— Хотелось бы верить, но увы, — смотрел с сожалением Антон.
Он поспешил уйти, чтобы вновь не сказать ничего резкого. Они оба чувствовали себя одинаково, оба боялись новых оскорблений. Только с закрытой дверью теперь осознавали, что лучше уже вряд ли станет…
78 Часть
С нарастающей тревогой Алёна старалась не бежать по коридорам дворца, хотя именно это и хотелось сделать. Чем дальше она продолжала свои поиски кого-то, тем больше убеждалась в том, что предчувствие беды не напрасно.
— Куда спешишь, малиновая моя? — игриво схватив её в объятия, Николай закружил.
— Пусти же! — оттолкнула она его, оглядываясь вокруг.
— Что случилось? — видел тот нешуточную тревогу любимой, и Алёна прошептала:
— Софья пропала! Я не могу её найти!
— Как пропала? Она же была с Алёшкой всю ночь, — не понимал Николай, но Алёна смотрела в его глаза, а слёзы уже просились наружу:
— Алексей просил ждать, ушёл подготавливать отъезд, но Софья скоро получила записку, мол, выходи из дворца. Она убегала через потайной коридор, скорее обняла меня, сказала про записку будто от Алексея… Я не успела и подумать чего дурного. Только когда увидела Алексея, скрывшегося в коридоре, поняла, что случилась беда. Куда Софья ушла, не знаю! Никого у дворца я не увидела, когда побежала следом. Во дворце тоже её не вижу.
— Никакой записки он ей не должен был слать, — смотрел с пониманием той же беды Николай.
Сорвавшись с места они оба помчались к комнате Софьи, столкнувшись с бегущим навстречу встревоженным Алексеем:
— Где она?! Где Софья?!
— Господи помоги, — пропищала уже заплакавшая Алёна, и Николай быстро сказал:
— Запиской её кто-то выманил из дворца!
— Мамонова черти! — вскрикнул Алексей.
Они мигом выбежали на улицу, надеясь может увидеть что-то, что бы помогло в поисках пропавшей, но ничего, кроме тишины и мирных прохожих.
— Софья! — крикнул Алексей, выбежав подальше на улицу.
Но вновь тишина и боль в душе от безысходности. Страх в душе и сердце за любимую убивал изнутри, словно жестоко разрывал на части. Выбежавшие следом из дворца друзья и Алёна остановились на мгновение. Они с разочарованием понимали, что Софьи нет здесь уже некоторое время да что наверняка Мамонов в том замешен.
Страх за их судьбу увеличился во много раз сразу, как только в считанные секунды мчавшаяся мимо карета резко остановилась, а проходящая мимо пара молодых людей ударила Алексея пистолетами по голове да затащила в экипаж.
Не успели Николай и Антон добежать до кареты, как та с их другом да похитителями уже набирала скорость, чтобы скрыться подальше от дворца. Как ни бежали, стараясь догнать экипаж, всё оказалось напрасным. Ни выстрелы вслед, ни желание остановить беду — не помогали. Кто это был и куда увозили Алексея — оставалось пришедшим в ярость друзьям пока тайной.
Пришедший в сознание Алексей сразу осознал, что связан по рукам и ногам, а когда его вывели из уже некоторое время стоящего экипажа, понял, что находится у своего недостроенного имения.
— Прекрасный подарок дяди! — улыбался с победой встречающий Мамонов.
Он указал молодым людям, которые тащили Алексея, оставить его у стены почти готовой конюшни, и сделал шаг в сторону. Тем самым он открыл вид на обозрение, и стало видно, как другая пара мужчин вывела испуганно смотревшую по сторонам Софью.
Её бросили сидеть у дерева, и Мамонов засмеялся:
— Вот теперь я сделаю всё, что позволил твой батюшка! Это значит, что ты всё равно станешь моей, голубушка…
— Никогда, — резко выдала Софья, а взгляд пал на уставившегося со страхом за неё любимого.
Тем временем ему завязали накрепко рот и стали избивать ногами. Вскочившая броситься спасать любимого Софья тут же была схвачена парой помощников Мамонова, и, как ни кричала, не смогла остановить происходящего.
Обессиленный, прижатый к земле Алексей был ещё в сознании. Он взирал на смеющегося возле любимой Мамонова, не желая принимать тот факт, что теряет сейчас абсолютно всё. Однако реальность была против.
Видя рыдающую возлюбленную, которую крепко сжимал в своих объятиях ненавистный враг, Алексей скоро
