– Не-а, я это при жизни не афишировала, – пожимает плечами Танара.
При жизни. Два слова, а настроение штопором вниз. Ладно, хоть не мы – всего лишь настроение.
– Считай, тебе вторая жизнь дана, – отвечаю.
– Так и есть, – соглашается Танара серьёзно.
– Ну что, не гонятся за нами? – запускаю все круговые сканеры гравилёта, но преследователи по-прежнему там, у моста. Зато скала и дом – уже впереди, совсем рядом.
Почёсываю зэтку за ушком, та вроде даже ластится, но всё же предпочитает спрятаться в своём любимом месте. За пазухой.
Танара фыркает вдруг, начинает смеяться. Кошусь на неё – она посматривает на то, что осталось от моего комбеза.
Заглядываю в ящики на предмет запасок, но ничего не нахожу.
Гравилёт поднимается над вершиной скалы, снижает скорость, вот уже защитное поле…
Смотрю на дом, в котором я вырос. Что там? В безопасности ли Мэл? Рабочие ли ещё коды доступа?
Кроме нас с отцом сменить их никто не мог. Теоретически. А вот как на практике…
Не без внутреннего напряжения передаю их в приёмные маяки.
Глава сорок перваяАР-24
Поле расступается, пропускает нас, и тут же смыкается за нами, отгораживая от преследователей. Дальние гравилёты приближаются, но не атакуют. Возможно, пытаются передать послание, инициировать переговоры.
Но мне не до того: осознаю вдруг, что не слышу домашнего ИскИна. Обычно он всегда фоном присутствовал везде. В любом месте я мог отдать ему приказ, когда был человеком, или импульс – когда стал киборгом.
Однако сейчас связи нет. И от этого как-то неуютно.
И, наверное, потому не слышу, что хотят передать преследователи. Они ведь тоже через ИскИн связывались бы.
– Глянешь сразу Виолу? – прошу Танару, пока гравилёт опускается на стоянку. Прямо рядом с кораблём Мэл.
Танара хмурится, присматривается к судёнышку, на которое я указываю.
– Не хочешь заводить меня в дом? – спрашивает.
– Нам нужны будут пути отступления.
– Посмотрю, – соглашается.
Вытаскиваю из аварийной аптечки гравиносилки, раскручиваю рулон. Танара приближается, помогает переложить на них отца.
«Виола», – связываюсь с кораблём.
«Ты вернулся, Кэр! – восторженно звенит девичий голосок. – Почему ко мне не заходишь? Где Мэл? Мне страшно, Кэр, что-то происходит…»
«Впусти Танару, – прошу, не особенно надеясь на положительный ответ. – Она поможет разобраться с вирусами».
«Но Мэл…»
«Я поговорю с Мэл».
«Хорошо, пусть заходит», – люк Виолы открывается, и это странно. Очень странно. Мэл слишком охраняет свой корабль, наверняка в нём должны быть запреты на доступ посторонних!
Но не до того, потом разберусь, не сейчас.
«Заходи!» – машу Танаре. А сам, подтолкнув гравиносилки, бросаюсь к дому.
Да! Коды действуют! Приходится пройти несколько уровней защиты: намного больше, чем в прошлый прилёт с Мелагрен. Но всё-таки отец создал надёжную систему, которую не взломать, которая подконтрольна только мне и ему!
В голову лезут навязчивые мысли, что вдруг я и правда не настоящий Кэр, просто скопированные кластеры информации, синтезированная цифровая личность, и вот она всё-таки пробирается в эту выстроенную, укреплённую отцом крепость! И ведёт с собой предателя, напичканного вирусами и приоритетными программами киборга.
Но зацикливаться на этом некогда, потому что я влетаю внутрь и на предельной скорости мчу к ближайшему медибоксу. Даже зэтка спрыгивает, недовольная такой скоростью. Ну или почувствовав себя в безопасности. Бежит рядом под стеночкой.
«Кэрран! – доносится мысль Танары: оказывается, наши процессоры успели обменяться данными для связи, пока мы об этом только думали. – Нет доступа к системам!»
«Сейчас, отвезу отца и свяжусь с Мэл», – начинаю, но замолкаю. Мелагрен вылетает из-за ближайшего поворота, и следом за ней… Пьер?!
– Кэр! – кричит она, но в голосе не столько радость, сколько ужас. – Кэр, не закрывай дверь, Кэр… зачем ты её закрыл, мы же не выйдем!
Она проносится мимо меня, торможу, провожая взглядом. Мэл врезается в прозрачные створки на стоянку. Те почему-то не отворяются, и Мелагрен начинает колотить в них кулаками.
Подаю команду отвориться, тут же вспоминаю, что мысленные приказы не работают. Да и некогда: носилки улетают вперёд, пытаются запеленговать медибокс.
– Разберёмся, Мэл! – отвечаю, бросаясь за ними.
Пьер останавливается, философски решает не лезть.
Гравиносилки пролетают ещё пару поворотов и замирают возле одной из дверей, но та почему-то тоже не открывается. Едва не врезаюсь в неё.
– Чего её заклинило? – бормочу, ощупываю.
– Что с Авеном? – раздаётся рядом напряжённый голос Мелагрен: догнала.
– Надышался вредных газов, – отвечаю, процессор услужливо выдаёт формулы: успел определить, пока я там думал, как убедить отца. Всё-таки нужно с ним, с процессором, взаимодействовать, а не подавлять.
– Эти двери не открываются, – произносит Мэл. – Не знаю, по какой причине, сначала ИскИн стал сходить с ума, отрезал мне пути к зарядке. И стоянке. А после и вовсе заглох.
– Сейчас, – бормочу, слушая её вполуха, а сам ищу пальцем незаметное гнёздышко на дверном косяке.
Вот оно!
Касаюсь, выскакивает автономная виртуальная панель.
Отец боялся. Боялся, что кого-нибудь из нас похитят, испортят отпечатки пальцев, сетчатку глаз, любые биологические определители. И разработал систему кодов, сложную, многоуровневую систему доступа, не связанную с ИскИном. Которую заставил меня запомнить.
И сейчас я ему благодарен. Ввожу пароли – быстро, спасибо специальному порту, который выдвигается из пальца на манипуляторе и вставляется в виртуальное гнездо.
Пара секунд – дверь раскрывается перед нами, приветливо запуская в большой зал с медибосками. Двумя.
Отец боялся, что мы оба можем нуждаться в помощи.
Правда, на этот случай в доме были киборги. А сейчас так странно, что здесь – никого из них.
Что здесь нет Ольви.
Мэл и Пьер без слов помогают мне сгрузить отца в один из медибоксов.
Крышка становится непрозрачной, панель состояний активируется.
Устало опускаюсь на стоящий здесь же диван, подавляя на всякий случай процессор. Чтобы не вздумал перетащить управление, пока я выдыхаю случившееся.
