рассмеялась, когда мои пальцы оторвались от земли. В то время как мама была на несколько дюймов ниже нас с Тиной, рост папы превышал шесть футов. Настоящий мужчина, который всегда заставлял меня чувствовать, что все будет хорошо.
«Что вы двое здесь делаете?» — спросила я, когда он осторожно опустил меня на землю.
«Милая, ты не можешь сказать нам, что у нас есть внучка, и не ожидать, что мы поедем прямо сюда. Мы вытащили тебя из постели? Какая милая ночная рубашка», — заметила мама.
Кровать.
Ночная рубашка.
Секс.
Нокс.
О, боже.
«Э-э-э…».
«Я говорила тебе, Лу, что нам следовало сократить этот круиз», — сказала мама, хлопнув папу по плечу. «Она явно в депрессии. Она все еще в пижаме».
«У нее нет депрессии, Мэнди», — настаивал папа, постучав костяшками пальцев по дверному косяку, когда входил внутрь. «Что это? Дуб?».
«Я не знаю, папа. Мам, у меня не депрессия», — сказала я, пытаясь придумать способ выставить их из дома до того, как моя голая гостья проснется. «Я просто… э-э… вчера допоздна работала, и в семье возникли непредвиденные обстоятельства…».
Мама ахнула. «Что-то не так с Уэйли?».
«Нет, мам. Извините. Не наша семья. Семья, которой принадлежит это заведение и бар, в котором я работаю».
«Не могу дождаться, чтобы увидеть это. Как это место называется? Хэнки Пэнк?».
«Хонки-Тонк», — поправила я ее, заметив свое платье на полу. «Ты видела гостиную?» — спросила я. Это прозвучало почти как крик, и мои родители обменялись взглядами, прежде чем притвориться очарованными пространством, на которое я махала рукой.
«Ты только посмотри на этот камин, Лу».
«Да, посмотри на камин», — почти взвизгнула я.
Папа хмыкнул.
Пока мои родители любовались камином, я зацепила платье пальцами ног и смахнула его под кухонный стол.
«И у тебя есть собака! Боже мой, ты была так занята со дня свадьбы».
Уэйлон поднял голову, подбородок все еще был прижат к подушке. Его хвост забарабанил по подушке, и моя мама растаяла в луже нежности. «Кто этот красивый мальчик? Ты, сэр. Да, ты!».
«Видишь, Мэнди, у нее нет депрессии. Она просто занята», — настаивал папа.
«Разве отсюда не великолепный вид на лес?» — сказала я, слова прозвучали сдавленно, когда я отчаянно указала на окна.
Когда они повернулись, чтобы полюбоваться лесом за стеклом, я подняла с пола джинсы Нокса и бросила их в шкафчик под раковиной.
«Бипер, иди, познакомься со своей племянницей или песиком-племянничком!» Моя мать говорила своим голосом “отличницы на холодильнике”, который определенно был достаточно громким, чтобы разбудить мужчину наверху в моей постели.
«Вы, ребята, взяли с собой Бипер?».
Бипер был последней собакой’спасателем моих родителей. Она была помесью пород — я сделала им ДНК — тест на Рождество в прошлом году, — которые были скрещены вместе и получились похожими на большую коричневую подушечку Брилло с лапками. В дверях появился Брилло пэд и рысцой вбежал внутрь.
Уэйлон сел и издал одобрительное “гав”.
«Это Уэйлон. Он не мой. Он принадлежит моему… эм. Соседу? Эй, ребята, вы не хотите убраться отсюда и пойти позавтракать или пообедать или просто уйти по какой-либо причине вообще?».
Уэйлон спрыгнул с дивана и чмокнул Бипера в нос. Бипер издал пронзительный тявканье, и они вдвоем начали кружить по крошечному первому этажу.
«Дейзи, детка, какого хрена ты там делаешь?».
Я в ужасе наблюдала, как на лестнице появились босые ступни, прикрепленные к обнаженным мускулистым ногам. Мы с мамой застыли на месте, когда в поле зрения появились боксерские трусы — слава Богу, что они чудесно прикрывают пенис.
Папа, двигаясь быстро для такого крупного парня, встал между нами и приближающимися боксерами.
«Излагай свое дело», — крикнул папа в сторону обнаженного торса Нокса.
«Ух ты, ух ты, ух ты», — прошептала мама.
Она не ошиблась. Этот мужчина был чертовски эффектен.
Уэйлон и Бипер выбрали этот момент, чтобы поднять своих зумиков по лестнице.
«Дэйз, не хочешь объяснить, что происходит?» — протянул Нокс, обходя собачью катастрофу стороной.
Я нырнула под руку папы и встала между родителями и моим начальником или… соседом? Одноразовый сексуальный партнер?
«Э-э. Хорошо. Так что… я действительно жалею, что не выпила еще кофе».
«Эти татуировки настоящие? Сколько раз в неделю ты ходишь в спортзал?» — спросила мама, заглядывая папе под мышку.
«Что, черт возьми, происходит?» Папа заурчал.
«О, Лу. Такой старомодный», — сказала мама, ласково похлопав его по спине, прежде чем подойти к Ноксу и обнять его.
«Мама!».
Нокс стоял как вкопанный, явно пребывая в шоке.
«Добро пожаловать в семью», — сказала она, запечатлевая поцелуй на его щеке.
«О Боже мой. Я сейчас умру от смущения», — решила я.
Нокс неловко похлопал мою мать по спине. «Э-э. Спасибо?».
Она отпустила его, а затем схватила меня за плечи. «Мы так волновались за тебя, милая. Это было не похоже на тебя — вот так взять и уйти со своей собственной свадьбы. В любом случае, Уорнер нам никогда так сильно не нравился».
«Всегда думал, что он претенциозный осел», — вмешался папа.
«Я подумала, может быть, у тебя депрессия», — продолжила мама. «Но теперь все это обретает смысл! Ты влюбилась в кого-то другого и не смогла пережить фиктивный брак. Разве это не чудесно, Лу?».
«Мне нужен кофе», — пробормотал Нокс и направился на кухню.
«Ты не собираешься нас познакомить?» — потребовал ответа папа, все еще выглядевший не очень довольным.
«Наоми», — позвал Нокс от кофейника. «Штаны?».
Я вздрогнула. «Под раковиной».
Он одарил меня долгим, непроницаемым взглядом, прежде чем нагнуться за своими джинсами.
Моя мать показала мне невероятно неуместный двойной большой палец, когда Нокс повернулся к нам спиной и застегнул молнию на своих джинсах.
МАМА! — одними губами произнес я.
Но она просто продолжала показывать мне большие пальцы и жутковато улыбаться в знак одобрения.
Это напомнило мне о том времени, когда я водила ее на постановку "Полного Монти" в Андерсонтаунском общественном театре. Моя мама ценила мужские формы.
«Ладно, я думаю, мы немного забегаем вперед. Мама, папа, это Нокс. Он мой сосед и босс. Мы не влюблены друг в друга».
Лицо моей матери вытянулось, а папа уставился в пол, уперев руки в бока и ссутулив плечи. Я уже видела такую реакцию раньше. Беспокойство. Разочарование. Но никогда за то, что я сделала. Это Тина всегда доставляла им неприятности. Я ненавидела себя за то, что на этот раз это была я.
«Это что, какая-то интрижка на одну ночь? У тебя что, какой-то кризис среднего возраста, и этот парень воспользовался
