лица. Джесс помогла ей осторожно снять противень с верхней полки и поставить его остывать на плиту. Вся квартира пахла корицей и теплой овсянкой, как любит Нана.
Джуно зарычала словно голодное маленькое существо, и сделала глубокий вдох прямо над противнем.
— Нана будет так рада. В какой день она вернется домой?
Используя лопатку, они переложили каждое печенье на решетку для охлаждения.
— Через три дня, — ответила Джесс. — Обычно люди остаются там всего на несколько дней, но ей больше лет, поэтому, прежде чем отпустить её, врачи хотят убедиться, что она встала и двигается нормально.
Джуно сосредоточенно поджала губы.
— Значит, в воскресенье?
— Верно.
— Может быть в наше «попробуем — что-нибудь — новенькое» воскресенье привезем Нану домой из больницы? Мы никогда раньше этого не делали.
— Отличный план.
— Мы могли бы просто провести день дома, обнимаясь и смотря кино. Нана, наверное, будет уставшая.
— Держу пари, ты права. И думаю, ей бы это понравилось.
— Значит сегодня вечером мы готовим её любимое печенье; а в пятницу я останусь ночевать у Наоми дома. — она ахнула, как будто только что что-то вспомнила. — Я говорила тебе, что у нее есть собака? Он наполовину пудель, поэтому очень милый и не линяет. — она захлопала ресницами, глядя на свою маму. — И собака не съела бы нашу кошку.
— Детка, у нас и так нет свободного места. Может быть, когда у нас будет двор, где сможет бегать собака. — мягко переводя тему, она продолжила — Итак, пятница, ночевка…
Джуно издала негромкий звук недовольства, но смягчилась.
— Ага, тогда в субботу, может быть, я смогу ненадолго остаться у Наоми? А в воскресенье вернется Нана.
Тень беспокойства пробежала по спине Джесс при упоминании имени Наоми. Когда она спросила, Джуно сказала, что они поссорились, но, похоже, обе уже забыли об этом. Она знала, что детям нужно учиться разрешать конфликты самостоятельно, но мама-медведица внутри нее никогда не впадала в спячку слишком глубоко и всегда была настороже.
— Уверена, что хочешь остаться с ночевкой? — спросила Джесс. — Мы могли бы пойти в кино вместе. Может быть, в зоопарк?
— Нет, это день рождения Наоми, и я уже купила ей подарок. Они устраивают гавайскую вечеринку.
— Ты купила ей подарок?
— Я воспользовалась своими билетами хорошего гражданина и купила ей два защелкивающих браслета и несколько блестящих наклеек.
Предлагая «дай пять», Джесс сказала ей:
— У меня в шкафу есть несколько подарочных пакетов; может быть, мы сможем использовать один из них и положить туда подарочный сертификат?
Составив план, они подвинули к себе оставшееся тесто для печенья, чтобы выложить еще один лист, как раз в тот момент, когда раздался звонок в дверь.
— Давай закончим с этим, чтобы мы успеть до закрытия, — сказала Джесс. — Выложи ложкой остальное тесто на противень, а я сейчас вернусь. И не трогай духовку.
Выйдя в гостиную, ее сердце подпрыгнуло, когда она выглянула в окно и увидела Ривера, стоящего с другой стороны.
Джесс со стоном посмотрела вниз. Неужели так сложно носить что-то, помимо спортивных штанов?
Он поднял глаза на звук открывающейся двери, и у нее перехватило дыхание. Его улыбка была одновременно застенчивой и озорной; мускулистые изгибы его плеч и груди были видны под тканью рубашки, и Джесс захотелось разорвать ее, как пакет с чипсами.
— Привет. Она старалась держать себя в руках.
Его голос был низким и глубоким:
— Надеюсь, ничего страшного, что я заехал.
— Все в порядке. — Джесс сглотнула. — Ты… эм, хочешь войти?
Он шагнул внутрь, колеблясь всего секунду, прежде чем наклонился и осторожно прижался губами к ее губам. Жар разлился по ее венам, и даже несмотря на то, что это было всего лишь прикосновение, и он отстранился, прежде чем они сделали что-то более непристойное, Джесс знала, что выглядела так, словно все равно собиралась взорваться от желания.
— Привет, — тихо произнес он.
— Привет.
— Ты в порядке?
Она кивнула.
— Теперь точно в порядке.
Сияя, он посмотрел мимо нее, и Джесс поймала себя на том, что следит за каждым его движением, пытаясь увидеть квартиру его глазами. Она не был крошечной, но и не была большой. Она потратилась на желтый диван и ярко-синие стулья, но перекрасить кухонные шкафы — это не то же самое, что купить новые, и вместо картин, покрывающих стены, у нее были фото в рамках и художественные проекты начальной школы.
— У тебя отличная квартира, — сказал он, поворачиваясь по кругу. — Здесь так уютно.
Джесс со смехом закрыла дверь.
— Уютная — значит маленькая. Я думаю, всё мое жилье могло бы поместиться в твоей гостиной.
— Да, но мой дом похож на демонстрационный зал, по которому ты проходишь, чтобы выбрать мебель. — он улыбнулся фотографии Джесс и Джуно на пляже. — Поэтому это не дом.
— Кто там? — крикнула Джуно из кухни, вслед за чем послышался скрип табуретки по плитке и шлепанье ее ног по полу. — Ривер Николас, ты здесь, чтобы испечь с нами печенье?
— Шутишь, Джуно Мерриам? — они исполнили какой-то сложный удар кулаком, шлепок ладонью, танцевальное приветствие. — Я всегда готов печь печенье.
— Вау, и что это было? — спросила Джесс.
Они оба проигнорировали ее — очевидно, это было тайное рукопожатие, — и Джуно расплылась в улыбке.
— Мы готовим их, чтобы отнести Нане Джо. Хочешь посмотреть мою комнату?
Ривер ухмыльнулся:
— Я бы с удовольствием посмотрел твою комнату. Но, как ты думаешь, я мог бы сначала секунду поговорить с твоей мамой?
— Ладно! Пойду всё там подготовлю. А еще мама сказала, что мы можем завести собаку! — она выбежала из гостиной и помчалась по коридору. — Я буду ждать!
— Я сказала, когда у нас будет двор, — крикнула Джесс ей вслед. Она повернулась обратно к Риверу, который еле сдерживал улыбку. — Предупреждаю, ее комната — катастрофа, — доверительно сообщила ему Джесс, — так что у нас есть по крайней мере несколько минут.
Когда она снова посмотрела на него, Ривер не отрываясь смотрел на ее рот. Его плечи были напряжены, и он провел рукой по волосам.
— Может быть, мы можем поговорить снаружи?
— Конечно. — беспокойство окутало ее настроение прохладной пленкой. — Джуно, — позвала она, — мы будем во дворе. Дай нам десять минут.
Оказавшись за пределами квартиры, скрытые от посторонних глаз, Ривер схватил Джесс за руку и притянул ее к себе. Его рот накрыл ее губы, и он прижал ее к двери, целуя с таким же голодом, какой испытывала и она. Но он снова отстранился, явно сознавая риск. Его яркие глаза, когда он посмотрел на нее сверху вниз, горели знакомым обжигающим желанием.
А
